Нолану пришлось заняться делами плантации, которая пришла в некоторое запустение во время отсутствия хозяина, но он всегда улучал минутку, чтобы побыть с Шандрой. Почему бы и нет? Сам Дафф львиную долю времени проводил с Джоникой. Что хорошо для тестя, годится и для зятя, решил Нолан. Он не собирался полностью перекладывать заботы о хозяйстве на свои плечи, чтобы Дафф не предавался праздности, наверстывая упущенное с женой.
На лице Нолана мелькнула легкая улыбка, как только его мысли вернулись к Шандре. Его до сих пор удивляло, что она была с ним так нежна и внимательна. Да, она дерзкая и взбалмошная и всегда такой будет, но она умеет выразить свою любовь. Они с Шандрой никогда не расстанутся надолго, пообещал себе Нолан. Когда он отправится на восток, чтобы присутствовать на суде над Берром, Шандра поедет с ним и заодно повидается с его семьей в Виргинии. И если Нолана вновь позовет в дорогу неугомонный дух искателя приключений, Шандра будет рядом с ним в его скитаниях…
Нолан выглянул в окно. Солнце садилось за горизонт. Почему Шандры так долго нет? Ей давно пора бы вернуться. Она поехала в модную лавку, на последнюю примерку платья, заказанного ей Ноланом для повторной брачной церемонии, которая должна была состояться на следующий день. Нолан настоял на том, чтобы они дали клятву верности друг другу в присутствии семьи и друзей. Господи, сколько же времени требуется, чтобы подогнать платье?
Нолан беспокойно расхаживал по ковру. Ему не хотелось поддаваться панике и предоставлять Даффу повод лишний раз посмеяться над ним. Но Шандра никогда не выходила из дома вечером с того дня, как они признались друг другу в любви. Куда бы она ни пошла, она возвращалась в свою комнату до наступления сумерек.
Нолан взглянул на часы и подождал еще несколько минут. С Шандрой все в порядке, убеждал он себя. Она вот-вот вернется, и он будет ругать себя за то, что беспокоился за женщину, которая всегда сможет постоять за себя. Однако минуты шли, и Нолан встревожился не на шутку. Что-то случилось – он чувствовал! Зная способность Шандры впутываться во всякие истории, он уже предполагал самое худшее. Если она снова ищет приключений, он не простит ей этого никогда. Разве она не понимает, что потерять ее – для него равносильно смерти? Да лучше он будет гореть в аду, чем жить без нее теперь, когда завоевал ее любовь. Черт подери, где же она?
Нолан со сдавленным стоном выскочил за дверь и принялся обыскивать окрестности. Ему наплевать, если Дафф будет потешаться над тем, что он следует за Шандрой, как послушный щенок. Он не успокоится, пока не найдет свою пропавшую жену. Черт, он просто места себе не находит – надо убедиться, что с Шандрой ничего не случилось. Потом он сможет и посмеяться над своими страхами.
Но одно он знал наверняка – отныне он укротит свою своенравную супругу. Он не собирается остаток жизни проводить в волнениях и терзаниях каждый раз, когда она припозднится! Ей пора почувствовать твердую мужскую руку, думал он, отправляясь на поиски жены. Шандра еще пожалеет о том, что заставила его так тревожиться. Как только он доберется до нее, уж он задаст ей перцу, а потом прижмет к себе и возблагодарит небо за то, что она жива и здорова. Так и будет, черт возьми! Иначе он никогда себе этого не простит!
Шандра ругала себя самыми последними словами за то, что была столь неосторожна. По дороге домой она зашла к Томасу Морли. С тех пор как Дафф отказался искать своего убийцу, Шандра продолжала крестовый поход за справедливостью в одиночку. Дафф просил Нолана помочь ему в делах управления плантацией. Нолан строчил рапорты президенту Джефферсону и наблюдал за посевом, и у него теперь не было ни минуты свободной, чтобы добывать нужные сведения. Значит, Шандра должна взять расследование в свои руки.
Эйвери Джонсон предложил ей свою помощь. Шандре удалось разузнать любопытные подробности, и это натолкнуло ее на мысль, что она, Дафф и Нолан – все трое – ошиблись в своих предположениях. После опроса свидетелей Эйвери признался Шандре, что Уильям Пенси направлялся к плантации Томаса Морли в ночь, когда был убит.
Что собирались обсудить британский подданный и недовольный радикал после того, как заговор раскрылся, оставалось загадкой. Она попыталась применить тактику Нолана по выуживанию информации и переговорила со слугами Уильяма. Таким образом она узнала, что Уильям и Томас не раз встречались тайком от других комитетчиков. Но что больше всего встревожило Шандру, так это упоминание о человеке в маске, который то и дело появлялся в доме Уильяма под покровом темноты. Шандра решила во что бы то ни стало разыскать таинственного всадника. Кто он? Может, это Томас Морли, переодетый разбойником?
Шандра направилась к Томасу Морли – комитетчику с черепашьими чертами, который мечтал о том, как бы отделить Запад от федералистов Севера и Джефферсона, и вызвала его на откровенный разговор, что было непростительной глупостью с ее стороны. Томас был в ярости, когда она обвинила его и Уильяма в покушении на Меррила д'Эвре. И рассвирепел еще сильнее, когда она добавила, что он сам переоделся в разбойника и пристрелил Уильяма.
Томас в гневе обозвал ее самыми гнусными словами, какие можно применить к женщине. А Шандра не осталась в долгу и осыпала Томаса проклятиями, которых наслушалась во время своих прогулок по трущобам Натчеза. Томас вытолкал ее из дома и захлопнул дверь у нее перед носом, но Шандра крикнула, что вернется с подкреплением, чтобы арестовать его. Ее ссора с Томасом заставила ее припоздниться, и она возвращалась домой уже в сумерках, кипя негодованием.
Проехав около мили, Шандра почувствовала, что за ней следят. Однако каждый раз, оборачиваясь, она не замечала ничего подозрительного. Но скоро она поняла, что это был обходной маневр, призванный усыпить ее подозрения. Шандра чуть не лишилась чувств, когда на нее с дерева обрушилась огромная «летучая мышь» в человеческом облике. Ее лошадь испуганно заржала и встала на дыбы, а неизвестный в маске выхватил Шандру из седла и повалил на землю. Шандра было решила, что это Нолан очередной раз решил ее попугать, чтобы она не совала нос куда не следует. Он уже два раза заставал ее врасплох подобным образом. К несчастью, Шандра, своенравная упрямица, не усвоила его уроки. Нападающий вел себя с ней чрезвычайно грубо, и Шандра поняла, что это не Нолан. Вот теперь она точно влипла!
Царапаясь и кусаясь, Шандра пыталась защититься от ударов, которые безжалостно сыпались на нее. Ее лошадь в ужасе унеслась прочь, а Шандра осталась лежать на земле, придавленная грузным телом. Разбойник приставил ей нож к горлу – тот самый нож с рукоятью, инкрустированной жемчугом, который ей уже доводилось видеть в каньоне Ред-Рок.
Шандра сразу догадалась, кто перед ней, – для этого ей не обязательно было смотреть в лицо разбойнику. Господи, ну почему она не послушалась Нолана!
Похититель рывком поднял ее на ноги, грозно рыча, и Шандра встретилась взглядом с Томасом Морли, который как раз подъехал к ней, зловеще улыбаясь.
– Ты стала не в меру любопытной, сучка, – презрительно усмехнулся Томас, слезая с лошади. – Тебе не следовало соваться не в свои дела. Но ты слишком похожа на своего отца.
