— Боже мой, какой ужас!.. — ошарашенно пробормотал Фридрих. — Впервые слышу... Неужели и такое бывает?!
— Бывает, бывает, — сказал я ему по-шелдрейсовски. — Я в Петербурге даже у Котов такое видел. Особенно среди молодежи... А Хозяину Фоксиков скажи, что если они ко мне полезут, я им всем троим яйца поотрываю! А заодно и их Хозяину.
Но такое Фридрих постеснялся сказать, а просто распрощался с Хозяином педерастической семейки, и мы пошли прочь, ни разу не оглянувшись на эту странноватую компашку...
* * *
Весь оставшийся день я был как на иголках! Мне не терпелось начать поиски этой смертоносной матрешки... Почему немцы называют ее «Бабушкой»?!
Но к сожалению, я все время был на глазах у Фридриха, а посему решил дождаться ночи и пошуровать как следует. Чтобы сузить круг поисков, необходимо было выяснить, где Фридрих хранит свои рождественские ракеты. Как говорил Шура Плоткин, «если пораскинуть мозгами логически», то наверняка там и эта матрешка!
— А где у тебя эти рождественские штуки, которые ты запускаешь в небо? — спросил я у Фридриха, стараясь придать своему вопросу самую невинную форму праздного любопытства.
— В гараже, — тут же ответил Фридрих. — У задней стенки есть такой продолговатый ящик, и когда repp Мозер по моей просьбе закупает для меня эти достаточно опасные игрушки, я обычно прошу его складывать их туда. А что?
— Ничего, — сказал я. — Давай посмотрим телевизор? Сейчас как раз «Битте, лехельн!» по восьмому каналу...
«Бите, лехельн!» — по-нашему «Улыбнитесь, пожалуйста!» или «Пожалуйста, усмехнитесь!». Это такая ежедневная передача, где показывают разные сюжетики, снятые любительскими видеокамерами, а потом присланные на конкурс в эту программу.
— Без меня, — коротко сказал Фридрих. — Эту пошлятину я не могу смотреть! Это апофеоз безвкусицы. Если хочешь, смотри. Твое дело.
Но в эту секунду позвонил профессор фон Дейн и попросил разрешения заехать к нам на десять минут. Фридрих с радостью пригласил его.
Фон Дейн приехал один, к сожалению, без Тани, но зато передал мне от нее привет, а Фридриху сказал:
— Мне сегодня звонила Моника по поводу своих головных болей и заодно сказала мне, что вы собираетесь в Россию? Это так?
— Да. Хотели бы. Недельки на две, — ответил Фридрих. — У вас есть к нам какие-нибудь поручения?
— Нет, нет! — рассмеялся фон Дейн. — Мне ничего не нужно. Рассказываю по порядку; сегодня по отделению дежурит Таня. Я недавно позвонил в клинику — узнать, как там у нас дела, и насплетничал ей про ваш российский вояж. Она тут же закричала, что у нее для вас есть одна роскошная новость. Каждую неделю она ездит на Хауптбанхофф и в «Интернэшнл-пресс» накупает дикое количество русских газет! Сегодня на дежурстве она наткнулась на замечательное по своей сенсационности объявление. Она тут же его перевела и факсом прислала мне домой дословный перевод. Вот он!
И фон Дейн вынул из кармана куртки длинный лист бумаги.
— Читаю: «Лавка жизни» предлагает «Царские таблетки» — препарат «Алисат» — лекарство номер один в мире, повышающее иммунитет, созданное по древнерусским рецептам!..»
— Что за чушь?! — удивился Фридрих. — Вы сами когда-нибудь слышали про такое?
— Впервые в жизни. Читать дальше?
— Читайте...
— «Изучая факты невероятной живучести и сексуальной силы знаменитого Григория Распутина, ученые узнали: великий распутник пил отвар, приготовленный по древнерусским рецептам. Это средство много раз описывалось в летописях Древней Руси как „Царское снадобье“, употреблявшееся в пишу славянскими дружинами...» Дальше, бля-бля-бля, ерунда собачья... И наконец! «От результата испытания „Царских таблеток“ — торговая марка „Алисат“ — захватывает дух! Двухнедельный прием препарата уникально повышает потенцию!..» Слышите, Фридрих?! «Резко снижает заболеваемость, улучшает самочувствие. „Эффект омоложения“ организма на пять-десять лет... Проконсультироваться и приобрести препарат можно...» Адреса, телефоны, факсы...
— Напрасно, Фолькмар, вы так откровенны с Таней по поводу моих недомоганий, — огорченно заметил Фридрих.
— Ни о каких ваших недомоганиях я с Таней не говорил, — разозлился фон Дейн. — И подозревать меня в этом по меньшей мере глупо. Прошу прощения... Таня — достаточно хорошо образованный врач и отлично понимает, что Человеку после шестидесяти лет вполне могут понадобиться любые укрепляющие и поддерживающие средства!
— Все, все, все!.. — замахал руками Фридрих. — Простите меня, Фолькмар... Простите меня, ради Бога! Я что-то раздражен последнее время, чем-то взвинчен, и поэтому... Сам не знаю почему. Давайте лучше выпьем и чего-нибудь перекусим! Мои все ушли, и мы могли бы устроить с вами маленький мужской ужин. Вы, Кыся и я. Моя кухарка сегодня купила в «Дальмайере» фантастический ростбиф!
Бедный, бедный Фридрих... Он, словно старый и мудрый Кот, чувствует приближение опасности, но не понимает, что это такое. Отсюда — и раздражение, и нервы на пределе, и страх смерти... Какое счастье, что я оказался в этой ситуации рядом!
* * *
Уже к полуночи мы с Фридрихом провожали через весь сад Фолькмара фон Дейна к его «ягуару», которой он оставил на улице, за нашими воротами. Распрощались и пошли с Фридрихом обратно в дом.
— Ты не будешь возражать, если я еще немного пошляюсь? — осторожно спросил я у Фридриха. — Здесь днем прогуливалась одна вполне симпатичная Кошечка, и я был бы не прочь с ней познакомиться...
— Причина абсолютно уважительная, — сказал Фридрих. — Шляйся, сколько тебе угодно. Кланяйся Кошечке!.. А я пойду спать. Что-то я сегодня себя неважно чувствую...
Я пожелал Фридриху спокойной ночи, напомнил ему, что он должен принять на ночь полтаблетки лекарства, регулирующего давление крови, и таблетку «Бромазанила» — чтобы лучше спать. Об этом меня еще в «Тантрисе» попросила Таня — напоминать, напоминать и напоминать Фридриху об этих вещах. Потому что за своим здоровьем он не следит совершенно...
Фридрих поблагодарил меня и ушел в дом. А я остался в саду.
Наверное, впервые в моей долгой и путаной жизни все Кошки мира мне были сейчас до фонаря, до лампочки, как говорили Шура с Водилой. И про дневную симпатичную Кошечку я наплел Фридриху самым бесстыдным образом! Кому, как не мне, было отлично знать, что немецкие Кошки по ночам не разгуливают вроде наших, а так же, как и их добродетельные Хозяева укладываются на боковую уже к девяти часам вечера!..
Мне просто нужно было остаться одному, чтобы спокойно и вдумчиво, без торопливости и боязни, что кто то мне может помешать, поискать бомбу в виде нашей обычной российской деревянной дурацкой матрешки, на которые даже у самых зачуханных иностранцев мода прошла. Как на балалайки. Как, впрочем, и на всех нас — русских.
Но прежде чем начать планомерный поиск этой жуткой матрехи, я не без тщеславия подумал о том, насколько мы, Коты, созданы совершеннее, чем Люди!
