Смотрит на тарелку, как на гнойный нарыв, и уже набирает своих кузенов, бездарно пряча комм под столом. Бестолковая, неужели я встану раньше, чем допью свой ботулатте? Нигде на Урьюи больше такой не подают.
Мы с ней оба знаем: у нас теперь два варианта. Или я сожгу ее на заднем дворе кофейни, или ее кузены сожгут там меня. Так что на всякий случай – прощайте.
P.S. Самина, ты там веди себя хорошо, ладно? Не знаю, в чем проблема твоего мужа, но знаком с парнем, который работал у одного парня, который говорит, что сам видел, как Эйден взорвал свою бывшую. Не шали!
Со смешанными чувствами, искренне ваш -
К.Б.»
– Тебе привет от Бритца.
– Как у него дела?
– Пишет, что все хорошо, – Эйден наблюдал, как пламя лизнуло письмо. – А ты уже обедала?
– М-м.
– Или нет?
– М-м.
– Я изменяю тебе с Дорси.
– М-м. Секунду, родной… – девушка спешила, и жорвел истекал слизью на ковер.
Андроид аккуратно повернул ее лицо на себя:
– Любимая.ты.обедала?
– Нет, конечно… Забыла.
– Полетели, я тебя накормлю.
Они урывали редкие часы наедине и договорились так: оказавшись вдвоем и без срочных дел, бросать все и тратить время на еду, отдых и секс.
– Запер детей? – спохватилась Самина в триниджете.
– Да, темная госпожа, мерзавцам не выбраться из темницы.
– Эйден.
– Что? Эмбрионам две недели, им не дотолкать инкубатор до выхода.
– Сигнализация?
– Все хорошо, снежок. Сигнализация там, копья из стен, лазерные ловушки, капканы и древние проклятия.
– Тогда ладно.
А еще они договорились, что когда надоедят друг другу, то сотрут воспоминания, чтобы начать с нуля. И попросили Джура заново столкнуть их корабли в космосе – а дальше завертится, иначе и быть не может. Джур назвал это безумием. Но мы же знаем, как оно близко к гениальности.
Конец.
