Однокомнатная квартира постепенно становилась обжитой зоной, женщина всю себя посвятила маленькому ребёнку. Она продолжала винить себя за то, что отправила Вилору на встречу с Дарком, который мог подругу и предать. Она не знала, что ей думать. Хотя какая разница? Судьба забросила её сюда, следуя своим замыслам, вот только каким, она не знала. А то, что она несогласна с этим, ничего уже не меняло.
Маленькая Лина последнее время всё больше удивляла её. Она практически перестала плакать, словно повзрослела, и только недовольно кряхтела, когда ей что-то переставало нравиться. Сергей приходил рано утром перед работой и вечером. Дня два он наблюдал за девочкой, потом осторожно взял на руки. Синие глаза уставились в мужские серые.
— У-а, — сказала Лина и взяла его маленькими пальцами за нос, потом ощупала щёки, — й-я, — выдала заключение, и контакт был налажен.
С этого момента любимым местом пребывания Лины стали руки Сергея. Она что-то гукала ему каждый вечер, отчитываясь за прожитый день. Вилора только диву давалась, как быстро они нашли общий язык.
Их поиски на месте перехода ничего не дали. Не было на том месте ничего сверхестественного. Просто дорога, что связывала два населённых пункта посреди заснеженной тайги.
Сергей работал в милицейском участке. Работы было очень много, он бы раньше так и сидел там сутками напролёт, но теперь душа рвалась домой, туда, где появились две женщины, которые украли её у него. Всё чаще в его до этого честном и правильном сознании появлялись криминальные мысли. Как сделать для Дарьи с девочкой документы и постараться не нарушить закон? Получалось, что никак. Не нести же, что она иномирянка. Ещё упекут в психиатрическую лечебницу, а ребёнка отберут. Своим друзьям и знакомым он сказал, что это его давняя приятельница, много лет прожившая на границе с Польшей, а потому имевшая странный акцент. У женщины не задалась семейная жизнь, и она решила кардинально изменить всё в ней. Потому и поехала в Сибирь. Так делали многие, приезжая сюда кто за длинным рублём, кто за счастьем, некоторые пытались просто сбежать сами от себя. Как будто это можно было сделать.
То, что произошло далее, Сергей Ветров не знал, как назвать — странным стечением обстоятельств, случайностью или промыслом божьим, только через несколько дней, как появилась в его жизни Дарья, ему в руки попали документы пропавшей недавно женщины Дарьи Стрижецкой, воспитанницы детского дома номер девять из российской глубинки. Там же было свидетельство о рождении, выписанное на имя её дочери Алины Стрижецкой.
Мужчина крутил в руках документы пропавшей. Принёс их комендант общежития, куда она въехала, когда устроилась на работу. Только женщина там больше не появлялась, и тогда он решил обратиться в милицию.
По правилам Ветров должен был объявить женщину в розыск, и после расследования сдать все дела в архив. Пропала она больше десяти дней назад, с тех пор никто ничего о ней не слышал. Чутьё подсказывало Сергею, что и не услышит. В их городке она появилась недавно. Попыталась устроиться на работу и исчезла. Знакомыми обзавестись не успела. Никто про неё ничего не знал, никто не интересовался её судьбой. Тишина. Как будто и не было на Земле двух людей. Сергей вертел документы и думал, что ему делать. Потом встал, закрыл всё, что было по этому делу в сейфе, и отправился домой.
Дарья уже привыкла ждать Сергея по вечерам. Она готовила ужин и посматривала на часы. Ей надо было с кем-то общаться. Выходить одна она пока боялась, и уже начинала сходить с ума от безделья. Деятельная натура требовала движения, а его катастрофически не хватало.
Сегодня он пришёл слегка отрешённый, почти не слушал ни её, ни маленькую Лину.
— Что-то случилось? — поинтересовалась она.
— Даш, ты понимаешь, что без документов ты в нашем мире никуда?
— Без них и в моём далеко не уедешь, — вздохнула она.
— Выходи за меня замуж, — неожиданно предложил он.
— Ты с ума сошёл, Сергей, как это ты себе представляешь? — она уже собиралась прочитать ему лекцию о своих принципах, как он опередил её.
— Ты меня не поняла, — не дал он ей продолжить. — Тебе нужны документы, а у меня появилась идея, только быстро всё сделать надо.
— Что ты задумал?
— Ничего, просто оформим фиктивный брак, я кое-что придумал.
Она написала заявление, что потеряла паспорт. Назвалась Дарьей Стрижецкой. Они сходили с Ветровым сделали фотографии. Написали в заявлении все данные пропавшей женщины. Через несколько дней Сергей принёс паспорт, и они поехали в ЗАГС города Нижневартовска, где у мужчины были знакомые. Их быстро расписали, после чего Дарья стала Ветровой. Вскоре он удочерил и Лину, которая по документам значилась теперь Алина Ветрова. Пропавшая женщина так и не объявилась, исчезла, словно её никогда и не было.
— Линка, прости, — шептала Дарья девочке поздно вечером, укладывая её спать, — я знаю, что ты Илинара, я так и буду тебя звать, и Сергей будет, а когда будешь получать паспорт, поменяешь себе имя на настоящее.
ГЛАВА 3.
Прошло полгода с того дня, как Дарья выпрыгнула на заснеженную трассу. Она старалась втянуться в новую жизнь. Ночами, правда, жутко тосковала по своей работе, вспоминая, как глубокомысленно рассуждала, когда думала, как она будет жить с Вильтенским. Сейчас это казалось смешным. Когда ты строишь планы, горишь новыми идеями, а судьба при помощи одного прыжка изменяет всё вокруг тебя. И оказывается, что не надо было переживать, что у тебя что-то не получится и не склеится.
Лина тем временем училась ходить, поэтому особо расстраиваться и предаваться мыслям, не было ни времени, ни сил. Маленький человек познавал мир, и тот ему явно нравился. Смешно гукая, девочка уже даже пыталась говорить. И если с Сергеем вопросов не возникало, и он был несомненным «па», о чём сто раз за вечер повторял, то Дарья думала, а не будет ли «ма» предательством по отношению к Вилоре? Сомнения развеял Ветров.
— Даш, ну что ты, в самом деле, — сказал он, когда услышал, что Дарья пытается втолковать ребёнку, что она мама Даша. — Давай ты оставишь свою правду на то время, когда она подрастёт. Зачем ей это сейчас? Пусть Лина радуется пока жизни. Не надо грузить её мир тёмными красками.
— Как ты не понимаешь? — тяжело вздохнула женщина, думая, почему он такой непонятливый? — Я не могу отделаться от мысли, что украла ребёнка, и это меня добивает.
— А ты её украла?
— С ума сошёл, что ли? — взвилась Дарья.
— Тогда почему ты так считаешь. Что случилось, то случилось. Ты сама говорила, что Лину назвали в честь какой-то богини. Я бы в жизни в это не поверил. Но знаешь, когда мне в руки попали документы пропавшей Дарьи Стрижецкой и её дочери Алины, у меня по спине, по-моему, пробежала дрожь, настолько это было нереальным. Так что ты сама понимаешь, от тебя вообще здесь мало что зависит. Всё давно распределено.
— И даже ты, — отчего-то шёпотом спросила Дарья.
