Душ — наспех, потом укладка. Волосы никак не хотели лежать прямо, все норовили куда-нибудь в сторону загнуться. Хоть собирай их в хвостик. Но это было бы совсем уж несерьезно.
Она поняла, что не зря старалась, когда вышла к Валерию при полном параде: мужчина одобрительно поиграл бровями и показал большой палец.
— Отлично, Евгения! Я вижу, что вчерашний день принес свои плоды. Теперь не стыдно и на люди показаться.
Женю это слегка зацепило: ей и раньше не было стыдно. Ровно с того момента, как ее когда-то подобрали на улице, оборванную и замерзшую. С тех пор она всегда была хорошо одета. Тепло, комфортно и не развратно. Все, что думали окружающие, ее не волновало вовсе. Только одно мнение было важным, и то, как оказалось, очень зря.
Но обиду свою не стала показывать: Валерий не поймет все равно. А если поймет, то будет знать еще об одной ее слабости. А зачем ей это? По слабым местам бьют чаще и больнее. Это она запомнила еще из бесед с Суворовым. Он сначала рассказал, а потом и показал, для закрепления.
— Спасибо, Валера. Без твоей помощи я никогда бы не справилась.
— Не благодари. Потом отдашь, говорил же. — Он поморщился, словно услышал что-то неприятное.
— Почему тебе не нравится, когда говорят «спасибо»? — Женю это сильно интересовало. Еще вчера заметила, как Симонов избегает таких ситуаций.
— Потому, что не знаю… Во-первых — за что? Я не сильно-то и напрягся, не за что раскланиваться. Во-вторых — боюсь однажды сам поверить, что я — хороший мальчик. Как потом жить-то с этим? — Он ухмыльнулся, как обычно, переводя все в шутку.
— Разве тяжело жить с ощущением, что ты хороший мальчик? — Женя вздернула брови, искренне удивляясь. — Мне кажется, это же здорово быть должно…
— Ничего подобного. Хорошие люди только проблем себе огребают. Лучше быть плохим и неприятным.
— Ты плохо стараешься для этого, Валера. — И тут она говорила совершенно искренне. Несмотря на то, что ее продолжали держать в доме Симонова, а до этого обменяли на лошадь… Впечатление гадкого человека мужчина не производил. А ведь должен бы. — Мне показалось, что ты хороший…
— Так, давай-ка, на выход и грузись в тачку. А то окажешься безработной, еще не придя на собеседование. Время теряем, Жень. — Он сделал вид, что не услышал последнюю фразу. Вернее, услышал-то все прекрасно, да только отвечать не захотел.
Девушка ни за что не поверила бы, что мужчина смутился. Скорее всего, решил уйти со скользкой темы.
— А что я там делать-то буду? — Задала мучивший вопрос, когда они уже выехали за ворота. — Вчера так забегались по магазинам и ресторанам, что даже спросить забыла…
— Будешь помощником ассистента.
— Эмм…
— Согласен, не лучшая первая должность для карьеры, но никто тебя сейчас начальником отдела не возьмет. Скажи спасибо, что контора богатая. И за твою копеечную должность будут платить хорошую сумму. — Валера коротко глянул на девушку, отрывая взгляд от дороги, потом опять отвернулся. — Туда даже уборщиц берут по большому блату и проводят конкурсы.
— Да я без претензий, вообще-то… — Снова удивилась тому, как горячо Симонов начал … оправдываться? Серьезно? Или это Жене опять почудилось? — Просто не совсем доходит, как у помощника может быть помощник. Ассистент — это же помощник чей-то, я правильно понимаю?
— Да. Все правильно. Только этот помощник уже ни черта не справляется. А брать второго такого же — глупо. На двоих не хватит нагрузки, да еще и потеряют что-нибудь, когда будут обязанности делить. А девочки, чтобы была на подхвате и вовремя перебирала бумажки и проверяла ежедневники, хватит за глаза и за уши.
— Ты так убедительно рассказываешь, как будто это твой ассистент не справляется, и ему нужен помощник… — Женя высказала свою догадку, не стесняясь, слишком уж она была на поверхности.
— Нет. — Он отрезал слишком резко. Вот и проявился под личиной «хорошего мальчика» настоящий Валерий. Одно короткое слово — а уже захотелось сжаться и спрятаться под сиденьем. — Я к себе никого по блату не беру. А даже если и приводят кого-то, пропускаю через стандартный кастинг. Если человек не подходит под требования — он у меня работать не будет.
— Это так принципиально? — девушка раньше никогда не задумывалась о работе и всех нюансах, с нею связанных. А теперь вот все стало до жути интересно.
— Да. Я плачу деньги за то, что люди выполняют свои обязанности. В этом их польза. А не в том, что их привел какой-то там знакомый дядя, не знающий, куда приткнуть очередного раздолбая!
— Кхм…
— Ты не раздолбайка. И собеседовать тебя будут с не меньшим пристрастием, чем всех остальных. Не думай, что я к своим служащим принципиален, а к другим иначе отношусь.
Да, похоже, Валерий забывал о том, что нужно играть приятного, своего в доску парня, как только речь заходила о бизнесе. Своей жесткостью он сейчас очень напомнил Жене Суворова. Нельзя сказать, что она с ходу прониклась его обаянием — уже не верила никому и ничему. Однако, такая резкая смена имиджа и поведения поразила. До глубины души.
— А что нужно будет отвечать, скажите, пожалуйста? — как-то неожиданно для себя, она снова перешла на «вы». Такому Симонову, как сейчас, «тыкать» было странно и страшновато.
— Что думаешь, то и говори. От тебя сейчас требуется показать наличие мозгов и соображалки. Опыта и знаний никто не ждет.
— Я очень постараюсь…
— Вот не стоит чересчур там вылезать из кожи. Переволнуешься и похеришь все.
— Но…
— Не возьмут сюда — найдем другие варианты. Можешь относиться, как к тренировке.
— Я бы не хотела, чтобы вы еще больше тратили время…
— Не вы, а ты, мы кажется, договорились. И я не трачу его больше, чем самому хотелось бы.
Женя благоразумно замолчала. Ей совсем не понравилось общаться с таким Валерием — деловым и напряженным.
Каждый думая о чем-то своем, они подъехали на парковку огромного офисного центра. Кишащий человеческий муравейник чем-то напомнил Жене ее родной университет. Разница была лишь в том, что рядом с универом было много молодежи — улыбчивой, жизнерадостной, открытой, а здесь, у входа в центр, большинство проходящих мимо были хмурыми, деловитыми, сосредоточенными. Никто не оглядывался по сторонам в поисках знакомых, не махал рукой, не окрикивал друзей, приглашая присоединиться к компании. В общем, все было серьезно и по-взрослому.
Женя мысленно поблагодарила Валерия за то, что он заставил ее одеться так, как нужно, а не в ее привычный и любимый кэжуал. Сейчас она смотрелась бы серой курицей в своих трикотажных платьях и свитерах.
— Иди уже. И ничего не бойся. Корову ты не проиграешь. А опыта наберешься. На главной стойке ресепшена у входа назовешь фамилию, дальше тебя проведут.
Валерий вырвал Женю, которая сидела, вцепившись в дверную ручку, и не двигалась, из ее мыслей. Сам перегнулся, отстегнул ее ремень и почти вытолкнул из автомобиля. Если бы не это, неизвестно, когда бы она решилась сделать первый шаг.
