Ознакомительная версия. Доступно 4 страниц из 17
тексты,
слова остреют, царапают, как наждак.
С ней все кажется терпче; она – дорогие специи,
хотя, если присмотреться: съедобно и так.
Эта инфекция в меня вселилась и жгла,
ее SMS то свинцовое сверло, то патока;
еще минуту назад я жила тем, что их ждала —
щекой засыпала в облаке стекловаты.
Это в последний раз меня рвет словами, ломает
костьми,
играет настойчиво в песнях по радио
о том, как она улыбается, и не спастись,
и какая там льется бронза у нее под платьем.
Это в последний раз я кручусь с боку на бок,
набиваю подушку слезами, волчком ворочаюсь.
Она крошит меня голубям, отдает собакам,
и по привычке еще читается в этих строчках.
2011
Февраль, 27
Она еще не была никем.
Шкафы ловили ее углами.
Ласкали тысячами свечей
дневные лампы. А я шарфами
лечила шейные позвонки.
Они трещали от взгляда
в спину. Мой новый ангел
уже трубил. И снег неглаженным
палантином
толкал декабрь на эшафот.
К концу дымилось и трубы пели.
А у меня все наоборот: танцуют
яркие акварели
Ее глаза – ярче всех витрин
ласкали тысячи лиц иных.
Она уже оказалась всем.
А я – ничем. И удар под дых —
зиме назло я учу слова
и молчу о ней. А пришить бы так —
немного неба на два стежка —
к пологой крыше ее зонта.
2007
Второй фронт
Пишу вам, мой ангел, пишу вам, едва дыша,
тут расстреливают SMS из-за каждой бойницы.
Если и дальше так будет крошиться душа,
затягиваясь под горлом, как будто шарф,
не хватит хосписов, санаториев и больниц.
Вы поймите, мои орудия ее бастионам, увы, не чета,
мы еле справляемся всеми литыми наречиями.
Но туманом слепит глаза, и уже не понять ни черта,
и каждая горизонтальная ось мне почти черта,
и делать здесь больше особенно не с кем и нечего.
Иногда так в воздухе холодно, что аж коробит,
онемеешь, напьешься сидра, намажешь йодом
плечи, руки, и вроде бы крепче остов.
Она не какая-нибудь баронесса, не выше ростом,
но я не могу ее, хоть убей, выдыхать из ребер.
2011
Hat verloren
Остановите здесь. Я хочу сойти. Вырвите проводки.
Нас сшивали исчезающим операционным швом.
Твои звонки не дойдут – частоколом стоят гудки.
Останется голос: абонент ушел,
да и тот через час охрипнет, как накричится.
Это мои рубежи, границы, мой новый левел,
выбор за тем, кто тебя растреплет, потом пригладит,
кто научил тебя так отличать от плевел
зерна; носить вот такие платья,
и приходить к нему, выжигая глаза мне?
Остановите: лимит истрачен, забор огранен,
руки – так ровно сложенные под пистолет.
По инерции дам телеграмму: тебе удачи,
а у меня тут на завтра выигрышный билет
в прачечную, где отстирывают память.
2008
Письмо в визовый центр Великобритании
Здравствуйте, уважаемый секретарь генерального консульства,
мне так необходимо попасть в Великобританию,
я много читала про Темзу, Биг Бен, и английский учила
с пятого класса, правда безрезультатно.
Здравствуйте, уважаемые сотрудники визовой службы
этого же генерального консульства,
мне очень нужно попасть в Великобританию,
книги вашей писательницы Джанет Уинтерсон —
по мне, вроде Библии,
а еще у меня есть собрание сочинений Диккенса.
Здравствуйте, генеральный консул генерального консульства,
мои карты дерьмо, я – пас, как писал еще Бродский,
но мне очень надо попасть в Великобританию,
я ношу ваш флаг на кедах, а в четвертом классе
я прочла «Затерянный мир» Конан Дойла.
Здравствуйте, королева английская, Елизавета Петровна,
хотя Петровна – это моя соседка по лестничной клетке,
мне очень нужно попасть в Великобританию,
я не буду падать вдребезги на Тауэрский.
Здравствуйте, граждане Объединенного Королевства,
помогите, чем можете, а лучше попасть в Великобританию,
я ведь люблю доктора Хауса за Хью Лори,
и Стивена Фрая, и Льюиса Кэрролла, и Эми Вайнхаус,
и еще одного человека – с российским паспортом —
я люблю больше всех
вышеозначенных.
2009
«Всю ночь тошнило стихаими, трясло стихами…»
Всю ночь тошнило стихами, трясло стихами,
неустойчивы стрелки кранов и грозовые фронты.
Я такая маленькая, а карета у ней лихая:
через две минуты останется размытый контур.
Она – Мэри Поппинс и I-330 – венозная кровь,
а я, как Щелкунчик, как Пеппи с цветным чулком,
её голос, как джаз или вихрь льняных снегов,
мой звук, как мой шаг – отбойник под каблуком.
Вот так и запишем: проигран последний бой,
я жду, когда боль напляшется перед сиестой.
Господи, ты же мог ее сделать моей сестрой,
чтобы я любила ее и не хотела инцеста.
2008–2009
Моби
Никаких новостей и цветных чернил,
все те же дебри и те же дроби.
Жаль, что никто меня не любил,
кроме прирученной кошки Моби.
Жаль, что никто меня не заметил,
а так – царапали оболочку
сердечной мышцы; позвоночный вертел,
олицетворяющий когтеточку.
И вот грызу свой роял канин,
в холке чернею и вою койотом,
и каждый день я опять плюс один
к мурчащим имя твое.
2008
Одна ода
Я люблю в ней все, такой тренажер для сердца.
Ознакомительная версия. Доступно 4 страниц из 17
