— Я не понял: усекла?
Я слабо кивнула, выдохнув от облегчения, когда он отпустил мой подбородок — и ушел.
Тяжелый запах пива и никотина исчез. Я лежала на холодной земле, мои разбитые губы пульсировали, ребра болели, а голова раскалывалась от ярости — на него, на себя саму.
Надо было соглашаться на эти занятия Кэма по самозащите.
При мысли о Кэме я заплакала, ухватившись за больной бок, и заставила себя встать на дрожащие ноги. Пошатываясь, я побрела по холму. Голова моя кружилась.
Меня безудержно затрясло.
Я помотала головой, пытаясь прочистить мозги. У меня нет времени на шок — только лишь два дня на то, чтобы достать деньги для Мюррея. Шквал болезненной энергии толкал меня вперед.
Малкольм даст мне денег. Малкольм только посмотрит на меня в таком состоянии и даст мне денег, без проблем. Он такой хороший.
Я заковыляла вниз по дорожке, по которой прибежала, подобрала упавшую сумочку. Отчаяние и адреналин толкали меня все быстрее, несмотря на боль. Теперь можно позвонить Малкольму, попросить его приехать и забрать меня.
Его имя крутилось в моем мозгу, когда я вышла из парка и развернулась на Леопольд-плейс в начале Лондон-роуд. Где могла, я держалась ближе к деревьям, в тени — на тот случай, если мне кто-нибудь попадется. Я не хотела вмешивать полицию: она может заинтересоваться и остальной моей семьей, и тогда… Я не могла так рисковать.
Если Малкольм даст денег, все это развеется, как дурной сон.
* * *
Прежде чем я сама это поняла, я уже стояла перед знакомым домом.
При виде его я зарыдала еще сильнее, шипя, когда зубы касались разбитой губы.
Малкольм не даст денег.
Малкольм не даст денег, потому что я не хочу, чтобы мне помогал он.
Я не хочу никого, кроме Кэмерона.
Войдя в подъезд, я потащилась вверх по лестнице, полная решимости прийти к нему и обнять. Слезы потекли сильнее. Мне нужно было ощутить, что я в безопасности, а это мог мне дать только Кэм.
Я легонько постучала в его дверь и задохнулась от пронзившей меня острой боли: поднять руку было все равно что опять ударить по ребрам. Мое тело повело вперед, я уже прислонилась к косяку, как вдруг дверь резко распахнулась. И тут мое сердце выпрыгнуло из груди.
Моргая, я пыталась разобрать, кто передо мной. Я потрясла головой, чтобы прочистить зрение, но все осталось как было.
— Джо? Что случилось? — ахнула Блэр при виде меня, окровавленной и зареванной.
Мой взгляд прополз по ней сверху донизу и обратно.
Ее короткие волосы были мокры и кудрявились вокруг лица, на ней красовалась футболка Кэма с надписью «QOTSA». Маленькой Блэр футболка доставала до колен. Голых колен. Голых ног.
Блэр у Кэма, с мокрыми волосами, в одной только его футболке в полтретьего ночи?
— О господи! — Она протянула ко мне руку, и я отшатнулась. — Кэм в ванной. Я сейчас его по… Джо!
Я уже бежала, спотыкаясь, падая, катясь вниз по ступенькам. Я не могу оставаться в этом доме, даже близко к нему находиться. Я не могу прийти домой, к Коулу, в таком виде, а Кэм…
Меня вывернуло возле мусорных баков.
Вытерев рот рукой, я посмотрела на дорогу.
Мне нужно такси.
Мне нужен друг.
Если Кэм… Я подавила рыдание, спеша за угол и вверх по Лондон-роуд… Если Кэм не… тогда мне надо поехать куда-то в безопасное место.
Единственная хорошая вещь, случившаяся той ночью, явилась мне в виде такси с горящим огоньком. Я вскинула руку, и таксист подъехал. Прижимая локоть к ребрам, я неуклюже забралась в машину.
— Дублинская улица. — Из-за разбитой губы мои слова прозвучали невнятно.
Водитель подозрительно оглядел меня:
— С вами все в порядке? Может, в больницу?
— Дублинская улица.
— Вы в таком состоянии…
— У меня друзья на Дублинской улице, — настаивала я. Слезы щипали мне глаза. — Они мне помогут.
Секундной заминки таксиста хватило на то, чтобы из-за угла выскочил Кэм в футболке и джинсах, его безумные глаза оглядывали улицу, пока не встретились с моими. Весь бледный и напряженный, он двинулся к машине, и тут такси тронулось. Его приглушенный крик достиг моих ушей даже сквозь шум мотора.
Через секунду зазвонил телефон. Я нажала на кнопку ответа, но ничего не сказала.
— Джо?! — крикнул он, так тяжело выдохнув, что я поняла: он запыхался — вероятно, пока бежал за мной. — Куда ты едешь? Что случилось? Блэр сказала, на тебя напали? Что происходит?
Страх, ясно различимый в его голосе, ничуть не утишил мою сердечную боль и не ослабил обиды.
— Думаю, это больше не твое дело, — почти не шевеля губами, сказала я и нажала отбой в ответ на его отчаянный вопль.
Глава 29
— Я убью его, — заявил Брэден с такой спокойной искренней уверенностью, что по моей спине прошла дрожь.
Непреклонный огонь возмездия горел в его глазах. Еще одна волна дрожи прошла вслед за первой, когда Джосс промокнула мою разбитую губу дезинфицирующим средством.
Я зашипела от боли и бросила на подругу досадливый взгляд.
Она поморщилась, отнимая ватку:
— Извини.
Брэден шагнул ко мне — рассвирепевший самец, грозный даже в футболке и спортивных штанах.
— Где он? — (Я покачала головой.) — Скажи мне, Джо.
Я молчала. Тогда он сделал еще один шаг и ледяным тоном потребовал:
— Скажи.
— Отойди! — заорала на него Джосс, чьи глаза тоже горели гневом и тревогой. — Ты начинаешь пугать Джо. — Ее тон чуть смягчился, но не утратил властности. — А мне кажется, она уже достаточно настрадалась за эту ночь, нет?
Секунду они сурово взирали друг на друга, потом Брэден что-то буркнул и отступил. Меня снова охватило уважение к этой женщине. Ростом она, может, и не вышла, но такую свирепую подругу можно пожелать каждому. Так хорошо, когда она на твоей стороне.
Я минут пять барабанила в дверь, и Джосс наконец открыла и уставилась на меня, на секунду обалдев, — полусонная, в пижаме, с копной спутанных волос, разметавшихся по плечам.
Когда я шатнулась к ней, с искаженным болью и перепачканным засохшей кровью лицом, в окровавленной рубашке, я впервые получила реальное подтверждение того, насколько искренне и глубоко подруга ко мне привязана. Джосс втащила меня в квартиру, и я чувствовала, как ее всю трясет от ярости, пока она помогала мне пройти в гостиную и хрипло звала Брэдена на помощь.
Я скорчилась на диване. Теперь, когда я добралась до них, изнеможение выпило из меня все силы. Пока Джосс пыталась промыть ранку на губе, я рассказала, что произошло. Тогда и начались дикарские выходки Брэдена с угрозами.
