Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 72
Как оказалось, результаты своих изысканий сотрудники КБ регулярно докладывали на еженедельных мероприятиях, по старой памяти именуемых НТС – научно-технический совет. Там обычно собирались руководители направлений, но простые сотрудники тоже могли присутствовать.
Егор рассказал о том, что системы VOR/DME установлены на большинстве крупных аэродромов Новой Земли, но из-за ограниченной дальности их действия сплошного навигационного поля эта система не дает.
Для дальнего ориентирования применяется система «Лоран». Цепочки передатчиков установлены между здешней Одессой и Береговым, возле Нью-Галверстона, Виго и Шанхая. На южной стороне Большого Залива передатчики есть возле Кейптауна и Нью-Дели. Бразильцы вроде бы собирались строить на своем побережье, но точных данных пока нет.
С приемным оборудованием история такая. Старые заленточные радионавигационные приемники работают как работали, только требуется коррекция настроек из-за другой географии и расположения станций. Новые приемники строятся на базе микроконтроллеров и программно-управляемых радиомодулей. Частоты для навигации применяются довольно низкие, антенны для таких частот нужны большие, что для скромных размеров БПЛА[27] неприемлемо. Поэтому существенная проблема – повышение чувствительности радиомодулей с сохранением размеров антенн в разумных пределах.
С точки зрения алгоритмов есть определенные вопросы. Так как точность радионавигации составляет плюс-минус несколько километров и измеренное местоположение непредсказуемо скачет, придется изобретать методы фильтрации. Скорее всего, это будет фильтр по типу калмановского[28]. Математическую модель для него предстоит разработать.
Доклад окончен.
Выслушали Егора благожелательно. Задали несколько вопросов, но всё по делу. О тех аспектах, в которые он решил не углубляться в докладе, но которые показались важными слушателям.
Основное обсуждение свелось к известному русскому вопросу «что делать», пока он не превратился во второй вечный русский вопрос «кто виноват». Тут слово взял Красовский и рассказал о разговорах с заказчиком. Как это обычно бывает, заказчик не очень пока представляет, что ему надо, и более-менее осмысленное ТЗ выдаст, как обычно, после начала боевой эксплуатации. Соответственно, чем раньше КБ представит свои предложения по возможным беспилотным комплексам, тем быстрее ему закажут разработку и начнут ее всерьез оплачивать.
Договорились предложить три комплекса.
Малый носимый ДПЛА поля боя, который смогут таскать с собой бойцы в ходе боевых операций. С малой дальностью и малым временем полета, зато легкий и компактный. Посмотреть, что там, на обратном склоне холма, например. Запуск броском руки, приземление на парашюте. Двигатель электрический. Наземная станция – компактная портативная.
Средний ДПЛА с дальностью в несколько десятков километров. Инструмент штаба подразделения. Просмотреть, не идут ли к врагу резервы, например. Взлет с катапульты, приземление на парашюте. Двигатель бензиновый. Наземная станция стационарная или на автомобиле.
Большой БПЛА с дальностью в несколько сотен километров. Полностью автономный и летящий по программе. С возможностью перенацеливания в полете, конечно. Взлет с колес и посадка на колеса. В корабельном варианте – взлет с катапульты и посадка на сетку. Двигатель бензиновый.
Егора предсказуемо подключили к последнему проекту. Пришлось много общаться со смежниками – КБ-23, которое занималось всеми возможными радиоделами в ПРА. В основном они дорабатывали обычные отечественные радиостанции, перепиливая их под «цифру» и потоковое шифрование, но за компактный навигационный приемник взялись без вопросов. Как оказалось, опыт работы с подобными системами для кораблей у них был, осталось реализовать те же решения в малых габаритах и массе.
Вскоре Егора вызвали на работе в канцелярию и вручили направление на медосмотр. Он в задумчивости покрутил бумажку в руках, попробовал было отболтаться, сославшись на занятость, но понимания не встретил. Все, от начальства до коллег, советовали отнестись к этому делу очень серьезно. Более того, руководство без вопросов отпустило с работы.
Указанное в бумажке здание гордо именовалось «Медсанчасть № 2». Заглянул в регистратуру, получил бегунок со списком кабинетов для посещения. Честно прошел их все, включая флюорографию и ЭКГ. Осталась последняя дверь, на которой было написано «врачебная комиссия». Здесь впервые образовалась небольшая очередь, и Егор с удивлением подумал, что все это напоминает посещение военкомата, где он был единственный раз в шестнадцать лет. Точно так же вокруг только молодые парни, точно так же врачи и личные дела… Но долго думать не получилось, его пригласили внутрь.
За дверью оказался довольно большой кабинет с длинным столом у дальней стены. За столом сидели четверо в белых халатах, перед одним из них, дедком с седой бородой, стояла табличка «Председатель комиссии».
– Здравствуйте, молодой человек! Представьтесь, пожалуйста.
– Добрый день. Я – Егор Мятин.
Сидевшая в торце стола девушка быстро пролистнула стопку папок перед собой, выбрала одну и подала седому. Тот углубился в чтение.
– Так, коллеги. Очень приятно видеть совершенно здорового молодого человека. Большая редкость в наше время.
Сидевшие слева и справа две суровые женщины заглянули в бумаги и кивнули – да, здоров. Или – да, большая редкость. Не стали возражать, одним словом.
Дедок тем временем продолжил:
– Мы вам присваиваем первую группу годности. Поздравляем – с медицинской точки зрения вы можете служить в любых войсках протектората, без ограничений. Конечно, надо будет сдать нормативы, но, повторюсь, с нашей стороны возражений нет.
У Егора пересохло в горле.
– Как служить в войсках? У меня же противопоказания? У меня же сердце?
Когда Егорка был маленьким, врачи нашли у него какую-то аномалию в сердце. Как сказал тогда врач, ничего серьезного, сейчас абсолютно здоровых детей не бывает. Подрастет, и все войдет в норму. Будет годен без ограничений.
Но мама и папа не хотели такого диагноза. Они не планировали отдавать сына в армию. Старичок доктор не стал возражать и написал то, что просили.
Эту процедуру родители повторяли каждый год, поэтому к шестнадцатилетию Егор был уже хроническим сердечником, судя по медицинским документам. Военкоматовские врачи отправили ребенка на обследование, но мама с папой были настойчивы. И платежеспособны. В результате Егор оказался непризывным, чем и пользовался бессовестно. Пока одногруппники на военной кафедре топтали плац и изучали разные железки, крашенные в зеленый цвет, он пропадал в студенческом конструкторском бюро. Приятели, бывало, рассказывали интересное про ракеты и ракетчиков, но посещать школу жизни очно не уговорили.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 72
