— Блэкберд-Лейз. Вы, наверное, слышали об этом районе. Он знаменит своими автоугонщиками. О нас периодически говорят в новостях.
Повисла тишина.
— Еще вина? — спросил Фабиан, покачивая в воздухе бутылкой. Все, кроме Джулии, протянули стаканы.
— А это… Да, ведь это Кандинский, правильно? — Сказала Ванесса, глядя на постер над диваном. — Немногие люди способны понять современное искусство. Это, наверное, твой, Фабиан?
Джулия опять взглянула на Мэгги. Их глаза встретились без всякого выражения. Фабиан, казалось, не заметил подтекста.
— Да, мой. Я привез его из школы. Вы должны были видеть его в моей студии, когда приезжали туда.
— Что-то не припоминаю, — невинно проговорила Ванесса. — Но я люблю Кандинского. Русские так экспрессивны. Однако это не каждому по душе. Некоторые люди до сих пор предпочитают изображения плачущих испанских мальчиков. — Она слегка усмехнулась. — Я думаю, вы бы не стали вешать у себя дома Кандинского, Мак?
— Не-а, — ответил он, остановившись, чтобы глотнуть вина. — Я предпочитаю Брака[28].
Улыбка сползла с лица Ванессы.
Мэгги рассмеялась и, поперхнувшись, закашлялась.
— Брака? — переспросила она, иронично глядя на Мака. — Лично я не переношу кубистов. Не понимаю, что вы в них находите. Если взять Пикассо и Брака периода их сотрудничества, я клянусь, вы не найдете в них ни на волос различий.
— Но это несправедливо, — возразила Джулия, уловив шаловливую искорку в глазах Мэгги. — Очевидно, что влияние на Брака Сезанна делает его отличным от других.
— Чушь! — отозвалась Мэгги, энергично откидывая за спину волосы. — Кубизм отрицает существование человеческой души.
— А! — сказал Мак, изгибая губы в улыбке. — Значит, ты сторонница экспрессионизма.
— Абсолютная! — подтвердила Мэгги, бросая на Мака взгляд, красноречиво говорящий о том, что ее фантазия истощилась и она умоляет его продолжать в том же духе.
— Наверное, тебя привлекает зримое выражение человеческих чувств, как у Мунка[29]или ван Гога?
— Совершенно верно, — кивнула Мэгги, аплодируя ему глазами.
— Не могу сказать, что разделяю твое мнение, — пожал плечами Мак. — Они отрицают тот факт, что любой человек способен на обман. А именно это отличает нас от представителей животного царства. Вот импрессионисты это понимали. Вы согласны, миссис Гаф?
— Э-э-э… — Ванесса, неуверенно мигая, посмотрела на одухотворенные лица вокруг себя. — А как же Мондриан[30]? С какой стороны он относится ко всему этому?
— О, пощадите! — расхохоталась Мэгги, взглядом умоляя Мака «сыграть на ее половине».
— Вас привлекает у Мондриана неопластицизм или его более поздний кубизм? — вопросительно взглянул на Ванессу Мак.
Она онемела и уставилась на него.
— Не всем нравится украшать свои стены рекламой L’Oreal, — мягко заметил Мак. — Даже в Блэкберд-Лейз.
— Давайте есть! — сказал Фабиан, нетвердой походкой направляясь в кухню.
— Откуда вы знаете так много об искусстве? — спросил Чарльз у Мака, пока они расправлялись с крохотными порциями лазаньи, которые предложил им Фабиан.
— Ну, потому что я сам немного художник, — ответил Мак, опустив глаза на листья салата у себя в тарелке.
— Неужели? Ванесса, ты это слышала? Даже тебе стоило бы быть поосторожней, вступая в спор об искусстве с художником!
— Я же не знала, что он художник. Он не сказал мне, чем занимается, — начала защищаться Ванесса, ее худые щеки уже раскраснелись от вина, которое Фабиан не переставал подливать всем. Джулия начала понимать, что поехать от ее дома на автобусе было очень верной идеей. Никто не был бы в состоянии управлять транспортным средством после такого количества выпитого, включая Чарльза, который был по этому показателю в первых рядах. При этом Фабианова еда явно не давала повода запачкать слишком много салфеток, хоть и была вкусной.
— Я не помню, чтобы вы меня об этом спрашивали, — сказал Мак, поднимая глаза и мило улыбаясь. — Простите.
Джулия отметила, как Мак общается с Вивьен. Учтивость — это хорошо ему удавалось.
Ванесса повертела в руках вилку:
— И где проходят ваши выставки, Мак?
Джулия бросила на него взгляд. Казалось, этот вопрос его совершенно не испугал.
— Моя первая выставка пройдет в октябре. В Лондоне. Может быть, вы даже найдете время заглянуть и поздороваться. Я буду рад видеть вас там.
Глаза Ванессы стали как блюдца:
— Вы выставляетесь в Лондоне?! Боже правый, почему же вы молчали! — Джулия заметила неожиданно появившийся блеск в ее глазах и затрепетавшие ресницы, как только сама смогла справиться с шоком, в которое ее привело сообщение Мака. — И в какой же галерее?
Мак назвал галерею, о которой Джулия ничего не слышала, однако глаза Ванессы, словно на ниточках, вылезли из орбит.
— Неужели? Ну-ну. Должно быть, ваши работы произвели на кого-то большое впечатление.
— Ага. Я думаю, это были не работы, а бутылка вина. — Он улыбнулся Джулии.
Она отложила вилку и глядела на него во все глаза.
— Fleurie?
— Ну. Оно самое.
Глядя ему в глаза, Джулия почувствовала, как камень свалился с души. Он, вероятно, понял это, и его глаза потеплели.
— Значит, женщина, на которую ты хотел произвести впечатление…
— Оказалась впечатленной достаточно, чтобы заказать мне работы на больших холстах. И еще они захотели сделать фотографии моих росписей. Но все это произошло только на этой неделе. — Он застенчиво оглядел пораженную аудиторию. — Для меня это большой прорыв.
— Потрясающе! — сказал Чарльз, снисходительно кивнув Маку. — Молодец, парень. В жизни нельзя добиться ничего, если не прикладывать усилий. Я всегда это говорил.
— Это именно то, что я всегда пыталась объяснить тебе, Фабиан. — Ванесса, сверкая глазами, повернулась к сыну. — Если ты хочешь добиться успеха, ты должен трудиться ради этого.
— Да ну?! — Фабиан изобразил шутливое удивление.
