Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 86
– Я никого не тороплю, – спокойно сказал Ульвмод. Он понимал, что в свои года и при своей внешности не будет самой подходящей парой для молодой красивой женщины, но все же считал, что при ее бедности и его богатстве они стоят друг друга. А Тюра достаточно умна, чтобы это понять. – Куда мне торопиться? Мне всего пятьдесят четыре года, что бы там ни думали иные. Я могу прожить еще тридцать лет и завести пятнадцать сыновей. Мне некуда торопиться. Я могу подождать хоть до Середины Зимы. А там, после дани, будет видно… кто с чем останется.
– Да, конечно, – бессознательно согласилась Тюра. – Ты, несомненно, прав…
Ульвмод тяжело поднялся и сделал шаг к порогу. Тюра поспешно шагнула вперед, чтобы открыть ему дверь, но дверь вдруг открылась сама, ее потянул кто-то снаружи. Тюра ахнула. На пороге стоял Хагир.
Богиня Фригг! Тюра смотрела на него, как на призрак, и к тому имелись основания: исхудалый, в обтрепанной и грязной одежде, Хагир казался грозным вестником из мира мертвых. Тюра даже не чувствовала радости, не в силах взять в толк, что означает это нежданное видение. Если бы пришел корабль, этого бы не проглядели… Откуда он взялся? Как из-под земли выскочил!
– Вот это гость! – охнул Ульвмод. – Ты откуда, ясень меча? И почему ты один? Где твой славный вождь и все прочие? Где ваш корабль?
Хагир молчал, не замечая Ульвмода и не сводя глаз с Тюры. За его спиной в кухне и во дворе гудели голоса, то и дело раздавался новый потрясенный вскрик.
Тюра шагнула к Хагиру: от растерянности она не находила слов, но ее тревожное недоумение явственно отражалось на лице.
– А Коль застрелил овцу, – донесла Аста, торопясь первой изложить Хагиру самую любопытную домашнюю новость.
– Это хорошо, – по-прежнему глядя на Тюру, ответил Хагир. – Теперь нам понадобятся бойцы. И Колю придется срочно повзрослеть, если он не хочет, чтобы его отец уехал на рабский рынок в качестве товара.
В кухне толпилось с десяток грязных, оборванных, исхудалых хирдманов, которые казались толпой незнакомых бродяг, и даже дети с трудом узнавали родных отцов. При виде их Бьярта вскрикнула от ужаса: воображение мигом нарисовало ей ужасную повесть, не слишком далекую от истины.
– Стормунд жив! – крикнул Хагир, едва завидев ее исказившееся лицо. – И еще четырнадцать человек были живы. Что теперь, не знаю. Погодите, сейчас расскажу.
С Хагиром домой вернулись, после почти двухмесячного путешествия, тринадцать человек. Одиннадцать из них он нашел неподалеку от того места, где состоялась его достопамятная беседа с сыном Ночного Волка. Из тех семнадцати, о которых он мечтал, лежа на берегу связанным, уцелело лишь одиннадцать: шестеро остальных, как видно, попали в воду уже ранеными и не сумели выплыть. На прощание Вебранд позволил ему заглянуть в лица убитых, что лежали кучей возле кораблей. «Не волнуйся, я их тут не брошу, я всегда погребаю тех врагов, кому не повезло при встрече со мной!» – утешал его Вебранд. Хагир тупо кивал, глядя в мертвое лицо Ранда Башмака с нелепо заломленными бровями.
Теперь вдова Ранда рыдала в кухне, горько и отчаянно, по-детски всхлипывая и размазывая слезы по румяным щекам. Сирота – по-другому и не думалось о семнадцатилетней вдове. Хагир в гриднице слышал ее плач, хмурился, старался отвлечься и не мог. И таких тут теперь – четырнадцать, но другие женщины чуть лучше владеют собой. А еще есть домочадцы тех одиннадцати, что остались у Вебранда и чья судьба неизвестна… Двух пленников Вебранд отпустил на день позже, чем Хагира, и они догнали остальных примерно на полпути. Но все же поход выдался далеко не самый удачный, и будь проклят тот день, когда они его начали!
– Где вы были так долго? – кричала Бьярта, словно они нарочно медлили с возвращением домой.
– Шли от самых хордов, от Огненного мыса! «Бобер»-то наш остался у граннов! Хорошо, нашелся добрый человек, перевез нас через Туманный пролив до Острого мыса, а то мы вообще бы не добрались! Еще были корабли, шли в нашу сторону, но все были с грузом, всю нашу ораву никто не брал, а разлучаться я считал неумным.
– А еще нас не хотели брать, боялись, что в море перебьем хозяев и захватим корабль! – прибавил Альмунд Жаворонок и с кривой усмешкой оглядел себя. – Я бы тоже так подумал!
Пока вернувшиеся мылись, им достали новую одежду и спешноначали готовить еду. Во всех очагах – в кухне, в гриднице, даже в девичьей – разложили огонь, подвесили котлы, поставили на угли большущие железные сковороды с деревянными ручками. Тюра металась по кладовым: хотелось поставить на стол что-нибудь получше селедки с горохом! Эгдир с двумя рабами опаливал на заднем дворе свинью; хорошо бы сварить гороховую похлебку со свининой, Хагир ее любит (да кто же ее не любит, богиня Фригг!), но слишком долго ждать, это уж к ужину, сейчас чего поскорее – жареной сельди, похлебки из репы с пшеном и луком. Когда все уселись за столы, Тюра стояла возле Хагира и подкладывала ему то хлеб, то сало, то рыбу, то кашу, так что ему самому оставалось только жевать. Понимая, что домочадцы не менее жадно ждут новостей, он разрывался между едой и рассказом, урывками принимаясь за то и другое.
Овца и меткий выстрел Коля были забыты, и даже сам Коль сидел в гриднице, нисколько не опасаясь за целость своих ушей. И Бьярта, и Эгдир, и Ульвмод смотрели в рот Хагиру и ловили каждое его слово, забыв обо всем прочем. Бьярта то плакала злыми слезами, то кричала и била кулаками по коленям; Тюра охала и закрывала рот кончиками пальцев, а Ульвмод при каждом новом повороте «песни о пленении Стормунда» заново подавался вперед и тянул короткую шею к рассказчику. Новости так потрясли его, что он даже забыл порадоваться опрометчивости соседа.
– Я же говорила ему, говорила! – причитала Бьярта. – Этот Вебранд… Да любой ребенок знает, что он оборотень! Этот ваш Тресковый фьорд! Я думала, хоть там вы набрались ума!
– Свой ум в чужую голову не вложишь! – посмеивался Ульвмод.
– Ты-то хоть мог бы его остановить! – нападала Бьярта на Хагира. – Ты-то что молчал?
– Остановишь его… – вздохнула Тюра.
– Остановишь его! – повторил Хагир. – Он меня не спрашивал. Да, честно сказать, там было некуда деваться. Вебранд сразу велел убирать парус – он сам собирался драться, и уходить от драки, я бы сказал, было никак нельзя. Он же нас ограбил – неужели ты забыла, что сама говорила в прошлом году? Шерсти на три марки серебром, железа на две, «тихого камня»…
– Железо, «тихий камень»! А теперь я осталась без мужа! О боги, за что нам такое несчастье? Что вы наделали!
– Перестань! – оборвал ее Хагир.
Его радость от возвращения домой сменилась досадой: упреки – не лучшая встреча после неприятного путешествия. Бьярта, конечно, умная женщина, но напрасно она считает, что другие ничего не соображают и нарочно стараются сделать как похуже!
Домочадцы сидели потрясенные и подавленные. Конечно, у Стормунда имелись недостатки, и порой они посмеивались над ним, но все же он был их защитой и опорой, стволом дома, к которому они лепились, как ветки. Как же теперь без него?
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 86
