Книга Сам без оружия - Алексей Фомичев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 100
– За дверью никого. Но ты не шуми. Да, это были подделки.
– Зачем? Чего ты хотела этим добиться?
– Таков был замысел операции. Подкинув фальшивки японцам, спровоцировать их на ответные действия. Столкнуть Россию и Японию, нарушить единство союзников и ослабить их. Германия и Австрия терпят поражение, нужна любая пауза.
– Значит, и тоннель?
– Это было одним из условий сделки. Японцы должны были участвовать в диверсии. Это разозлило бы власти России.
– А Смардаш? Он тоже агент?
Холодова виновато улыбнулась.
– Бедный мальчик… Нет, он не агент. Я заставила его влюбиться в меня, требовала подарков. Он стал играть в карты, на скачках. Проиграл не только свои деньги, но и деньги отца. Хотел стреляться, но мы выручили его. Взамен он обязался слушать меня во всем и всегда.
– Вы запугали его разоблачением. Как и Азольцева.
Холодова не ответила, скомкала платок и продолжила ровным голосом, уже не роняя слез.
– Он должен был помочь японцам провести диверсию. И все шло как надо. Но тут вмешался ты. Господи! Я даже не знала, чего боялась больше! Что не будет взрыва или что ты погибнешь! А когда поезд прошел тоннель и ты пришел в вагон… – она горько усмехнулась. – Я и забыла, что тебя нельзя победить.
– В честном бою, наверное, сложно, – покачал головой Щепкин. – Но от удара в спину не спасут ни дзюдо, ни пистолет. А ты ударила точно…
Холодова не отреагировала на его слова.
– Значит, это ты предупредила японцев о нашем визите? Продала любовь. Верность Германии выше чести и Родины?
Кажется, он перебрал с резкостью. Холодова выпрямилась, поджала губы.
– Я урожденная Ранте, если ты не знал. По отцу немка, баронесса. Кстати, немцы обещали восстановить меня в наследстве. Так что моя отчизна – Германия.
– Значит, ты патриотка?
– Я просто баба, Васенька! Баба, которой надоели все эти игры, война, подлость и смерти, – она снова шмыгнула носом. – Это уже выше моих сил.
– Но ты решила довести игру до конца. Что, куратор настаивает? Грозит отобрать титул?
Она мотнула головой, как‑то зло усмехнулась.
– Куратор погиб позавчера. Глупая смерть – он получил разряд током, когда проверял проводку в доме. Я узнала случайно. В восточном отделе германской разведки обо мне знали всего три человека. Теперь знают двое. Один никогда не выйдет на связь. Второй не станет этого делать. По условиям договора, я должна была выполнить только одно задание, после чего прекращала работу.
– Тебя бы обманули, – возразил Щепкин. – Потребовали бы еще помочь.
– Нет. Они знали, что мною манипулировать нельзя. Я сорвусь с крючка, даже если это будет грозить гибелью.
Она замолчала. Щепкин тоже молчал, лихорадочно оценивая услышанное и просчитывая варианты. Признание Холодовой выбило его из колеи, но он старался мыслить трезво. Как назло, выхода из ситуации не видел. Документы‑то пропали! Как достать их и уйти от японцев?
– И что теперь, Диана? – как можно мягче сказал он. – Отдашь японцам оригиналы, получишь плату и исчезнешь? А?
Лицо Холодовой исказила гримаса злости. Она уколола Щепкина цепким взглядом, дернула головой.
– Документы я им не отдам. Может быть, подделку. Цель операции почти достигнута – после диверсии, проникновения в консульство и похищения вас отношения между странами и так будут напряженными. Да еще и кража из Генштаба. Моя работа почти закончена.
– А дальше? Что дальше?
Холодова не спешила отвечать, смотрела на свои руки, словно набираясь решимости. Потом вскинула голову и умоляющим, полным боли голосом заговорила:
– Васенька, давай уедем! Совсем! Далеко! Как можно дальше от этой пальбы, от разведок и шпионов. Чтобы больше не знать этого. Я не хочу… не могу…
– Устала?
– Устала, – не обратила она внимания на иронию в его голосе. – Я женщина, а не кукла. Я точно знаю, что женщине нельзя лезть в мужские игры. Здесь нет правил, здесь не целуют ручки, не дарят цветов… Женщина перестает быть собой и теряет привилегии.
– К ней относятся как к равной, – подсказал Щепкин. – Это же мечта феминисток и эмансипированных дурочек.
– Да! А я больше не могу. К черту документы, к черту японцев.
– Идзуми не даст тебе уйти. Тем более со мной.
– Идзуми сделает, как я скажу, – уверенно произнесла Холодова. – Его не зря выбрали для операции. Просчитали характер, поняли, что тщеславие и желание во что бы то ни стало выйти наверх заставят его идти до конца, чтобы получить желаемое. Он как осел, который идет за грушей.
– Ты ошибаешься, – вздохнул Щепкин. – Тщеславие и карьера не заставят его поступить вопреки правилам. Даже осел может сбросить ношу, а Идзуми далеко не осел.
– Васенька, шут с ним, с Идзуми. Подумай о нас с тобой… прошу тебя, милый!..
Было желание сыграть на ее чувствах, Диана явно держалась из последних сил. Но Щепкин играть не стал. Он теперь отвечал не только за себя и за Белкина, но и за Акину. Больше он ее одну не оставит. А Диана… она сама выбрала себе судьбу. Пусть думает, что еще ведет партию. Главное капитан узнал – документы у нее. Значит, пора действовать.
– Нет, Диана, – качнул он головой. – Я не могу. Я офицер русской армии, я давал присягу. И не могу предать Родину и друзей. Ты верно сказала, это мужские игры. И я в них играю.
Диана отшатнулась, как от удара. Полными слез глазами посмотрела на него.
– Васенька… что ты говоришь! Ты на краю гибели. Какая Родина, какие друзья? Что тебе присяга? Я предлагаю жизнь и счастье.
– Счастье как раз в том, чтобы жить по чести. Во всяком случае, я так думаю. Может, когда‑нибудь русские офицеры потеряют достоинство и станут продавать честь по цене всего лишь жизни… но тогда, видимо, наступит конец России.
Он намеренно говорил напыщенно, с пафосом, что было непохоже на обычно ироничного и сдержанного Щепкина. Диана могла бы это понять, но не сейчас.
«Акина никогда бы не предложила мне предать страну», – мелькнула у Василия ненужная сейчас мысль. Но от нее на душе капитана стало хорошо и легко.
Холодова встала. Она была сильной женщиной, как бы ни притворялась бедной овечкой. Сжала губы, вернула на лицо улыбку.
– Передумай, Васенька. Передумай! Идзуми скормил тебе какую‑то дрянь, и она вот‑вот тебя убьет. Я могу помешать этому. Но ты реши, что делать дальше. Я скоро вернусь…
Когда дверь за Холодовой закрылась, капитан привалился к стене и ощутил, что спина была вся мокрая. И лоб тоже. Разговор вымотал его почище тренировки. Но он узнал главное – у кого документы и что произошло на самом деле. Теперь он не имел права погибнуть. Теперь следовало довести дело до конца.
Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 100
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Сам без оружия - Алексей Фомичев», после закрытия браузера.