Пьер нервно кашлянул. Видно, события вечера и ночи отодвинули личные проблемы на второй план, а после вопроса напарницы они предстали пред ним во всей «красе».
— Я попал, подруга, — объявил Пьер нехотя. — У меня затянулась одна интрижка. Из тех, что обычно заканчиваются после первой ночи.
Линда нахмурилась. Напарник точно имел в виду не большую и светлую любовь, что внезапно нагрянула. Тут что-то другое. Неприятное. Кажется, партнерша по «спаррингу» оказалась той еще занозой.
— Чего она хочет? — спросила Линда прямо.
— Свадьбы и совместной жизни до гробовой доски.
— Послать пробовал?
— Она беременна.
— Что-о-о?! — Линда порадовалась, что сидит. — Ты кретин! — облагодетельствовала она напарника «ласковым» эпитетом. — О чем ты думал?
Пьер пожал плечами.
— О хорошем сексе. А он, правда, был на высоте. И это, пожалуй, единственное, что у нас с Лайлой есть общего… Да-да, я понимаю, что верх идиотизма проводить ночь за ночью с одной девицей. Но мне осточертело шататься по барам и снимать новых.
— Угу. А теперь хотят снять тебя, — поддела Линда. — Прерывать беременность твоя Лайла, я так понимаю, не желает?
— Категорически. Это ж плод любви! Обливалась слезами, целый спектакль устроила в три акта с антрактами и выходом на бис. Черти и лешие! Ли, я хочу детей. Когда-нибудь. С подходящим человеком. Хм… с подходящей женщиной. Но не так же. Супругами нам с Лайлой не быть. А совместная опека, встречи по выходным и праздникам — не мой вариант. Ты же знаешь, как я отношусь к… к….
— Знаю, — перебила Линда, чтобы не заставлять напарника произносить вслух неприятные для него фразы.
Она знала. Пьер рассказывал. А еще его мама, к которой Линда время от времени приглашалась на чай. Ирма Эверет растила сына одна. Ранний ребенок, брак по залету. Она студентка, он ди-джей. Жили, едва сводя концы с концами. А потом на дискотеке на молодого отца обратила внимание девчонка из богатой семьи. Ее не волновала, что у смазливого ди-джея есть жена и сын. Капризная богачка хотела заполучить его, как кусок торта или новую побрякушку. И заполучила. Он ушел и не вспоминал о первой семье много лет, пока однажды не оказался у разбитого корыта. Тогда и решил познакомиться со старшим сыном. Однако Пьер не оценил рвения родителя, послал его в места для прогулок непредназначенные. Не забыл предательства и детства без отца.
— У ребенка должна быть полноценная семья, — проговорил он хмуро, успев проскочить на светофоре, пока не загорелся красный.
— Что ты намерен делать? — спросила Линда сочувственно.
— Понятия не имею, Ли. Сам дурак, знаю.
В этот момент зазвонил мобильный Линды, высветив неизвестный номер.
— Возвращайтесь в контору, Фолк, вместе с напарником, — зазвучал из трубки голос Джеймса Донована. — С вашей подопечной новые проблемы.
— Она разнесла тайный этаж? — съязвила Линда, не удержалась.
— Хуже, — объявил новый шеф и оборвал связь, оставив подчиненных гадать, что натворила Алиса Дрейк…
Глава 4. Привет бывшим
Алиса ничего не натворила. Спала себе спокойно под действием магического снотворного — особого паса, что вырубал не хуже бутылки водки. Только без похмелья и букета ощущений, что шли с ним в комплекте. Пас, правда, был невероятно сложным и подвластным далеко не всем ведьмам и ведьмакам. Линда так не умела. Как и Пьер. А вот Донован, судя по миролюбивому выражению лица Алисы, складывал сей пас отлично.
— И? — спросила Линда, поворачиваясь к боссу.
Они с Пьером наблюдали за спящей подопечной на экране и недоумевали, какого лешего, их выдернули из патруля. Радости такая работа не доставляла, и всё же смысл звонить и требовать срочно приехать в контору?
— Эскулапы получили новые данные, — объявил Донован. — Неутешительные.
— Алиса Дрейк — монстр? — съязвила Линда.
— Можно и так сказать, — бросил босс и огорошил напарников: — Ее ДНК отличается от нашего. При первой проверке этого не заметили. Но при углубленной… В общем, Дрейк не из этого мира.
Пьер присвистнул.
— Но ведь все прорехи…
— Мысли глобальнее, Эверет! — рассердился Донован. — Это сейчас они закрыты. А раньше с ними были проблемы. Мы знаем, что Дрейк здесь, как минимум, с восьми лет.
Линда нахмурилась.
Ну, дела! Они изучали проблемные прорехи в подготовительной школе Охраны. Население считало, что три десятка с лишним лет назад в мир через прореху проникла лишь магия. Но это было не так. Далеко не так. Случалось, что проходили и непрошеные гости. Не по своей воле, правда. Их засасывало, выдергивало из родных миров. Проживали они недолго, переход сильно бил по иммунной системе. Однако за последние лет пятнадцать подобных случаев не фиксировали, научились латать прорехи так, чтоб ни одна мышь не проскакивала, не то, что существа на двух ногах.
— Что же получается? Алиса Дрейк — пришелец из иного мира. Попала сюда ребенком. В лес. А память отшибло из-за перехода. Побочный эффект. Но кто тогда красноглазый мужик? Тоже пришелец? Следил за Алисой и явился, когда проснулись ее способности? Или же он понятия о ней не имел, а просто почувствовал магический всплеск?
— Дельные мысли, Фолк, — Донован кивнул. — Но пока всё это предположения. А нужны факты. Так что, ночная ведьма, вперед. Проникни в голову девицы. Ну же, не стой, как пень!
— Сейчас проникнуть?
— Нет, через неделю! Не тормози, Фолк.
Линда сдержала ругательство, наградила Донована огнеопасным взглядом, на который он не потрудился обратить внимания, и вошла к «комнату» Алисы. Точнее, в камеру. Настоящую камеру с жесткой кроватью, привинченной к полу. Другая мебель здесь отсутствовала, как вид. Только «удобства» за шторкой. С другой стороны, здесь же не отель, а Дрейк теперь точно долго на волю не выйдет. Может, она ни в чем не виновата, но пришелец — есть пришелец. Кто знает, какие у девицы проявятся способности. А уж если их начнет оттачивать другой, более опытный пришелец, Дрейк превратится в бомбу замедленного действия.
Жаль девчонку. Но Линда видела, к чему способна приводить чужая неконтролируемая сила. Как в тот день, когда она потеряла Калиба…
Впрочем, это совсем другая история…
Линда потерла ладони, разогревая их, и ловко обхватила Алисины виски. Та застонала в ответ, но не проснулась. Магическое снотворное не позволило. Нет, действия Линды не причиняли боли. Стон — это рефлекс, свидетельство, что в сознание проникает посторонний. Сопротивляться Алиса не могла. Осознанно сопротивляться. И всё же Линде чудилось, что она продирается через паутину. Вот что значит — чужеродное ДНК. Это несовпадение мешало действовать, мешало видеть. Но Линда не собиралась сдаваться. Сжала зубы и разорвала «паутину».
