— Уменьшить ход до минимального и подойти к кромке льда под прямым углом… Михель, ты гений!!! Ведь они сами под наши мины подставятся!!! И едва только головной подойдет к кромке льда, как мы сможем всадить в него пару мин, как почти по неподвижной мишени!
— А остальные сбегут. Нет, Вася. Стрелять мы будем не по первому в ордере, а по последнему.
— По последнему?!
— Да, по последнему. Остальные уже зарубятся в лед, и выбраться им из него будет не так-то просто. Там начнется жуткое столпотворение, они ломанутся в разные стороны, стараясь побыстрее выбраться на чистую воду и удрать. И у нас в этой ситуации есть неплохие шансы прихватить еще кого-нибудь. Сам знаешь, как трудно развернуться во льду. Да и слишком быстро в нем не разгонишься. При полных оборотах машин они вряд ли будут давать во льду более пяти-семи узлов. А мы снова будем поджидать их рядом с кромкой льда. И при выходе на чистую воду можем достать еще одного. Остальные, конечно, сбегут. Ну и черт с ними. Зато до конца войны возле Владивостока они уже никогда не появятся.
— Гениально!!! Мишка, гениально!!! Поймать таким образом сразу двоих! Но японцы точно придут и в лед полезут?
— Должны, иначе дистанция стрельбы для них будет очень большая. Могут даже снаряды до цели не добросить. Поэтому остается надеяться, что Камимура будет действовать, как и раньше. Он, по сути, ничем не рискует. Перевес в силах над Владивостокским отрядом у него обеспечен. Береговых батарей, способных эффективно помешать ему при обстреле из Уссурийского залива, на этом участке нет, и он об этом хорошо знает. «Косатка», разрази ее демоны, ошивается у входа в Токийский залив, и делать ей возле Владивостока абсолютно нечего. Поэтому вполне можно нанести неожиданный визит русским. Надеюсь, что именно так он и подумает.
— Дай-то бог… Ох, Михель… Тебе бы флотом в этой войне командовать, а не Макарову. Быстро бы японцам рога обломали.
— Ну-у, Вася, не надо обижать Макарова. Он мужик умный и в военных делах толк знает. А я офицер-подводник, который воевал именно на подводных лодках, но эскадрами никогда не командовал. То есть имею достаточно узкую специализацию. А именно — наделать врагу массу неприятностей из-под воды, а потом благополучно удрать. Хотя если бы удалось создать флотилию подводных лодок по примеру немецкого флота, то с помощью этой флотилии навел бы порядок в японском курятнике. Чтобы они боялись нос в море за пределы брекватера высунуть. И тогда доблестным войскам микадо в Корее и Маньчжурии придется одними штыками и своими самурайскими мечами воевать. Потому как боеприпасов из-за моря они не получат. Но увы. Флотилии лодок у нас нет, есть одна «Косатка». Поэтому и постараемся с ее помощью сделать максимум гадости японцам. Чтобы Макарову легче было их в стойло загнать…
Время шло. Вокруг все было тихо и спокойно. Днем «Косатка» пряталась под водой, оставаясь недалеко от Уссурийского залива, ведя наблюдение через перископ, а ночью всплывала, вентилировала отсеки и заряжала аккумуляторы. Стоя на мостике, Михаил поеживался. Здесь была еще настоящая зима. Вахта вела тщательное наблюдение за морем и берегом, но все было на удивление тихо. Как будто и не бушевала далеко война. Впрочем, этому не стоило удивляться. В прошлый раз было то же самое. Камимура подошел к Владивостоку, не встретив никакого сопротивления. А после этого безнаказанно обстрелял город и ушел до того, как Владивостокский отряд крейсеров сдвинулся с места. Другой вопрос, что эффект от этого обстрела получился больше психологический, чем реально нанесший ущерб, но факт остался фактом. Японский флот творил у нашего побережья что хотел, и ему никто не смог в этом помешать. Вот сейчас надо эту историческую несправедливость исправить. Так быстро Михаил японцев не ждал. В прошлый раз они пришли 22 февраля. Сейчас могут прийти еще позже, если их силы разбросаны. Поэтому остается запастись терпением и ждать.
Осмотрев в бинокль горизонт, Михаил не нашел ни одного огонька. Японское море было пустынно. Из Владивостока в море тоже никто не выходил. Ветер несколько стих, но здесь лодку от волнения прикрывал близкий берег. «Косатка» лежала в дрейфе, слегка покачиваясь на темной воде и иногда подрабатывая машиной, чтобы компенсировать дрейф. Пошел снег. Не очень сильный, но настоящий, российский снег. Ветер бросал в лицо снежные хлопья, и Михаилу вспомнился Петербург с его холодными снежными зимами. Вспомнил свою семью, оставшуюся там и ждущую от него вестей. С самого выхода в море у него не было связи с домом. Даже из Шанхая не стал посылать домой телеграмму, чтобы не рисковать. Действительно, последние новости о нем его родные узнают из газет гораздо быстрее. Нет никаких сомнений, что информация о потоплении «Ниссин» и «Кассуга» уже попала в прессу. И сейчас его родные думают и волнуются, что он по-прежнему находится у берегов Японии. Но ничего, осталось недолго. После этой «охоты на кабана из засидки» надо возвращаться в Порт-Артур. Сейчас осталось семь торпед. Если обстановка сложится очень удачно и удастся торпедировать двоих, то останется всего три. С ними много не навоюешь. Кого-то одного он еще может поймать, но механизмам лодки уже требуется ремонт, а люди смертельно устали. Хоть никто и не ноет, но ведь он и сам все прекрасно видит. Поэтому сообщение о том, что после этого они пойдут в Порт-Артур, все восприняли с радостью. Приедет или не приедет Макаров, это уже не важно. Люди не железные, им необходим отдых. Тем более топлива все равно надолго не хватит. Как там встретят, если не будет Макарова, неизвестно. Но его совесть чиста. «Косатка» за неполных три недели войны уже уничтожила практически половину главных сил японского флота. Больше, чем сделал русский флот на Дальнем Востоке в прошлый раз за всю войну до того, как был сам наголову разбит и большей частью либо уничтожен, либо захвачен японцами. Такой позорной войны Россия еще не знала. И если она даже сейчас не сможет воспользоваться такой благоприятной для нее ситуацией на море, которую создала «Косатка», то…
Утром 22 февраля, когда «Косатка» уже погрузилась и горизонт посветлел, Михаила вызвал вахтенный матрос.
— Ваше благородие, дымы с зюйда! Очень много!
Поднявшись в рубку и глянув в перископ, он убедился. Приближается большая группа кораблей. И кроме отряда Камимуры, некому. Расстояние еще большое, и точно определить цели было трудно, но Михаилу показалось, что целей гораздо больше. Когда японский флот приблизился, то он понял, что не ошибся в своих подозрениях. В прошлый раз Камимура взял только пять броненосных крейсеров своего второго отряда и две «собачки» — «Касаги» и «Иосино». Вот и сейчас они бегут впереди всех. Но за ними… Сейчас Камимура привел весь флот. Все, что у него осталось. Оба броненосца — остатки от первого отряда «Ясима» и «Сикисима» и все шесть броненосных крейсеров второго отряда во главе с «Идзумо». Значит, Камимура хочет создать колоссальный перевес в силах и если удастся, то уничтожить Владивостокский отряд крейсеров. Оставлять эти два броненосца в Японии нет смысла. Их двоих посылать против всей артурской эскадры все равно нельзя. Но здесь, в случае встречи с владивостокскими крейсерами, они создадут огромный перевес в силах. И Владивостокский отряд будет неминуемо уничтожен, если не сможет оторваться и уйти. Ай да Камимура…
