Книга Тринадцатая редакция. Модель событий - Ольга Лукас

Всю ночь Дмитрий Олегович шагал по коридору. Не доходя до невидимой стены, он возвращался обратно, к своей камере, и снова шел вперёд. Теперь уже он был согласен вернуться на волю и прожить жизнь в Петербурге — но не взаперти, а хоть в подмастерьях у Джорджа. Каникулы закончились внезапно, неожиданно и слишком быстро.

Он не знал, сколько времени прошло: голода он не испытывал, в туалет сходил только один раз. Свет в коридоре всегда был одинаковый — ровный, изматывающий, ненастоящий.

Ингвар Эрикссон давно уже наблюдал за своим рабом со стороны и ждал, когда тот проявит характер, попытается пройти сквозь стену, которой на самом деле уже нет, сделает несколько шагов навстречу свободе и уйдёт отсюда. Но пленник мерил шагами воображаемую клетку, не подозревая о том, что свободен.

Несмотря на то, что Дмитрий Олегович сполна отработал свой грех перед учителем, шемоборские законы позволяли ему продолжать сотрудничество с Зелёными хвостами.

«Так тому и быть, — рассудил Эрикссон. — Пусть пока остаётся моим рабом. Зачем мне терять хорошего помощника?»

— На улице такая погода — сказка! — заявил он, внезапно преграждая путь ученику. — Зеленеет, цветёт и щебечет всё, даже заброшенный чан с давно засохшим цементом.

— Рад за него.

— Не желаешь прогуляться?

— А что, холопам нынче вышло послабление?

— Если не хочешь, то не надо.

— Идёмте.

Они свободно прошли сквозь стену, которой на самом деле и не было, поднялись по лестнице и вышли на улицу.

— Давно вы эту стройку приспособили под рабовладельческие нужды?

— Размечтался — ради тебя целую стройку городить. Это старинное прикрытие для нашего филиала. Плохо, что город к нам подбирается всё ближе и ближе, видишь, уже на маршрутке доехать можно.

— И что, кто-то здесь выходит?

— Ну ты же вышел, — загадочно отвечал Эрикссон, снова отодвигая секцию забора.

Дмитрий Олегович шагнул в лужу, но нисколько не расстроился — это была настоящая лужа, на настоящей земле, а не сероватый чистый линолеум коридора.

Мимо важно прошествовала упитанная рыжая крыса. Дмитрий Олегович проводил её взглядом, покуда она не скрылась в расщелине между разбитыми блоками.

— Каково сейчас нашим изгоям? — почему-то вспомнил он. — Вряд ли Мишины чары подействуют на природных грызунов.

— Найдёт, на ком чары испытывать. Есть много способов стать крысой, или кошкой, или собакой. Слыхал, что носители, чьи желания перегорели или не исполнились, рождаются снова?

— Это как связано с крысами и кошками?

— Если кто-то больше всего на свете мечтает провести всю следующую жизнь рядом с любимым, не отвечающим взаимностью, он становится его домашним животным. Знаешь, бывают такие ненормальные старушки с выводком собак? Так вот, они отрабатывают невзаимность прошлой жизни и исполняют желания сразу всех своих отвергнутых поклонников.

— Э-э-э... — поморщился Дмитрий Олегович, живо представив желания поклонников и то, как их исполняют ненормальные старушки, запершись у себя в тесной грязной квартире.

— Желание, напомню, как правило, формулируется так — провести всю жизнь рядом с человеком, а не жениться, сделать детей, воспитать внуков и так далее. Когда человек иссыхает от невзаимной любви, он уже хочет просто быть рядом — и чтобы не гнали.

— А как быть с суперзвёздами, вроде Элвиса? С ним небось хотели быть не пять и не десять человек?

— Элвис перевоплотился сразу после смерти... Он и сейчас жив. Разводит экзотических рыбок в Австралии. Ему осталось исполнить желания всего каких-то двух-трёх сотен поклонниц — и он наконец-то отправится на вторую ступень, где ему уже подготовлено хорошее местечко.

— Так, хорошо, а Элвис-то за что страдает?

— Ну, во-первых, он не страдает. Разводить рыбок ему всегда хотелось, но было не до этого. А во-вторых, ещё одну жизнь некоторые люди получают в награду, а некоторые в наказание, а некоторые в качестве ещё одного шанса или возможности овладеть новыми знаниями.

— Повторение — мать учения, — кисло улыбнулся Дмитрий Олегович.

— Можно и так сказать. Хотя никому не удалось повторить чью-либо жизнь, даже свою собственную.

— Это обнадёживает!

По шоссе проехала маршрутка. Следом за ней на огромной скорости просвистел автомобиль, а может быть, снаряд или взбесившийся носорог — разглядеть было невозможно.

Дмитрий Олегович вздрогнул от мелькнувшего было знакомого ощущения. «Общее начало»? Маловероятно.

— Дура девчонка! — сплюнул Эрикссон. — Несётся, дороги не разбирая, и ради кого?

— Всё-таки Анна-Лиза? — ухмыльнулся Дмитрий Олегович. — Кажется, очень скоро кое-кто в этом городе перестанет страдать от авитаминоза.