Ознакомительная версия. Доступно 42 страниц из 207
Спровадив в тюрьму и в провинцию с полдюжины чересчур рьяных собратьев, кардинал вспомнил о Старой Придде. Вернее, о запасной кардинальской резиденции, заложенной в Приддене на второй год Двадцатилетней войны. Тогда удирать из столицы не потребовалось, но не пустовать же немалому подворью! Алонсо Алва, на время болезни короля ставший полновластным правителем, запустил в едва достроенные здания семинаристов, олларианскую типографию и богомазов с их вонючими красками. Дело пошло: икон, священников и книг по военному времени требовалось много, в итоге случилась эдакая церковная мануфактура, приносящая огромный доход, но к столичным делам касательства не имеющая. Война закончилась, но Приддена продолжала богатеть. Сильвестра это полностью устраивало, и он перенес туда еще и Олларианскую академию. Само собой, чтобы уберечь молодых аспидов от столичных соблазнов.
Что до маститых богословов, то им пришлось выбирать между провинцией и отставкой, дающей право на пенсию, но исключающей служение, а значит, и возможность в один прекрасный день заполучить кардинальство вместе с Талигом. Разумеется, честолюбцы откочевали на северо-запад. Еще через пару лет Сильвестр объявил, что к епископскому сану может быть представлен лишь тот, кто не менее четырех лет провел за изучением богословия, прошел испытания и написал диссертацию, кою утвердил сперва Академический совет, а затем лично кардинал. Уже успевшие стать епископами получили чин вице-академика. Вместе с немалой разовой выплатой, достойным жильем при Академии и обязанностью раз в каждые три года проводить там не менее шести месяцев. Усугубляя благочестие и сочиняя трактат, который отправлялся для утверждения совету действительных академиков богословия.
– Так вот оно что! – выпалила почти восхищенная Матильда. – А я-то гадала…
– Что ты гадала, душа моя?
– Как вышло, что никто из аспидов к моему дурале… Альдо Ракану не перескочил. Если уж среди вояк изменники затесались, клирики бы и вовсе… А их поблизости просто не было! То есть кто-то был, но так, мелочь.
– Верно думаешь, – одобрил Бонифаций, – Тут они все, скоты несытые, и запятнаны разве что дуростью да услужливостью, но за то в Талиге не убивают.
– Ну и зря! – женщина красноречиво тронула пристроенные под плащом пистолеты. Шадовы. Бившие еще лучше дьегарроновы хранились под подушкой в гайифской шкатулке. – Аврелий-то и этот, Платон, они друг с дружкой как?
Оказалось, скверно. Платон ходил в главных помощниках прошлого ректора, а тот выстарился не хуже эсперадора Юнния. Никто не сомневался, что после смерти преосвященного академию возглавит именно Платон, но Сильвестр счел иначе и прислал в Приддену Аврелия, бывшего епископа Олларии и, как поговаривали, будущего кардинала. Платону достались печатная и живописная мануфактуры, и он вроде бы даже не особо расстроился. Видимо, думал, что Сильвестр через пару лет отправится к праотцам, Аврелий его заменит и сделает умного Платона столичным епископом.
Придденский гадючник, тихонько извиваясь, ждал кардинальской смерти и дождался, но затем все смешалось. Аврелий, а значит, и Платон ничего не получили, с кардиналами пошла какая-то чехарда, и, самое главное, оказалось, что вожжи перехватили военные. Церковники сперва растерялись, потом бросились приноравливаться к регентам, и тут объявился Бонифаций, которого давным-давно сбросили со счетов.
– Теперь самое веселье и начнется, – на сей раз благоверный почесал нос и закашлялся. – Аж охрип, тебя вразумляючи! Ну да ничего, сейчас не говорить мне, но слушать. Доносить коротко наш брат-аспид не умеет, отойду, водички мятной глотну только. Ты-то поняла?
– Со здешними ясно, – заторопилась Матильда, – теперь про Тита доннервальдского давай. Урфрида, как сюда ехали, обмолвилась, что в кардиналы он ломится, как медведь на пасеку.
– Ломиться-то ломится, но для дела, а что не любят его академики, то нам на руку. Ты только не забывай, что супруг твой в делах здешних ни уха ни рыла, ибо хряк варастийский.
– А кто ж еще? – принцесса нащупала лапищу благоверного и сжала ее. – И с чего только я за тебя вышла? В смысле что мне про нас врать?
– Горда сверх меры, – с ходу решил Бонифаций, – не хотела к братцу в приживалки, вот и согласилась. Еще и глаз на маршала положила, не можешь ведь без дуболомов сих. Дьегаррон башкой скорбен, Ноймаринен – спиною, но и такой меня краше, с того и бешусь, а Тит и пользуется. Влез в доверие, к рукам прибрал, я без него скоро шагу ступить не смогу.
– А не перемудрим? Если Тит не туда потянет, тебе же безобразие прекращать придется; тут с тобой все ясно и станет.
– Времени ему для безобразий не хватит! О, слышишь?
– Идут, – женщина нехотя отпустила мужнину руку и как могла склочно вздернула подбородок. – Сказала же, хочу гулять, и пойду! Вон тут сады какие, впору кабанов гонять, а ты меня в четырех стенах запереть хочешь!
2
Новый кабинет Рудольфа для «прогулок» годился заметно меньше предыдущего, превращенного в парадную гостиную. Шпалеры с горными северными пейзажами тем не менее были хороши, и графиня Савиньяк их с чистой совестью похвалила.
– Не хуже алатских, – Арлетта коснулась вытканного водопада, – и очень подходят хозяину… Хотя он ведь привык во время разговора бродить?
– Рудольфу придется чаще поворачивать, только и всего, – Георгия, подавая пример, опустилась в одно из кресел, расставленных возле украсившейся бронзовыми накладками печи. – Всем нам время от времени приходится чем-то жертвовать. Счастье, что не потребовалось выкупать чьи-то особняки и строить новый дворец.
– О нас неплохо позаботились в Двадцатилетнюю, – улыбнулась гостья. – Цитадель с королевской резиденцией и неподалеку Олларианская академия. Хотя за нее скорее нужно благодарить Сильвестра.
– Ты права, – согласилась хозяйка, дергая звонок, – кардинал тратил на Академию много, хотя сам там почти не бывал. Рудольф доволен.
– Чем, Геора?
– Кардиналом. Вернее, тем, что он поладил с Титом, а вот мне не по себе. Когда видишь, как люди меняются, становится страшно… Ты ведь помнишь Артура Фукиано еще не в черном?
– Конечно, – поняв, куда ее ведут, Арлетта уверенно свернула в другую сторону. – Тебе повезло, Рудольф изменился меньше многих. Я не так давно вспоминала, как он сбежал от Маргариты Борн.
– Да, Рудольф верен мне и Талигу, и я плачу ему взаимностью. Мы с ним ни разу не опускались до ревности. Мама знала, что значит долг, и успела объяснить это нам с сестрами. Бедного Фердинанда воспитывали другие, хотя для Талига и для всех нас лучше было бы наоборот. Король, Арлина, должен быть сильным, но женщине, если она желает счастья или хотя бы покоя, лучше родиться податливой. Не могу выразить, как мне жаль свою невестку, она могла быть счастлива с кем-нибудь вроде моего Эрвина, а ей достался Фердинанд. Одной лозе не стать опорой для другой…
– Я видела поля, заросшие вьюном, рядом с ним никакая другая трава не выживает, но я понимаю, что ты хочешь сказать. Вот поймут ли другие, услышав, что ты считаешь Катарину Ариго слабой.
Ознакомительная версия. Доступно 42 страниц из 207
