– Почему? – ласково спросил он. Его ладони гладили ее руку выше локтя. Казалось, он сам этого не замечает.
Она подняла на него полные слез карие глаза.
– Несколько лет назад я пережила преждевременную менопаузу, и мне сказали, что я вряд ли забеременею. Такое бывает у совершенно незначительного процента женщин. Мой гинеколог уверяла, что у меня есть только крохотный шанс на вуаляцию. Я никогда не смогу зачать ребенка.
Интересно, почему у него потемнели глаза? От игры света?
– Доктор помогала мне экспериментировать с травами и провела сеанс гормонотерапии. Я не сомневалась, что перемены в моем организме вызваны именно гормонами. Так же, как и всегда воспаленные руки. Я стала оставлять дома кольца.
– Так вот какое объяснение… – пробормотал Ланс.
– После смерти Ричарда я стала быстро уставать. И несколько разу меня начинались приступы тошноты. Но я продолжала думать, что это результат депрессии и гормонов. Я… я в шоке. – Она сквозь слезы посмотрела на него. – Ох, Ланс… Ричард так хотел ребенка! Он ушел и никогда не узнает, что у него родится ребенок.
Ланс молчал. А у нее прорвался очередной поток слез. Когда она немного успокоилась, всхлипывая, стала рассказывать дальше.
– Вначале мы строили планы создать счастливую семью. Мы хотели иметь двоих или троих детей, чтобы они были друзьями. Это так замечательно, когда много дружных родственников… Потом выяснилось, что я не могу иметь детей. Это был такой удар для обоих. Ричард был раздавлен… – Она снова всхлипнула. – Когда я похоронила его, то считала – это конец. Совершенно опустошенная, я приехала во Францию. И теперь…
– И теперь все изменилось, – пробормотал Ланс. Она почувствовала, как он гладит ее руку, стирая с нее слезы. Андреа вытерла глаза.
– Но мой малыш будет расти без отца. Я лишилась обоих родителей. Невозможно вынести мысль, что история повторяется. Ведь каждому ребенку нужен папа… Почему Ричард должен был умереть?..
Печаль переполняла ее. Без слов Ланс обнял ее плечи. Андреа обнаружила, что рыдает на его широком плече, а еще через секунду поняла, что его рубашка промокла от ее слез. Но она не испытывала неловкости. Взяла несколько салфеток и высморкалась.
– Простите, что я так распустилась. Вы, должно быть, думаете, что я сошла с ума.
– Я думаю, что Ричард был чертовски удачливым мужчиной. Теперь у него будет на земле его продолжение. Может быть, в вас растет будущий профессор? Материнский инстинкт не подсказывает вам, мальчик там или девочка?
– Какой инстинкт? – удивилась она и прокашлялась. – Еще минуту назад я даже не знала, что во мне живет малыш. Я еще не могу поверить, что беременна…
– Слава богу, что вы не больны! – произнес Ланс. – Когда вы лежали в траве у дороги, и у вас было такое бледное лицо, чего только не пронеслось в моей голове! Я испугался…
– Я тоже испугалась. – На глазах опять засверкали слезы. – Еще раз спасибо, что вы помогли мне. Простите, что доктор назвал вас отцом моего ребенка. Когда он вернется, я объясню ему…
Полуулыбка заиграла на чувственных губах Ланса.
– Услышав новость, в которой меня соединили с вами, я и в самом деле почувствовал себя отцом. Это переживание я никогда не забуду. Знаете, у меня сердце чуть не выпрыгнуло из груди, когда доктор сказал, что у нас будет ребенок. Если бы я догадался, – лицо у него стало серьезным, – что вы беременная, то вчера не потащил бы вас к моему подводному кладу.
– Это было потрясающе, – призналась она. – Когда мой ребенок будет такой большой, что сумеет плавать сам, я привезу его во Францию. И однажды он нырнет в озеро и сам откроет его секреты.
– Так вы думаете, что это мальчик. – Ланс словно обжег ее такой редкой у него улыбкой.
– Через месяц мы узнаем, правы ли вы в своем предчувствии, – вмешался вошедший в комнату доктор. – Я постучал, но вы оба не услышали. Хотите послушать, как бьется его сердце?
Он поводил стетоскопом, определяя нужное место на животе, потом протянул ей наушники. Сердце стучало так, будто мустанги галопировали по прериям.
Ланс взял стетоскоп и тоже, послушал, как бьется сердце малыша. Уголки губ снова раскрылись в улыбке, и опять смягчились черты. Он отдал доктору инструмент, не отрывая взгляд от Андреа.
– Я не знал, что у нее за болезнь. Ваша новость, доктор, сделала меня очень счастливым человеком.
– Рад слышать.
Жар бросился в лицо Андреа. Она посмотрела на доктора.
– Есть одна вещь, которую надо вам знать. Вы неправильно понимаете ситуацию. Я гость в замке герцога Дю Лака. Мсье Дю Лак не мой муж.
Доктор взял ее руку, чтобы померить кровяное давление.
– Что вам мешает пожениться?
– Вы не понимаете. Ребенок не его.
– Тогда почему не сказать отцу ребенка, что у него в семье прибавление? – опять ошибся доктор.
– Я не могу ему сказать. – У Андреа задрожал голос. – В то утро, когда я, наверное, зачала ребенка, муж, как всегда, пошел на работу. Вечером он умер от аневризма в головном мозге.
– Андреа…
Сострадание в голосе Ланса заставило ее закрыть глаза.
– Сочувствую вашей утрате, – проговорил доктор. – Но он оставил вам замечательное наследство. – Доктор встал и подошел к двери. – Вы можете уехать, как только сестра принесет результаты ваших анализов. И запомните, вам нельзя оставаться обезвоженной, ешьте побольше яблок и следующую пару дней побольше отдыхайте.
– Она будет все делать, как вы сказали, – объявил Ланс.
Андреа быстро спрятала улыбку. Он не мог удержаться от командного тона. Но она не возражала.
– Вам нужна помощь, чтобы одеться, – повернулся Ланс к Андреа.
– Спасибо. Я сама справлюсь.
– Тогда жду вас у регистратуры.
Через шесть коротких месяцев она станет матерью! Это все меняет в ее жизни. Во-первых, работа. Наверное, она смогла бы работать неполный рабочий день в студии у прежнего хозяина. Если нет, может быть, литературное отделение университета воспользуется ее услугами. Все остальное время она будет учиться уходу за своим малышом.
И так много надо купить! Колыбель, манеж, очаровательные маленькие качели, ходунки… Все эти предметы доступны сегодняшним мамам. А теперь она тоже будущая мама!
Не важно, будет у нее мальчик или девочка. Андреа уже любила своего ребенка. Знание того, что она носит в себе новую жизнь, заполняло пустоту в сердце.
Хотя она всегда будет благодарна своим тете и дяде, вырастившим племянницу после смерти ее родителей, она не чувствовала себя родной в их семье.
Подумать только, у нее будет свой собственный ребенок!
Когда малыш родится, она получит небольшую сумму по страховому полису. Придется ее растягивать, чтобы она могла остаться дома с малышом. Хотя ее многочисленные университетские знакомые, наверное, сумеют найти ей приработку на дому.
