— Для тебя эта недостаточно опасна?
— Это скала.
— И она вертикальная.
Он рассмеялся:
— В этом вся радость.
Он показал ей базовые техники восхождения, с которыми она была знакома благодаря занятиям по скалолазанию в Нью-Йорке. Он натер мелом руки и двинулся к вершине, где привязал веревку к якорю и затем сбросил ее.
— Не слишком противно, — прокомментировал он уже в восторге от ритма и балансирования восхождения. Он показал ей простое движение и путь к крюку, а затем к вершине. — Главное — рассчитать время. Не пугайся и не торопись.
— Откуда я знаю, за что хвататься?
— Хватайся за то, что ведет тебя верным путем.
— Господи, Джулиан.
— И не бойся. Ты всегда можешь дотянуться немножко дальше, чем ты предполагаешь.
Она рассмеялась:
— Теперь ты говоришь как выступающий на вечере в честь окончания школы.
— Не думаю, что у нас такое было в школе. Давай попробуем.
Она глубоко вздохнула и расправила плечи.
— Ладно.
Он помог ей со снаряжением, что привело к парочке странно волнующих мгновений, в особенности когда она шагнула в сбрую и он затянул аккуратные тесемки вокруг ее промежности.
— Прости, — сказал он, — мне нужно убедиться, что ты в безопасности.
— Все в порядке. Это у меня единственный случай за лето, более или менее похожий на свидание.
Она была новичком, но не была неопытной. Он продемонстрировал ей приемы восхождения, и она двинулась вперед, протягивая руки и оттягиваясь, толчок за толчком, поднимаясь по горному склону вслед за Джулианом.
— Я сейчас упаду, — крикнул он, когда они уже достигли середины горы.
— Ты отлично лазаешь, — не поверила она, — настоящий человек-паук.
— Я так специально делаю, чтобы ты могла видеть, как работают канаты. Сейчас я упаду, а ты меня поймаешь. Так, как я тебе показывал.
— Не делай этого…
— Я доверяю тебе. — Он отпустил руки. Наступил момент невесомости и более краткое мгновение свободного падения, затем веревка натянулась и поймала его.
— Ты сумасшедший, — выругалась она.
— Нет. Я просто люблю высоту. — Он повторил восхождение и показал ей снова шаг за шагом все приемы, все время держа в уме следующее движение.
— Что, если ты не увидишь, куда тебе двигаться дальше? — спросила она.
— Тогда нужно ухватиться за что-то и надеяться на лучшее.
Они довольно быстро взобрались на гору, без выступов или чего-то чересчур опасного. Она немного дрожала, но все делала правильно, немного повизгивая то тут, то там. Она была сильной, двигалась медленно и осторожно и почти не делала ошибок, а если и делала, то сама успевала их исправить. В конце концов они добрались до вершины. Он подхватил ее, когда она взобралась на гору, и Дэзи изобразила маленький танец триумфа.
— Я чувствую себя как Фродо на вершине горы Дум. Они чокнулись бутылками с водой. Когда она вытащила пачку сигарет, он нахмурился:
— Это убьет тебя раньше, чем восхождения в горы.
Она присела на корточки и щелкнула зажигалкой. Не обращая на него внимания, сложила сигареты на камень и подожгла их, одну за другой, добавив веточек, чтобы они лучше горели. Когда маленькая пирамидка истлела и превратилась в пепел, она села на пятки и сказала:
— Я хотела сделать это все лето.
— Тогда почему ты этого не сделала?
Она встала и разогнала дым коленкой.
— Это стало камнем преткновения между мной и моим папой. Я ожидала, что он положит этому конец, но он этого не сделал. Тогда я поняла, что, если буду ждать, пока мои родители остановят меня, могут пройти долгие годы, и к тому времени я стану безнадежной курильщицей. Вот и решила бросить сама.
— Хороший план. — Импульсивно он наклонился и поцеловал ее, коротко и быстро, в губы. — Я все лето хотел сделать это.
— Тогда почему ты этого не делал?
— Я не был уверен, что ты этого хочешь. — Его сердце билось как сумасшедшее. — Давай начнем спуск.
Он повернулся, опытным взглядом осмотрел горы и руками в перчатках отмерил веревку. Когда он спустился, она прислонилась к выступу горы и слегка поаплодировала ему.
— Ты готова спуститься, или тебе нужно еще раз продемонстрировать?
— Гм. Я не знаю. Что говорит тебе твое паучье чутье?
— Что ты все сделаешь отлично.
Поначалу она колебалась, раз или два пробовала веревку и наконец позволила себя спустить. Ее спуск не был таким уж гладким, но она победно сияла, когда коснулась земли.
— Это было потрясающе! — прокричала она, и ее голос отразился от стен утесов.
— Ты — хороший тренер, — сказала она. — Ты много этим занимался?
— Ты мой первый ученик.
— Да? Тогда у тебя природная способность. Это пойдет тебе на пользу, если ты получишь военную стипендию.
Они проводили множество вечеров, обсуждая все за и против. К этому времени Джулиан уже понимал весь процесс. Это было в десять раз труднее, чем просто пойти в колледж, потому что здесь была еще и проверка здоровья в дополнение к обычным испытаниям.
— Я не пойду в армию, — мрачно заявил он, представляя себе весь это долгий путь.
— Почему нет?
— Они забирают у тебя свободу, следят за каждым движением. Твоя жизнь целиком и полностью расписана. Чем это отличается от колонии для малолетних преступников?
— Да, разница небольшая, — признала она.
— Я приехал сюда этим летом, чтобы меня не послали в колонию. Как я выдержу четыре года такой жизни? — Он покачал головой. — Кроме того, это будет пустая трата времени.
— Почему ты так думаешь?
— У меня отвратные отметки. У меня поганая школа. Ничего, что было бы за меня.
— Хорошенькие дела, Гастинс. А что ты скажешь о том, чтобы дотянуться дальше, чем, тебе кажется, ты можешь?
— Я просто порол всякую чушь, чтобы ты полезла в гору.
— Вот и нет. — Она поправила шлем. — Я готова попробовать следующее восхождение.
Ее беспорядочные движения, когда она лезла по скале, заставили его смеяться. Она заставляла его смеяться.
Более того, она заставляла его думать. Только потому, что он живет в поганом городишке и ходит в поганую школу, совсем необязательно у него будет поганая жизнь. Если он воспользуется шансом и сделает это, то, может быть, объедет весь мир. Он может научиться летать.
— Может быть, ты и права, — сказал он. — Так ты думаешь, мне следует пойти в армию?
