Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 47
Но дело не только в постоянных сравнениях. Когда мы открываем ленту в твиттере или фейсбуке, мы рискуем наткнуться на тревожные новости: политические, местные, трагическое сообщение из жизни бывшей одноклассницы. Те, кто вырос в эпоху круглосуточных новостных каналов, даже не догадываются, как плохо влияет на психику такая обстановка. Подобная степень открытости всем ужасным событиям со всех уголков нашей планеты существенно повышает тревожность.
Пример: на днях мне пришлось сбросить настройки на смартфоне, и я забыла отключить оповещения. Обычно экран моего телефона загорается, только когда мне звонят или я получаю сообщение; то же со звуковыми сигналами. Я готовила обед, и тут экран вспыхнул, телефон завибрировал. На экране высветился заголовок «Президент объявил чрезвычайное положение…» — далее часть текста была обрезана. Я, разумеется, испугалась. Случилось что-то ужасное. Землетрясение? Вторжение? Вторжение кого? Похитителей тел? Кто такие эти похитители тел и что им от нас нужно?
Несколько минут я была на взводе и, естественно, сорвалась на дочерей; затем успокоилась и выяснила, что, собственно, произошло. Я глубоко вздохнула и снова проверила телефон. Оказалось, что «президент объявил чрезвычайное положение в связи с опиумным кризисом». Ух. Так, значит, не было никаких похитителей тел! Зависимость от опиатов, безусловно, серьезная проблема, но нам с детьми необязательно прятаться в подвале, чтобы ее пережить. Я несколько раз глубоко вздохнула, извинилась перед детьми и выключила все оповещения.
Слишком много противоречивой информации от огромного количества экспертов осложняет родителям задачу воспитания. В устах эксперта по вопросам воспитания, написавшего три книги для родителей, это может звучать странно, но послушайте. Есть прекрасные советы, которые действительно облегчают родителям жизнь. Но существует предел, по достижении которого информация становится чрезмерной и бесполезной, и не только потому, что рекомендации противоречат друг другу и постоянно меняются. «Детям до года нельзя давать арахисовое масло! Нет, детям до года можно только арахисовое масло! Гаджеты запретить! Нет, все-таки чуть-чуть разрешить! Нет, вы разрешили слишком много!»
Но и потому, что обилие советов создает иллюзию: любую родительскую проблему можно решить. Но самые распространенные родительские проблемы нерешаемы в принципе, и их не получится решить ни при каком расположении планет. Не помогут ни самые умные слова, сказанные самым ласковым тоном в нужное время, ни рекомендации самого уважаемого детского психолога всея Миссисипи. Есть проблемы, просто являющиеся частью неидеальной жизни, которую проживаем мы, неидеальные взрослые, и лучшее, что можно сделать для их «решения», — продолжать жить, в идеале получая поддержку, помощь и сочувствие хорошего друга, который приготовит бутерброд и рассмешит, даже когда кажется, что все разваливается по швам. Но это тяжело слышать и еще тяжелее осознавать, поскольку нам, родителям, внушили, что наша задача — обеспечить счастье своим детям. Именно поэтому мы читаем, изучаем, консультируемся, лезем из кожи вон и следуем всем рекомендациям. А когда все равно ничего не получается, думаем, что с нами что-то не так, хотя на самом деле, возможно, просто совет был плохой.
Итак. Кажется, все. Погрузив вас в пучины отчаяния и во всех красках описав тяготы родительства, теперь я призываю вас встать, отряхнуться и заняться делом. Помните: вы не ужасный родитель и ваш ребенок тоже не ужасен. Жизнь — сложная штука, а воспитывать детей тяжело. Вы не виноваты, что срываетесь. Но вы можете уменьшить вероятность срывов и научиться сохранять спокойствие — это ваша ответственность. Если вдруг вам захотелось пожалеть себя, не стесняйтесь (каждому это иногда необходимо), но потом возвращайтесь к чтению, потому что брать на себя ответственность за всякую разную ерунду, в которой вы не виноваты, собственно, и есть суть родительства. Итак, перейдем к делу.
Почему мы срываемся, когда становится тяжело
На первый взгляд может показаться, что весь этот разговор про тяготы воспитания детей бесполезен: ведь если это так сложно, зачем вообще об этом говорить? Затем, что понимание природы трудностей, с которыми мы сталкиваемся, — первый шаг к изменениям. Следующий шаг — понять, почему мы срываемся, когда становится тяжело. И тут на сцену выходят наш мозг и нервная система.
Человеческий мозг — невероятная штука: спору нет, без него не было бы ни кроссовок на липучках, ни «Анатомии страсти», ни брокколи, которая варится прямо в пакетике. К сожалению, мозг иногда вставляет нам палки в колеса, в этом он мастак. Пожалуй, я не ошибусь, предположив, что никто и никогда не выдавал вам инструкцию для мозга, не объяснял, как он работает, как о нем заботиться и что будет, если этого не делать. В защиту этих людей (не будем уточнять, что это за люди, я и сама толком не знаю, но дослушайте) могу сказать, что они сами, наверное, не очень хорошо разбирались в этом вопросе. Но в последнее время наука о мозге сделала большой прорыв, и теперь мы примерно представляем, что происходит, когда человек срывается.
Прежде всего, есть полезные вещи, которые каждому необходимо знать о нервной системе, объединяющей головной мозг, спинной мозг и нервы, расходящиеся по всему телу. Например, важно знать, что мозг состоит из многих участков, отвечающих за разные функции; у них смешные названия, которые необязательно запоминать. Но к срывам прямое отношение имеют два участка мозга, на них мы и сосредоточимся.
Первый — это префронтальная кора. Она расположена прямо позади лба и выходит на сцену, когда мы ведем себя по-взрослому. Префронтальная кора помогает планировать, принимать решения, логически и творчески мыслить, контролировать эмоции и успокаиваться, когда мы на грани срыва. О префронтальной коре нужно знать две вещи. Во-первых, она устает, когда ей приходится слишком усердно и долго работать. Именно поэтому в конце длинного рабочего дня всегда так трудно решить, что приготовить на ужин. Во-вторых, определенные занятия, которые обычно включают в список «500 способов позаботиться о себе», способствуют более эффективной работе префронтальной коры, благодаря чему мы можем прожить день, не развалившись на части.
Чем больше мы успокаиваемся и чем дольше остаемся спокойными, тем спокойнее будут наши дети.
Еще один забавный факт о префронтальной коре: у детей ее нет. Если верить самым последним научным данным, префронтальная кора полностью формируется лишь после двадцати лет, и именно поэтому студенты колледжей совершают глупые поступки без очевидной причины. Но не все потеряно. Чем больше мы успокаиваемся и чем дольше остаемся спокойными, тем спокойнее будут наши дети. Можно сказать, что наша префронтальная кора работает за двоих.
«Как так? — скажете вы. — У моего ребенка нет префронтальной коры? Тогда какой же отдел мозга управляет этим безумным маленьким существом?» Хороший вопрос! Не вдаваясь в детали, это лимбическая система. У вас тоже есть лимбическая система. Она находится в центре мозга и включает в себя миндалевидное тело, гиппокамп и гипоталамус, а также все нейронные пути, по которым проходит информация от этих участков. (Говорила же, что названия у них смешные.) Функций у лимбической системы несколько, но вы можете представить ее как свою внутреннюю трехлетку. Лимбическая система отвечает за сильные эмоции и запускает реакцию «бей, беги, замри или истери». (Если вы забыли, как могут истерить трехлетки, разорвите сырную палочку не с того конца.) Когда префронтальная кора по какой-либо причине отключается, а причиной может быть усталость, глубокие переживания, реальная или кажущаяся угроза, перегрузки и сильное раздражение, на сцену выходит лимбическая система. Стоит ли говорить, что в ситуациях, когда мы срываемся, именно лимбическая система играет центральную роль.
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 47
