Оставалась неделя с небольшим, до того как Ане надо было показаться перед приёмной комиссией во всеоружии. Она безжалостно декламировала стихи, стоя перед зеркалом, чем вызывала недовольные взгляды своей соседки. Впрочем, та большую часть времени молчала. Ей не надо было ничего ни разучивать, ни читать. Мила, так звали девушку, поступала на продюсерский факультет. Она была замкнутой и, по-видимому, не хотела сближаться.
Перед долгожданным днём Аня долго примеряла одежду. Выбрала голубое плиссированное платье, белые босоножки на высоком каблуке и маленькую сумочку под цвет обуви.
— Удачи тебе, — напутствовала ее Мила, приподнимая голову от подушки. — Я буду ругать тебя последними словами.
— Только дурой не называй.
— Да знаю я. — она опять отвернулась к стене.
* * *
Аня стояла на сцене, такой привычной для неё, но теперь чужой. Члены жюри молчали, словно ещё ожидали чего-то от неё. Аня пыталась разглядеть на лицах этих людей хоть какую-то реакцию на своё выступление.
Казалось, прошла вечность, а на деле каких-то пара-тройка минут.
— Вы хотите слышать аплодисменты? — спросил худощавый мужчина, снимая очки и устало потирая глаза. Затем обратился к своим коллегам. — А вы, уважаемые господа, заметили что-либо выдающееся в выступлении этой особы?
Красивый мужчина лет тридцати с волнистыми волосами забранными в конский хвост, усмехнулся, пожал плечами.
— По мне, так это полная бездарность. Нет страсти, волнения. А ведь, глядя на эту девушку, не скажешь, что ее чувства настолько заморожены, — мужчина вышел из-за стола. Поднял над головой листок бумаги.
«Мое рекомендательное письмо», — подумала Аня.
— Что вы ещё умеете, дорогая? В этой бумаге ничего не сказано про актерское мастерство. Но здесь говорится, что вы великолепная танцовщица.
— Я могу танцевать, — тихо произнесла Аня.
— Почему бы вам не пойти на факультет балета?
У девушки задрожали губы. Она уже поняла, что провалилась. Не учиться ей здесь.
— Следующий.
Аня не помнила, как соскочила со сцены, выбежала из дверей. И даже не обратила внимание на сочувствующие взгляды поступающих абитуриентов.
Она бежала по коридору, задыхаясь от еле сдерживаемых слез. От резкого удара обо что-то мягкое, она остановилась. Почувствовав чьи-то руки на своих плечах, замерла, подняла голову. Сквозь пелену слез девушка узнала того самого мужчину из приёмной комиссии, который только что безжалостно перечеркнул ее карьеру. Как же хочется вцепиться в это холеное лицо ногтями. Причинить этому мерзкому типу такую же боль, какую он причинил ей. Только физическую.
По-видимому, мужчина догадался, о чем думала Аня, потому что, взяв ее руки в свои, заговорил мягким тоном.
— Анюта, наверное, есть ещё возможность. Ещё шанс.
Она сначала не поняла, о чем он говорит. Какая возможность?
— Все ведь можно исправить. Почему бы вам сразу было не добавить к своим стихам ещё и некий грациозный танец?
— Вы это серьезно? — девушка, задумавшись, наморщила лоб.
— Конечно. Приходите сегодня на кафедру, — он посмотрел на часы. — В шесть вечера. Я буду вас ждать. Покажете, на что вы способны.
Аня кивнула. Она не могла поверить. Ей даётся второй шанс!
— Меня зовут Кирилл Семёнович. До скорого.
Он ласково улыбнулся, ещё раз сжал пальчики девушки в своей ладони и исчез так же неожиданно, как и появился.
Хотя Аня и расстроилась, но мысль о том, что ей предстоит отдельный просмотр, вселила в девушку надежду и заметно улучшила настроение. Оставшееся до вечера время Аня провела на Старом Арбате. Ей нравилось бродить по этой улице, заглядывать в небольшие магазинчики и кафешки. Это почему-то странным образом успокаивало.
Аня постучалась в широкую деревянную дверь кафедры.
— Войдите, — услышала приятный глубокий голос Кирилла Семёновича.
Она несмело вошла. Мужчина сидел, лениво развалившись в кресле. Перед ним возвышался столик, на котором стояло блюдо с фруктами.
С минуту он с интересом разглядывал вошедшую девушку, затем встал и, пройдя мимо неё, закрыл дверь на замок.
— Здравствуйте, — Аня остановилась посередине достаточно просторного помещения. Кирилл Семёнович обошёл девушку вокруг, постоял немного, сложив руки на груди и подперев одной подбородок.
— Значит, хочешь стать актрисой.
Девушка с готовностью кивнула.
— Я прочитал в твоей верительной грамоте, что ты неплохо танцуешь.
— Да, вы говорили об этом, — Аня насупилась. Она прекрасно помнила, как этот тип разнёс её в пух и прах.
— Что, обиделась на меня? — он взял девушку за подбородок. — Я могу тебе помочь, девочка. Пойдём со мной.
Он потянул девушку к креслу.
— Угощайся, — указал рукой на стол. — Ты, наверное, голодная. Перекуси пока чуток.
— Кирилл Семёнович…
— Зови меня просто Кирилл.
Мужчина сел в кресло. Аня поёжилась от странного взгляда мужчины, который заметила, кладя в рот виноградинку.
— Из какого ты города, Анечка?
— Из Архангельска.
— Ах да, настоящая северянка — блондинка с голубыми глазами. Занимательно. А ты такая же холодная, как Белое море? Или в тебе пробуждаются неизведанные потоки страсти и желаний?
— Извините, Кирилл… но…
— Я мастер. Я должен видеть свою музу. На сцене ты не показала чувств, эмоций. Стеснялась… Я понимаю, — он вздохнул, прикрыл рукой глаза. — Но здесь только я и ты. Отбрось стыдливость и покажи все, на что ты способна. Пой, читай стихи, танцуй. Танцуй.
Аня стояла перед мужчиной, не в силах понять, чего он от нее хочет.
— Ну? Танцуй, я сказал…
Его голос приобрёл железные нотки.
— Без музыки?
Он хмыкнул.
— Настоящие звезды могут танцевать и без музыкального сопровождения. Ну да ладно, я буду хлопать в ладоши.
Его лицо пересекла кривая улыбка. Казалось, мужчина испытывал зубную боль. Он хлопнул в ладоши, один раз, другой.
Аня прикрыла глаза, в попытке отвлечься от тревожных мыслей.
Подняла вверх руки, одновременно изгибая спину. Привычные движения заставили её на миг забыть о том, что за ней сейчас наблюдает этот странный мужчина. Она настолько прониклась танцем, что вздрогнула от резкого голоса.
— Раздевайся!
Аня остановилась, широко распахнула глаза.
Кирилл сидел в кресле, раскинув ноги. Его брюки были расстёгнуты, а рукой он сжимал возбужденный член.
