Этот интимный жест от незнакомого мужчины парализует меня. Поднимается дрожащим вихрем по организму.
— Какого чёрта? — Бесцеремонно извиваюсь под ювелиром, пытаясь избежать наказания.
Он ехидно хмыкает. Достаёт из тумбочки наручники, потрясая ими в воздухе. Гадко усмехается, буравя своими синими глазищами.
— Вот вы уже и заговорили.
— Вы меня пугаете. — Раздражённо киваю.
Понимаю, что удача полностью отвернулась от меня только что, отдав в лапы этому сексуальному извращенцу.
— Я? — Ярославцев выглядит удивлённым.
Наклоняется, защёлкивая наручники на моих запястьях. Приковывает меня к решётчатой спинке кровати.
— Неужели, вы чего-то можете бояться? А влезать в квартиру к неизвестному мужчине — не страшно? Ведь только один Бог знает, что он может с вами сделать!
Эта фраза звучит устрашающе. Выбивает хриплый вздох из моего горла.
Хозяин квартиры наклоняет голову вправо, внимательно ощупывая глазами мою хрупкую фигуру. Под его горячим, обжигающим взглядом синих глаз я теряюсь — кажется, что я лежу перед ним абсолютно голая.
Сердцебиение предательски учащается, выбивая из головы все колкости, которыми я бы могла наградить этого нахала.
— Ну что ж, давайте знакомиться. Мне хочется узнать — кто вы, и зачем это сделали?
Упрямо молчу. Слышу рваное дыхание Вадима Сергеевича. Чувствую, как меня прожигает его взгляд, но смотреть не осмеливаюсь. Понимаю, что мне нечего ему сказать.
— Я так понимаю, вы охотились за моей диадемой?
Мужчина кивает в сторону ювелирного украшения, снова помещённого в сейф. Закусываю губу от досады.
Звенящая тишина нарастает. Это явно выводит ювелира из себя. Он бросает на меня короткий взрывоопасный взгляд, от которого я загораюсь. Начинаю дрожать как побитая собака.
— Любите играть в партизанов, значит. Хорошо, я в деле! Я тоже очень люблю играть в разные игры.
Ярославцев подходит совсем близко. Я упрямо не смотрю на него, стараясь унять рвущуюся наружу бурю эмоций. Ощущаю тонкий аромат его парфюма, штопором ввинчивающийся в лёгкие.
Ещё никогда я не была в таком рабском положении. Это будоражит кровь и страшит одновременно. Скручивает органы в тугой узел.
Вадим Сергеевич наклоняется. Проводит указательным пальцем по моему животу, останавливаясь у ремня брюк. Прикосновение чужих мужских рук распаляет похлеще раскалённого масла. Я упираюсь взглядом в эти синие омуты глаз, сцепливая зубы.
Он ловко расстёгивает маленькую железную пуговицу, жужжит «молнией». Одним движением рвёт мои брючки вниз. Прохлада бежит по ногам, подстёгивая.
Я пытаюсь вырваться, оставшись лишь в чёрных кружевных трусиках.
— Что вы делаете? — Хриплю, с трудом сохраняя самообладание.
Дрыгаю ногами, пытаясь дотянуться до этого ненормального. Он, напротив, отходит подальше. Скрещивает руки на груди в выжидательном жесте.
— Я никогда не отпущу девушку, даже случайно попавшую в мою постель, без оргазма. И никто никогда не жаловался!
Он уверенный в себе, непробиваемый. Буравит меня своими синими глазищами, при этом нагло ухмыляясь уголками губ.
— Хорошо, сейчас я вам всё расскажу!
Не в силах больше сдерживаться, соглашаюсь. Пусть только этот ненормальный извращенец отстанет от меня!
И, было бы неплохо, если бы он дал мне одеться. А то мне очень неудобно разговаривать вот так — полуобнажённой и прикованной наручниками.
— Меня зовут Вика!
Вскрикиваю с лёгкой нервозностью, не забывая при этом махать ногами, как оружием. Стараюсь достать до стального мужского тела. Показать, что у меня тоже есть коготки.
Прокатываюсь по его породистому лицу тяжёлым взглядом.
— Признаюсь, подобного знакомства у меня ещё не было. Это даже интригует, Виктория.
Ярославцев подходит к тумбочке. Достаёт из неё уже знакомую мне пачку с презервативами. Перед глазами сразу же всплывает надпись «размер XXL», и я содрогаюсь. Нет, я не хочу это видеть! Моя психика не выдержит этого накала страстей.
— Подождите, я расскажу! Честное слово!
Во все глаза наблюдаю за происходящим. Блин, я же согласилась, и даже назвала своё имя! Он что, оглох?
Мужчина останавливается. Смотрит на меня как на несмышлёного ребёнка, которого он собрался чему-то научить. Крутит в пальцах яркую коробку, устало выдыхая.
— С удовольствием послушаю. А потом решу, что с вами делать.
Глава 9
Виктория
Ярославцев подходит к кровати, откидываясь на подушки. Закрывает глаза, приготавливаясь слушать. Видимо, не собирается отстёгивать наручники. Придётся рассказывать всё, будучи в таком неудобном положении.
Что ж. Закусываю губу и обречённо вздыхаю.
— Ещё полгода назад я была обычной женщиной, — начинаю я свою печальную историю, — работала в детском саду музыкальным педагогом, была замужем и воспитывала нашего сына. Но, в один момент всё изменилось.
Далее я обстоятельно рассказываю бизнесмену остальную часть произошедшего. Чуть всхлипываю, описывая самоубийство Лёни. Быстро беру себя в руки, понимая, что разжалобить подобного громилу вряд ли удастся.
Не забываю сказать об огромном долге перед Касьяновым. Часто-часто моргаю, пытаясь спрятать подступившие к глазам слёзы. Сжимаю пальцы в кулаки, выдыхая со свистом воздух.
Мужчина внимательно слушает меня, не проронив ни слова. Его синие глаза иногда округляются, иногда сверкают недобрым огоньком, но он продолжает упрямо молчать, полулёжа на кровати.
— Ему нужна диадема из вашего сейфа. Тогда он простит мне долг мужа вместе с процентами, и навсегда оставит в покое!
Мой рассказ заканчивается. Выплёвываю последнюю фразу, тяжело дыша. В упор смотрю на собеседника.
Ну, что теперь будет? Мне больше нечего ему сказать.
Брови Вадима Сергеевича удивлённо ползут вверх:
— И почему я должен вам её отдать? Вы же отдаёте себе отчёт о стоимости диадемы? Я не просто так прячу её в персональном сейфе.
У меня внутри всё обрывается. Блин, какая же я наивная дура! Неужели я решила что, услышав от меня эту душещипательную историю, Вадим Сергеевич расплачется и с радостью всучит мне свою драгоценность?
Идиотка.
Конечно, я понимаю, что она очень дорого стоит, иначе бы Касьянов за ней не охотился. Но, что же, я могу поделать? На кону судьбы родных мне людей.
Бизнесмен окидывает меня пристальным взглядом своих ярко-синих глаз. Шумно встаёт с кровати. Закладывает руки за спину, подходя к окну.
