— Давай попытаемся здесь, — прошептала она.
«Она и понятия не имела, как унизительно для меня было просить прибавку к жалованью. И она мне отказала. Она сказала, что я уже получаю почти столько, сколько и Сиберт. Но так не должно быть. Я работаю гораздо больше, чем этот старый дурак. Она продолжала унижать меня, предложив мне деньги взаймы. Но я не нуждаюсь в деньгах. Я их заработала. Разве она заработала целый гардероб восхитительных нарядов или те сокровища, которые граф хранит взаперти в библиотеке? Что ж, я знаю, к кому обратиться, кто убедит леди Пембурн в моей ценности. Это виконтесса Стенвик. Я подойду к ней. Она всегда говорила, что я незаменима, что я просто находка для Пембурна. И графиня уважает ее мнение. Да, так я и сделаю. Я поговорю с леди Стенвик. Она поймет. Она мне поможет».
Следом начиналась другая запись, датированная 20 марта 1807 года:
«Она согласилась принять меня завтра. Мы успели поговорить всего несколько минут до возвращения леди Пембурн, но виконтесса сказала, что у нее есть идеальное решение моей проблемы. И она так приободряюще улыбнулась, когда сказала это. Возможно, она хочет предложить мне место в Стенвике. Больше денег, блестящее будущее. Я с трудом могу дождаться».
— Это ни о чем нам не говорит, — заявил Слейд, — кроме того факта, что мисс Пейн наглая и лживая. Это просто невероятно, что она решилась переступить все рамки и обратиться за помощью к одной из знакомых моей матери, причем не к кому-нибудь, а к ее ближайшей подруге.
— Странно, что Элеонора согласилась принять ее. Учитывая все обстоятельства, я бы скорее подумала, что она пойдет прямо к твоей матери и расскажет о неверности ее экономки.
— Она, вероятно, так и сделала.
— Тогда почему мисс Пейн не уволили? — Кортни задумчиво листала дневник дальше, но там были только чистые страницы, без всяких записей. — Теперь я совсем запуталась. Если мисс Пейн была так взволнована предстоящей встречей с Элеонорой, то почему ничего не написала о результатах этой встречи?
— Может, их и не было. Может, она одумалась и не ходила в Стенвик. А может, Элеонора получше подумала о своей доброте и вышвырнула мисс Пейн в тот момент, когда та появилась. — Слейд взял Кортни за руку и заставил встать на ноги. — Положи дневник туда, где ты его нашла. Он не раскрыл нам ничего, кроме мотивов, которыми руководствовалась мисс Пейн. Но их и так несложно угадать. Воровство всегда вызвано жадностью. Пойдем.
Кортни недоверчиво покачала головой и отступила назад.
— Слейд, здесь слишком много резких противоречий. Элеонора — воплощение светских манер. Она бы никогда не согласилась встречаться с экономкой твоей матери. Но она это сделала. Мисс Пейн может быть расчетливой и жадной, но вряд ли она заблуждалась. И почему ее записи обрываются здесь? А ты не находишь странным то совпадение, что записи обрываются за неделю до того, как она оказалась втянута в заговор по краже драгоценностей твоей матери? Что-то должно было предшествовать этому шаху или кто-то, тот, кто приказал ей нарисовать план дома и передать его Армону. Кто бы это ни был, но мисс Пейн должна была встретиться с ним между двадцатым и двадцать седьмым марта. Но в этом дневнике нет никаких упоминаний о такой встрече, ни о других встречах вообще, разве только радость, что ее согласились… — внезапно Кортни замолчала и сильно побледнела. — Господи… нет.
— Нет, — повторил Слейд, решительно покачав головой. — У тебя сильно разыгралось воображение, Кортни. Это невозможно.
— Да? — тихо спросила она дрогнувшим голосом. — Наверное, ты прав. Я, вероятно, так переутомилась, что больше не способна разумно мыслить, и так стремлюсь разрешить все, что готова даже сомневаться в том, кого Аврора обожает, кого я сама считаю подругой. Но я лучше буду презирать себя потом, когда все это останется позади, но сейчас, Слейд, мы должны рассмотреть любую возможность.
Кортни резко выпрямилась.
— Предположим, что мисс Пейн встречалась с Элеонорой. Предположим, что у Элеоноры была причина не говорить об этом твоей матери. Предположим, что она предложила мисс Пейн деньги, положение и еще бог весть что в обмен на нечто гораздо более ценное?
Слейд замер.
— Бриллиант? Ты думаешь, что Элеоноре был нужен черный бриллиант?
— Я считаю, что тот, кто руководил всем этим, хотел получить черный бриллиант. Итак, допустив, что Элеонора виновна, я думаю, она увидела возможность заполучить этот камень. — Кортни помолчала. — И не однажды, а два раза. Десять лет назад она была близкой подругой твоей матери. Элеоноре нужно было выяснить, где хранится бриллиант, и когда мисс Пейн сблизилась с ней, у нее появилась прекрасная возможность завладеть камнем, не подвергая себя опасности.
У Кортни промелькнула новая мысль, и она заглянула в дневник, указывая на запись от 18 марта.
— Посмотри, мисс Пейн упоминает о шкатулке с бриллиантами твоей матери и ее местонахождении, так что она все знала. Если она рассказала об этом Элеоноре, то Элеонора наверняка решила, что черный бриллиант находится в том же сейфе, что и шкатулка, и решила завладеть им. Не знаю, где она отыскала и наняла Армона, но он прекрасно подходил для отведенной ему роли. Она не рассчитывала, что твои родители появятся в доме в момент ограбления. Но камня там не оказалось. Так что она вернулась к своему первоначальному плану, правда, после смерти твоей матери она сблизилась с Авророй. Думаю, для нее это не составило большого труда, учитывая потребность Авроры в любви и внимании. И все это время Элеонора чувствовала себя в полной безопасности, зная, что ты убежден в виновности Лоуренса и Хилтона Бенкрофтов.
Желваки заиграли на лице Слейда.
— У Хилтона рассудок помутился еще за месяц до смерти моих родителей. Именно тогда они с Лоуренсом ворвались в мой дом, выкрикивая обвинения.
Вслед за этим признанием Слейд ясно вспомнил совет мистера Сколларда, который прозвучал так четко, словно Сколлард произнес его: Сделай со своим разумом то, что ты сделал со своим сердцем: освободи его от теней, которые загораживают твое зрение. Как только ты добьешься этого, то сразу увидишь то, что есть, а не то, что ты предпочитал видеть.
Резко вздохнув, Слейд встретился взглядом с Кортни.
— Факт в том, что я ошибался. Бенкрофты не виноваты. Но я был слишком ослеплен эмоциями, чтобы быть объективным. Я больше не собираюсь повторять подобной ошибки. Так что давай разберем эту версию.
Кортни кивнула, ее била дрожь.
— А как быть со второй попыткой украсть бриллиант? — спросил Слейд. — С той, что привела тебя ко мне?
— Снова допустив, что Элеонора виновна, можно сказать, что ей представилась еще одна прекрасная возможность добиться своей цели, — ответила Кортни. — Неугомонная Аврора стремилась повидать мир. Ты находился в Индии и должен был вернуться в разгар сезона в Лондоне. Элеоноре требовалось всего лишь договориться со своими подручными: Армон должен был отослать записки о выкупе и произвести обмен, а мисс Пейн — скрыть оставленное Авророй письмо, чтобы ты и понятия не имел о местонахождении сестры. Затем Элеонора получила бы бриллиант, и никто бы не узнал об этом.
