Во взгляде Дженни промелькнуло сомнение.
– Как ты можешь это знать?
– Как я могу это знать? – Майк с минуту колебался, словно решая что-то про себя. – Пойдем, Дженни, я покажу тебе кое-что, и ты сама поймешь, как ты дорога Стиву.
Взяв Дженни за руку, он провел ее через холл и распахнул перед ней дверь одной из комнат.
– Это спальня Стива, – объявил он.
Дженни огляделась. Спальня была обставлена с той же роскошью, что и ее комната, только в несколько ином стиле. Ковер на полу был жемчужно-серым, и все убранство комнаты было выполнено в пастельных тонах. Ей бросилась в глаза огромная кровать, застланная черным бархатным покрывалом с серебряной бахромой.
– Посмотри, – Майк развернул ее, взяв за плечи.
В глазах Дженни застыло удивление, когда она увидела перед собой картину. Картина была написана талантливым художником – девочка, изображенная на ней, казалась живой… И этой девочкой была она.
Девочка, поджав под себя ноги, сидела на песке и задумчиво смотрела на недостроенный песочный замок, а в нескольких шагах от нее синело море. Ее длинные темные волосы, слегка взлохмаченные ветром, струились вдоль смуглого скуластого лица и блестели в лучах утреннего солнца. У Дженни на мгновение перехватило дыхание: сходство было просто поразительным.
– Боже, ведь это я! – в изумлении прошептала она. – Но кто мог написать мой портрет?
– Картина была написана по фотографии, – пояснил Майк, с интересом наблюдая за ее реакцией. – Прошлой осенью Стив ездил по делам в Окленд и там случайно зашел в магазин, торгующий предметами искусства. Его сразу же поразила одна вещь: это был портрет рыбака, выполненный мастерски, так, что лицо человека казалось живым. Внизу значилось имя художника, Джоуэл Уайтинг. Владелец магазина помог Стиву разыскать этого Уайтинга, который оказался совсем еще молодым и безвестным художником. Он явно нуждался. Стив показал ему твой снимок, который сделал еще восемь лет назад на острове Санта-Флорес, и попросил написать с него портрет. Он пообещал, что не только хорошо заплатит Уайтингу, но и организует для него личную выставку в одной из самых престижных картинных галерей Южной Калифорнии. Представь себе, этот чудак вначале отказывался! – Майк неодобрительно покачал головой. – У парня, понимаешь ли, имелись какие-то принципы, он считал, что писать можно только с натуры, а копировать фотографию – это занятие, недостойное мастера. Но в конце концов Стиву удалось его уговорить. И, как видишь, получилось.
– Да, действительно, это чудесная картина, – согласилась Дженни. Ее голос звучал глухо, а на глаза навернулись слезы. – Спасибо, Майк, что ты показал мне ее.
Майк улыбнулся и похлопал ее по плечу.
– Теперь, надеюсь, ты больше не сомневаешься в том, кто ты для Стива?
Дженни медленно покачала головой, чувствуя, как горячая волна нежности нахлынула на нее.
– Ну вот и хорошо, – удовлетворенно заключил Майк. – Я должен вернуться к своим обязанностям повара, Дженни. А ты пока пойди в гостиную и поставь на проигрыватель какую-нибудь пластинку – музыка поможет тебе успокоиться, – посоветовал он, заметив, что она все еще нервничает в ожидании прихода Стива.
Дженни последовала его совету. Она выбрала пластинку Дебюсси. Подмяв под себя одну из подушек, свернулась калачиком на огромном диване. Музыка всегда действовала на нее умиротворяюще. Она закрыла глаза и затихла… Именно тогда она услышала знакомый голос, который прозвучал резко и сердито.
– Дженни!
Она вздрогнула и разомкнула веки. Стив стоял на пороге гостиной. Все такой же, каким она его помнила. Только его лицо было хмурым, как грозовая туча, что, однако, не помешало Дженни вскочить на ноги и броситься к нему.
– Стив! – Она обвила руками его шею и спрятала лицо на его груди. – Я так соскучилась по тебе, Стив. Мы не виделись почти два года!
Стив порывисто обнял Дженни и крепко прижал к себе – он тоже успел истосковаться по ней за это время. Но через несколько секунд он разжал объятия и, сощурившись, строго посмотрел на нее.
– Почему ты уехала из школы, Дженни? – Его голос был строгим и холодным.
– Неужели ты не рад меня видеть, Стив? – Дженни едва справилась со слезами.
Стив вздохнул и после минутного колебания снова привлек ее к себе.
– Ты прекрасно знаешь, что я рад тебя видеть, – прошептал он. Повысив голос, добавил:
– Но это еще не означает, что ты можешь делать все, что тебе заблагорассудится. Не забывай, я твой опекун и ты должна меня слушаться. В конце концов, я ведь забочусь о твоем благе.
– Да, Стив, я знаю, – прошептала Дженни, прижимаясь щекой к его груди и с наслаждением вдыхая такой знакомый запах, исходящий от него. – Конечно, ты заботишься о моем благе. Ты всегда заботился обо мне.
Стив приподнял ее голову, осторожно взяв за подбородок.
– Тогда скажи, кто тебе позволил так поступать?
Дженни не ответила. Стив обнял ее за плечи и подвел к дивану. Когда они сели, он взял со столика сигареты и закурил. С минуту он курил молча, глядя на огонек сигареты, потом снова повернулся к ней. Его взгляд скользнул по ее лицу и остановился на глубоком вырезе ее пляжной майки.
– О Боже, что это на тебе? – воскликнул он.
Дженни опустила глаза, чувствуя, как краска приливает к щекам. Мягкий трикотаж обегал ее упругую грудь – сейчас она пожалела о том, что не надела бюстгальтер.
– Откуда у тебя эта вещь? – осведомился Стив.
– Ты сам купил мне ее в позапрошлом году, когда мы были в Афинах, – пробормотала она. – Разве ты не помнишь? – Помолчав, добавила:
– Тогда топ был мне в самый раз, а теперь маловат, потому что я выросла за это время.
– Маловат – это мягко сказано, – с ироничной улыбкой заметил Стив. – У меня такое ощущение, что он сейчас треснет по швам. Я бы посоветовал тебе надеть что-нибудь поприличней.
– У меня с собой ничего нет.
Стив недоуменно приподнял брови.
– Ты приехала без багажа? Нет худа без добра. Завтра же отправишься обратно.
Дженни вздохнула, призывая на помощь всю свою храбрость.
– Но я не оставляла свои вещи у мадам Жюно, – тихо сказала она.
– Где же они тогда?
– Я… я все продала.
– Продала?!
Стив не верил собственным ушам.
– Я устроила маленькую распродажу в нашем пансионе, – пояснила Дженни, заставив себя посмотреть ему в глаза. – У тебя замечательный вкус, Стив, и мои подруги это оценили. Они быстро раскупили всю мою одежду.
– Но как тебе могло прийти в голову продавать своим школьным подругам вещи, которые я сам выбирал специально для тебя? – В голосе Стива слышалась обида.
