Книга Грезы в его власти - Нина Новолодская

Утреннее пробуждение было очень тяжелым. Пережитый вчера ужас, накатывал снова и снова, заставляя меня просыпаться в поту и истерично всхлипывать. В итоге я совершенно не выспалась и чувствовала себя разбитой. Поднявшись на ноги, заметила, что весь пол в комнате покрыт пятнами от высохшей воды, окрашенной кровью и грязью. Значит перед сном надо будет еще оттирать доски, чтобы убрать следы пережитого кошмара.

Мои вещи валялись тут же, а потому я осторожно двигаясь и морщась от боли в боку и голове, достала из комода сменную форму, чулки, туфли и оделась. Расчесала и заплела волосы.

Через десять минут я уже стояла на кухне. Там было тихо, так как Форэм никогда не появляется столь рано, а Лиззи. Прижавшись спиной к двери холодильного шкафа, я молча плакала. Лиззи погибла и, честно говоря, я была счастлива, что она умерла мгновенно, сломав шею, но мне было безумно горько оттого, что больше я никогда не смогу ее обнять за теплый бок. Прижаться щекой и посмеяться над очередным сложным для нее словом. Больше никогда она не приготовит мне чай с бутербродами…

— Эбби? Что ты тут делаешь? — послышался взволнованный голос мисс Пит. — Деточка, ты ужасно выглядишь!

— Мисс Пит? — я осторожно вытерла слезы с лица и, сложив ладони на переднике, спросила. — Я могу приступать к своим обязанностям? Барон Гриде разрешил?

— Детка, конечно! — женщина неожиданно сделала несколько шагов ко мне и крепко обняла. — Не переживай, если нужно поплакать, плачь! Мне очень жаль, что так случилось, но ты жива и должна помнить об этом. А теперь успокойся. Я пришлю тебе в помощь Анну. Лорд уже занялся поиском персонала, но некоторое время придется вам поработать сверхурочно, зато гостей мы пока не ожидаем.

— Спасибо, мисс Пит. За все, — я благодарно улыбнулась и приступила к растопке очага.

Через семь дней в дом прибыли два экипажа с новыми слугами, нанятыми лордом Крионом на бирже труда в столице. Нам на кухню выделили молодую и очень бойкую девушку Мари, которая так ловко обращалась с ножом, что могла бегостановочно болтая, начистить целый чан овощей за какой-то час.

Смотря на то, как она работает и как при этом доволен Форэм, я пришла к неожиданному выводу — раньше я совершенно точно не работала на кухне, и распределение в этом доме для меня стало первым в жизни.

Мари очень хорошо говорила, правда, она не умела читать и писать, но речь была поставлена отлично, ведь ее с малолетства готовили для работы в достойном доме, каким и оказался дом герцога.

Спустя месяц, я снова задержалась на кухне заканчивая всю работу одна, так как Мари отпросилась у меня на романтическое свидание с одним из новых лакеев, клятвенно пообещав прикрыть меня утром. To есть поспать я могла на час больше, а потому я спокойно ее отпустила. Вытащив корзину с очистками из-под стола, я, как обычно, отправилась на скотный двор и вывалила ее в специальный чан, а потом с сомнением посмотрела в сторону конюшни.

С того дня я больше не приближалась к ней, боясь натолкнуться на уже знакомую картину. Кстати, лорд Крион ни словом, ни жестом не выдал своего отношения. Вел себя так, будто ничего и не произошло. Но, возможно, я просто накрутила себя и ничего "такого" и правда не произошло. Отмахнувшись от этих мыслей, я отправилась к себе, быстро рагделась и легла спать.

Проснулась рано, так как выработанная за месяцы привычка просыпаться в одно и то же время не давала мне возможности расслабиться. Быстро оделась и спустилась. На кухне уже сидела Мари и, напевая себе под нос какую-то веселую песенку, чистила овощи.

— Эбби! Ну ты что! Мы же договорились! — она обиженно надула губки, а я улыбнулась ей.

— Мари, я помню, просто встала рано, вот и спустилась. Сейчас сделаю себе перекусить и пойду, прогуляюсь по округе, хорошо?

— Хорошо! Прогуляйся и не спеши, перед старикашкой я тебя прикрою.

— Мари! — возмущенно шикнула на девушку, но все равно не смогла сдержать улыбку. После появления девушки, повара не иначе как старикашкой мы и не называли. Правда, только за глаза и пять раз оглянувшись, ибо пойманными на этом постыдном занятии быть не хотелось.

Подхватив со стола морковку и сверток с бутербродами, я вышла на улицу. Было еще довольно рано, но солнце, поднявшееся над горизонтом, яркими лучами разгоняло остатки тумана. Услышав ржание, я остановилась. Оказывается, лошадей уже вывели из конюшни и отвели в открытый загон. Я, поспешив туда,

остановилась у деревянной перекладины. Осторожно поднялась на нее и устроилась сверху, наблюдая за пасущимися на поляне лошадьми.

Солнце еще не слепило глаза, воздух звенел свежестью, а спокойные животные гуляли по влажной от росы траве. Заметив меня, любопытный жеребенок, сделав небольшой круг по загону, приблизился и потянулся большим носом. Вспомнив, что у меня припасена, утащенная у Мари морковь, я выудила ее из большого кармана, спрятанного в складках платья.

— Не стоит, — неожиданно раздалось рядом, и я чуть не свалилась с перекладины от неожиданности.

Около меня стоял Мик и внимательно смотрел на лошадей, не поднимая глаз.

— Извини, — сказала малышу и снова спрятала морковку в кармане.

Мы молчали. С того дня, я толком еще ни разу не пересекалась с Миком, целый день занятая в доме или на кухне. Сейчас, искоса наблюдая за парнем, я отметила, как за это время он возмужал. Появившись тут, тощий мальчишка стал подтянутым юношей. Он явно хорошо ел и много работал физически. Сейчас я могла честно признаться, что он довольно привлекательный парень.

— Спасибо, — вдруг произнес он, продолжая смотреть на спокойных животных. Жеребенок уже отбежал от нас, вернувшись к матери.

— За что? — непонимающе спросила у него.

— За то, что сохранила в тайне, — произнес он и только после этого повернул ко мне лицо. В его глазах была какая-то боль и благодарность, но не было ни злости, ни презрения.