— Ванечка, пожалуйста. Я больше не могу.
— Хочешь кончить? — опалял он мне губы горячим дыханием.
— А, Господи, конечно. Давай, ты же хочешь. Возьми меня.
Место потери девственности стало решающе неважным.
— Извини детка, матч завтра, сегодня только предварительные игры, — тихо заговорил Ваня и поднял взгляд, а затем и мои руки, которые буквально впивались в его спину.
— Сверху кашпо, возьмись за него.
— Что? — соображать что-то с его пальцами возле влагалище крайне сложно, но я неосознанно последовала его инструкциям и схватилась пальцами за прохладный металл тонких прутьев.
В следующее мгновение его пальцы покинули узкое убежище, что вызвало мой разочарованный стон и его смешок.
— Черт детка. Как я скучал по тебе. Эти придурки, даже телефон мне не отдавали. Сильно волновалась?
Все, о чем я сейчас волновалась это о пустоте внизу живота.
— Ваня. — только и выговорила я, а через пару минут, оказалась легко поднята в воздух, а между ног надежно поселились губы и язык Вани. Причем одна рука, тут же зажала мне рот, ибо я застонала уже в голос.
Как он это проделывал, я не знала, меня слишком захватили ощущения. Этот «поцелуй» между ног, казался самым лучшим, что я испытывала в своей жизни.
— О Ваня, Да, вот так. Чуть сильнее.
Он усилил давление языка и у меня перед глазами все поплыло. Даже приди сюда отец, я бы приказала Ване не останавливаться. Не прекращать этого бесконечного щелканья языком по клитору, ускоряющегося, невыносимого.
Тело стало дрожать, и я наконец поняла, что оргазм близок. Еще. Еще. Еще немного. О, да!
Экстаз накрыл меня волной всепоглощающего наслаждения. Восторг сравним был разве что, с полетом с парашюта. А я знала, что это такое. Меня трясло, внизу живота разразилась настоящая буря, и влага потекла по ноге
.
Мне хотелось ответить Ване тем же. Поэтому когда он прижал меня к себе, я нашла рукой пряжку его ремня и расстегнула. Он не воспротивился.
— Я не умею этого делать, — тяжело дыша, сказала я, доставая, член из боксеров. Он был гладким, бархатным, а еще я знала, что чистым. Ваня успел принять у нас душ.
— Но я очень хочу, — уточнила я, страшно смущаясь и наконец, решилась посмотреть ему в глаза. Они были осоловелыми, в них пылала похоть.
— Просто открой рот, я сделаю все сам, — хрипло напутствовал он, проведя пальцами по моим пересохшим губам и тут же поцеловал.
Мягко, нежно, неторопливо.
Уж не знаю, чем занялся отец, раз так долго не проверяет, что я здесь делаю.
А я ведь делала. Лизнула крупную головку. Сжала основание члена. Взяла в рот. Он еле поместился. Но Ваню это не волновало.
— Шире Лера. Открой рот.
И я подчинялась, и текла от этого ощущения власти над собой. Его руки держали мне голову, пока он откровенно трахал меня в рот. Не глубоко, но резко, иногда пробираясь до самых гланд, а иногда лишь проникая на половину.
— У, детка, я сейчас. Сейчас.
Мои руки были уже на его заднице, а его член глубоко во мне.
Внизу живота стремительно нарастало новое возбуждения, а член в шелковистой глубине рта стал увеличиваться. И без того горячий, он вдруг превратился в обжигающий, как и вязкая жидкость, попавшая мне прямо в горло.
Я тут же проглотила, неосознанно, но без отвращения.
Вообще, все происходящее стало казаться мне правильным. Словно именно для этого я родилась. Удовлетворять Ваню Корзуна.
— Ты в порядке? — заботливо спросил он и немного подумав, все-таки поцеловал меня. Без языка, но он очень чувственно.
Я кивнула, когда он повторил свой вопрос, а затем наказал:
— Завтра в одиннадцать в ресторане Метрополь. Если проспишь. Я приведу регистратора к тебе домой.
— Отца удар хватит, — усмехнулась я.
— Этот человек выдержит все, — закатил он глаза, и прижал меня к себе.
Я уже хотела спросить про видео, Лору, и любовь, как дверь, судя по характерному звуку, нашей квартиры открылась и мы услышали голос мамы:
— Лера, я удерживала, как могла, но отец пошел за ружьем.
— Моя задница не переживет, — насмешливо сказал Ваня, расширив глаза от наигранного ужаса и рванул вниз, поцеловав меня в щеку.
— Завтра в одиннадцать.
Глава 11
Ресторанный зал гостиницы Метрополь и в обычное время сиял богатством и великолепием позолоченной лепнины, шелковых скатертей и невероятно огромных хрустальных люстр, с капельками. Но сегодня к этому ко всему были добавлены огромные благоухающие букеты роз, разодетые в праздничные костюмы, гости и конечно алтарь. Спасибо тете Софе.
Именно в направлении Алтаря, я, вся подрагивая от волнения, плыла к Корзуну. Медленно, в английском стиле, под руку с отцом, который беспрестанно, что-то бурчал.
Я уже не слушала. Я смотрела только в возбужденные глаза Ванечки.
Скоро, совсем скоро, я стану Валерией Корзун и уже завтра будем лететь в Лондон.
Музыка затихла, и переполненный зал застыл в тот момент, когда Ваня, вместо того, чтобы просто взять меня за руку, дернул на себя и поцеловал под дружный восхищенный вздох. Только папа прожигал мне спину взглядом.
Ваня кажется забылся, руками поглаживая голые, не стесненные платьем, плечи. Свадебное платье держалось буквально на честном слове. Лишь пара тонких ниточек вокруг шеи и длиннющий шлейф. Красиво, потрясно, но оно так и норовило, оставить меня обнаженной. Наверняка, на радость Ване.
Сколько мы целовались, я поняла, только, когда отец буквально втиснулся между нами. Долго.
Регистратор очень медленно говорила свою благословенную речь, которая должна по идее вдохновлять на долгую совместную жизнь. На деле же, по статистике, чем медленнее речь, тем короче брак. Наверное, Ваня тоже знал цифры, потому как оборвал регистраторшу в красном наряде и опалил меня взглядом. «Скоро», говорили его глаза, а мне уже хотелось скинуть неудобное платье, снять туфли и буквально лечь перед ним. Чтобы взял, чтобы поглотил.
В момент, когда я поставила свою подпись, а Ваня надел мне великолепное кольцо и небольшим двух каратовым камнем, дверь вдруг распахнулась и в зал влетела, стуча каблуками Лора. Всё еще Шевцова.
Я замерла. Меня замутило, а в сердце закралось нехорошее подозрение. Оно усилилось, когда крашенная блонди, потрясывая белой бумажкой, направилась прямо к нам.
— Ну, что я тебе говорила. Беременна. Я беременна от тебя Корзун. Вот и справка.
— В справке, что же и тест на отцовство имеется? — съехидничал Ваня, поглядывая на медицинский документ, как на ядовитую змею.
