Станислав Борисович рассмеялся в полный голос, вспоминая профессиональный анекдот про гинеколога, которому по дороге домой девица легкого поведения предложила за пять баксов «показать».
«Не попрошу!» — пообещал Стас.
«Я же говорила! Ты из «этих»», — прилетело следующее сообщение со смайликом, показывающим язык… — «Нормальный мужик обязательно бы попросил!».
«То есть я — ненормальный мужик?» — уточнил Дежнев.
«Во всяком случае, данный тезис нуждается в доказательствах», — пришло в ответ.
Вот оно! Вот ради чего затевался весь разговор, теперь Стас был убежден в этом абсолютно.
«А ты решишься?» — И смайлик, чешущий в затылке.
«Хочешь взять меня на «слабо»?» — спросил Дежнев, демонстрируя понимание процесса.
По ту сторону эфира замолкли.
То-то же.
«Нет, думаю пригласить в одну темную-темную комнату», — прилетело где-то через пять минут.
«В прозекторскую?» — уточнил Стас.
«Ваши шутки, Станислав Борисович, не соответствуют ни вашему возрасту, ни статусу», — припечатала Пипетка и добавила смайлик, грозящий пальчиком.
«Мой status* — в ваших руках» — намекнул Станислав Борисович.
«Договорились. В 23.00 в кабинете УЗИ ваш status будет в моих руках. Если вы решитесь, конечно».
* Прим: Лат. «status» — состояние, положение
Глава 11
Татьяна пребывала в легкой эйфории. Ножное предлежание — это серьезно. Такие роды всегда ведет врач. И хотя сегодня ими командовал Станислав Борисович, ребенка принимала Таня. Теоретически она всё знала. И даже присутствовала в подобной ситуации на практике. Но когда ребеночек идет в руки тебе — это совсем другое дело. Когда ты чувствуешь, как ножки на потугах прижимаются к ладони, с каждой — всё крепче. Вот они уже лезут с боков от прижатой руки, в которую теперь упирается упругая маленькая попка. Теперь можно рожать: ножки, ягодицы, туловище до пупка. Передышка. Нижний край лопаток. Внутренняя механика разворачивает ребенка. Теперь одно плечико. Другое. Головка. И вот в мир своими маленькими ножками пришла маленькая девочка. Дежнев был сторонником новых веяний в акушерстве. Он практиковал пережатие пуповины не сразу после родов, а когда она перестанет пульсировать. Кровь ребенка, пока он движется по родовым путям, противотоком затекает в пуповину. А потом, если сразу не обрезать, вместе со стволовыми клетками возвращается к нему в течение несколько минут. Легкие раскрываются постепенно… В общем, всё очень физиологично, хоть пока и нетрадиционно.
Татьяна отпросилась у девчонок сбегать до магазина, взять вафельный тортик — отпраздновать почин. О том, что главное — купить новую симку, она никому не докладывала, разумеется. Тем более, так всё удачно сложилось. Зуева активировала карту сразу, выставив в настройках беззвучный режим. Большинство преступников попадаются на мелочах. А Татьяна — не преступница вовсе. Так. Мелкая хулиганка. Завотделением ждал от нее ответа в контексте Гелиного рассказа. Ай-ай-ай, Станислав Борисович, как нехорошо подслушивать. Ведь интеллигентный человек, заведующий отделением… А так спалился! Да ладно, что там. Теперь уже понятно, что ничто человеческое Дежневу не чуждо. Не такой уж он и идеальный. Но почему-то платоническое увлечение от суровой встречи с реальностью рассасываться не хотело. Наоборот, почему-то именно эти человеческие слабости делали Станислава Борисовича еще притягательней. Нет, Станислав Борисович, ни спереди, ни сзади, ни с боку, как вы ждете…
«Снизу», быстро набрала она ответ на вопрос Дежнева. А потом сообразив, что это у нее весь день перед глазами его записка, а у него и другая жизнь есть, расшифровала: «Мужчин предпочитаю снизу».
Ответ пришел практически сразу: «Снизу — в смысле на коленях?»
Таня зависла. Возможно, Дежнев просто не знает о существовании позы «наездницы»?
Экран вспыхнул, сообщая о новом сообщении. «Любите доминировать?» — спрашивал завотделением.
Таня натянула перчатки. Пора в роддом, пока ее не хватились. Тортик с мишками в сосновом бору уже лежал в сумке. Те несколько минут, пока она, стараясь не поскользнуться на поворотах, рысью неслась на работу, она пыталась осмыслить прочитанное. Зуева знала, что Станислав Борисович не боится экспериментировать и применяет нетрадиционные методы. Но чтобы настолько…
«Мужчина на коленях и снизу — это что-то из области страпонового БДСМ. Боюсь, я не настолько продвинута в доминировании», — написала Татьяна после того, как избавилась от пальто в сестринской.
«А вы зачем интересуетесь?» — дописала она. — «Вы, случаем, не из «этих»?» И, подумав, добавила подмигивающий смайлик. Вдруг, сейчас она узнает страшное? Нужно, на всякий случай, продемонстрировать толерантность.
«Нет, я не из «этих»», — ответил Дежнев практически сразу. Будто ждал ее сообщение. Или очень боялся, что его поймают.
«Все вы так говорите», — ответила Таня, желая додавить клиента. — «А потом @style «снизу на коленях»».
«У кого что болит, тот о том и говорит», — обиделся Дежнев.
Ну, знаете ли!.. Чья бы корова безрогая мычала, про то, что болит.
«Стесняюсь спросить: а что тогда означал ваш пассаж про пенис, эрекцию и продолжительность коитуса?» — быстро набрала Зуева.
«Я не говорил, что люблю снизу на коленях».
Правильно. На остальное-то возразить нечего! У нее все ходы записаны. На листочке. В сумочке. В кармашке на замочке. Таня быстро проверила — лежит.
Телефон снова зажегся. «Это у тебя какие-то странные фантазии», — было написано в эсэмэске. Это когда они пили на брудершафт? И это у нее — у нее! — странные фантазии?
«А у тебя фантазии нестранные?» — очень хотелось выделить это «тебя», но капслок выглядел бы некамильфо.
«Давай вот не будем о моих фантазиях!» — потребовал Дежнев.
Кто он такой, чтобы требовать, после его «снизу на коленях»? Таня хихикнула. Тут в ординаторскую заглянула Ольга.
— Ну, как? Успешно? — спросила она, намекая на тортик.
— Еще как! — ответила Татьяна, вручив коробку медсестре. — Я сейчас, быстро. Колготки только переодену.
Оленька кивнула и вышла, чтобы не смущать.
«И правда», — посмеиваясь, набрала Таня. — «А то сначала — фантазии. Потом попросишь мое интимное фото…»
«Не попрошу!» — пришел ответ с плачущим от смеха смайликом.
Ну, вас, Станислав Борисович, за язык — точнее, за палец, — никто не тянул.
«Я же говорила! Ты из «этих», — припечатала, во всех смыслах, Таня. — «Нормальный мужик обязательно бы попросил!»
«То есть я — ненормальный мужик?» — снова обиделся Дежнев.
«Во всяком случае, данный тезис нуждается в доказательствах», — подколола Зуева.
