Инна:
Доехала я на удивление быстро, выползла из транспорта в расслабленном состоянии, неспешно поднялась по крутым каменным ступенькам, железным молоточком шириной в собственную ладонь трижды постучала по железной же двери чуть не оглохнув от жуткого звука. Если честно, думала, что открывший дверь чопорный слуга, одетый в черную ливрею, пошлет меня куда подальше, как минимум за милостыней в квартал похуже, но нет, мужчина поклонился, пропустил мою тушку внутрь и величаво сообщил:
— Ваше Сиятельство, ваш питомец ожидает вас в общей кухне.
Я недоуменно нахмурилась, еще услышав непривычный титул, когда же до уставшего мозга дошла информация о питомце, колесики заклинило, и в «технике» случился сбой.
— Кто и где ожидает?
— Норг. Я провожу.
О. А вот и тот, кто задолжал мне несколько длительных часов объяснений. Объявился непонятно откуда, как будто из воздуха соткался, снова пахнет морским бризом, будто на курорте побывал. Сиятельство, значит. Обращение к высшей знати. Сиятельные Главы? Убивать кого-то я буду долго и с наслаждением…
— Что? Инка, у тебя сейчас совершенно зверское выражение лица.
— Потом. Все расскажу. В подробностях. Что со Снежком?
— С норгом? Что с ним может быть? Заблокировал челядь, ждет хозяйку и пожирает месячный запас продуктов.
— Моя ж ты лапочка, — умилилась хозяйка.
Жених неопределенно хмыкнул, но комментировать данное утверждение благоразумно не стал. Правильно, и не надо. Я сейчас не в том настроении.
Живность действительно оказалась в кухне — этаком большом помещении, способном вместить в себя три-четыре студенческие аудитории. Сытое создание все той же пушистой лужицей растеклось неподалеку от входной двери и довольно урчало, не обращая ни малейшего внимания на дрожавших осенними листьями слуг, сгрудившихся у противоположной стены. Пол перед Снежком устилали объедки и не доеденные мясные куски. Я смотрю, кое-кто знатно попировал…
Норг лениво покосился на вновь прибывших, заметил якобы хозяйку и заурчал еще сильней.
— Ну и кто тут шорох наводит?
Мать всегда утверждала, что мозги в моей голове и не ночевали, а если и появлялись, то редко и ненадолго. Наверное, только этим фактом можно объяснить мое бездумное поведение. Наклониться к страшному хищнику, потрепать его там, где у кошек обычно находятся уши, погладить по шерстке — судя по слаженному вздоху, донесшемуся со стороны челяди, одной дурной особе пора было к психиатру: убирать суицидальные наклонности. Впрочем, руку мне не съели.
— Забери его отсюда, — попросил сзади оборотень.
«На людях отношения не выясняют. Закройтесь где-нибудь и убивайте друг друга на здоровье», — наставляла нас с сестрами мать, так что я кивнула и поинтересовалась у тушки:
— Ну что, шарик, пойдем в комнату? А то народ здесь пуганый, при тебе готовить не может. Кто нам с тобой еду принесет, если повар трясется у окна?
Уходить питомец не очень-то хотел, но довод насчет еды все же пересилил лень. Уже через пять-семь минут я растянулась на постели рядом с норгом, запустив руку в густую шерсть.
— И что еще ты успел натворить, пока меня не было? Да чешу я тебя, чешу.
Еду вкатили в тележке вчерашние боязливые служанки. Я оценила объем сырого мяса на блюде, внимательно посмотрела на подопечного и поинтересовалась в пустоту:
— Интересно, норги лопаются?
Живность недовольно рыкнула. Намек был понят, и каждый занялся своим делом: Снежок трапезничал на полу, я задумчиво рассматривала кучу тарелок.
— Не нравится еда?
Здравствуй, милый, давно не виделись. Зашел в спальню без разрешения, привалился к дверному косяку и внимательно за нами с живностью наблюдает.
— Почему же, думаю, отбивные и тушеное мясо неплохо получились. Но я же не норг, одним мясом не наемся.
— Прости, остальное приготовить не успели.
Что это? Сарказм?
— Так надо моего пушистика кормить вовремя.
Жених поперхнулся воздухом, внимательно обозрел чавкавшего «пушистика» и пришел к неутешительному выводу:
— Я так через месяц разорюсь.
Мои брови резко взлетели вверх:
— Правда? А я-то думала, что родственник Сиятельных Глав не настолько беден.
Молчание, во время которого я успеваю прожевать кусок мяса, и затем осторожное:
— Как давно ты знаешь?
— Недавно. Сегодня вечером услышала.
Оборотень отлепился от косяка, подошел, бесстрашно уселся на кровать возле невесты. Я смотрю, кому-то жить надоело. Снежок подумал так же: напрягся и начал рычать.
— Не посягаю я на твою чесалку, — небрежно отмахнулся Конрад. Живность звук поумерила, но клыки не убрала. Жених меж тем чуть откинулся на подушки. Сибарит, блин-оладик.
— Ты, Инка, не из Межмирья, без предрассудков и страхов, свойственных местным жителям. Скажи я той же Сурине, что являюсь племянником одного из Сиятельных Глав, вампирша мгновенно посереет и чуть ли не в ножки кланяться начнет. Не ухмыляйся. Знаю, о чем говорю. Проходили уже. Ты дружишь с кем-либо, в разные переделки с ним попадаешь, даже на свадьбу к нему прийти обещаешь, а потом по пьяни о своем родстве пробалтываешься, и все, как отрезало и дружбу, и память: начинается чинопочитание и лизоблюдство. Достало…
— «Толстый и тонкий»…
— Что, прости?
— Да так. Есть в моем мире такой рассказ о двух старинных друзьях-приятелях. Когда один узнает, чего добился второй, дружба мгновенно забывается, остаются поясные поклоны.
— Вот-вот. Только в твоем бывшем мире.
Да-да. Помечтай. Я и замужняя сбежать смогу.
— В общем, я о своей родословной особо не распространяюсь. Так жить проще…
Дурь полная. Хотя со здешними обычаями да привычками…
— Так все же кто такие Сиятельные Главы?
— О войне между людьми и другими расами слышала? После нее народа здесь маловато осталось. Чтобы те же оборотни и вампиры больше друг друга не истребляли, всем им, ранее свободным, сделали привязку на крови к главе рода. Его самого стали именовать Сиятельным. Оттуда и пошло: Сиятельные Главы. Постепенно наименование превратилось в титул, а с развитием политической системы сами Главы выбрались наверх и стали чем-то вроде символа власти для представителей иных миров.
Спала я снова одна. Если не считать мирно урчавшей рядом пушистой туши, конечно. Жених перед уходом предупредил, что завтра вечером планируется торжественное знакомство с родичами, мол, Инка, наберись терпения, пожалуйста. Я только плечами пожала: ничего не могу обещать, если будут прилично себя вести, то мне и сдерживаться не придется.
Утром я позавтракала гречневой кашей с мясом и местными оранжевыми овощами, по вкусу напоминающими соленые помидоры, проследила, чтобы моего песика накормили до отвала, прихватила с собой земные учебники, оделась в привычные джинсы с кофтой и в карете направилась в больницу. Надо будет у народа выяснить, кто такие эти Главы: а потом сравнить с информацией, полученной от Конрада. Мало ли, что оборотень попытался утаить.
