Это было в девять тридцать утра. Миновало пять часов, за которые ничего не произошло. Петра и Эрик находились в противоположных концах стоянки, пили кофе, жевали приготовленные загодя бутерброды. Переговаривались по мобильнику.
Лучше, конечно, было бы иметь двустороннюю полицейскую рацию.
Лучше бы иметь санкционированное разрешение на открытие дела Курта Добблера.
Жаркий день. Воздух провонял какой-то химией. Небо, несмотря на жару, подернуто серой пеленой. Вчера, за несколько минут до полуночи, Петра позвонила Эрику в родительский дом, но сначала доставила домой Айзека. Парень был расстроен тем, что его отстранили от засады, однако обиду перенес с достоинством. Как только с делом будет покончено, она постарается уладить неприятности, связанные с Флако Джарамилло.
Сначала Эрик не брал трубку, и она было подумала, что он уже спит. По природе он был совой, но преподобный Боб и миссис Шталь ложились рано, так что, возможно, он шел им навстречу.
Спал он в комнате, которую выделили ему еще в детстве, в скромном домике на ранчо Камарилло. Там по-прежнему висели вымпелы, постер, спортивные награды. Все это бережно сохранили родители. Военные медали, которые он чуть не выбросил, разложены были матерью на пробковой доске.
Когда она уже хотела повесить трубку, он сказал:
— Привет.
— Я тебя разбудила?
— Нет, я на ногах.
— Извини, что отрываю, но 28 июня, кажется, состоится. Она рассказала ему об Отто Ретзаке и о Добблере, вздумавшем воплотить в жизнь убийства столетней давности.
— Когда ты меня ждешь? — спросил он.
На следующий день они встретились в 6:45 в закусочной на бульваре Реседа, в миле от Вентуры. Это место было в пяти минутах езды от дома Добблера на Росита-авеню.
Очевидно, что Эрик, не знакомый преступнику, должен был находиться на переднем плане. Он поехал на своем джипе в северном направлении, сделал разворот на 180 градусов и остановился в тени деревьев. За рулем сидел низко, к тому же и окна его автомобиля были тонированы темнее, чем полагалось по дорожным правилам.
В квартале стояла тишина. Трусцой пробежала группа поклонниц здорового образа жизни. Мужчины в строгих деловых костюмах вышли из седанов последних моделей, отправились на работу. Черный джип Эрика не бросался в глаза — прекрасный выбор для такого района. Если кто-либо спросит, у Эрика имелось наготове несколько историй. В крайнем случае, покажет полицейское удостоверение.
Этого не потребовалось.
Петра остановилась в южном конце Вентуры, возле тротуара. Приготовилась следовать за Добблером. Он мог направиться в сторону побережья, к сто первой автостраде, или же повернуть в любую сторону на бульвар. Левый поворот был более вероятен: до «Тихоокеанской динамики» в западном направлении шестнадцать миль.
Эрик позвонил в восемь пятнадцать.
— Добблер с дочерью садятся в «инфинити»… Едут на восток. Если ее школа не в горах, он скоро проедет мимо тебя. Быстро посмотрю что там, позади дома, и нагоню тебя.
Спустя несколько минут седан Добблера цвета шампанского проехал на зеленый свет на бульваре Вентура. Петра пропустила перед собой две машины и последовала за ним. Добблер продолжал ехать в северном направлении. Возле Риверсайд повернул налево, проехал четыре квартала, свернул направо. Еще три квартала, и «инфинити» влился в поток автомобилей, едущих к частной школе с громким названием «Общеобразовательная подготовительная академия Западной долины». Нанятый школой полицейский управлял медленно двигавшейся моторизованной колонной. Эрика не видно. Она позвонит и даст знать, где находится. Но только начала набирать код, как заметила черный джип в зеркале заднего вида. Может, чей-то еще? Нет, те самые затемненные окна и пыльная решетка. Эрик проехал мимо нее, словно незнакомый, обогнул очередь и исчез из виду.
Петра припарковалась и сидела, не спуская глаз с Добблера. «Инфинити» выделялся из общего ряда: единственный седан в параде огромных четырехколесных «бегемотов». В них сидели холеные мамаши со свежими прическами. Они выпускали из машин откормленных детей в школьной форме, а сами тем временем болтали по мобильным телефонам. У всех учеников были белые рубашки, у мальчиков оливковые брюки, у девочек — оливковые плиссированные юбки.
Мимо проехала рыжеватая блондинка в голубом «вольво» с откидывающимся верхом. Эмили Пастерн была за рулем, на заднем сидении — несколько детей.
Полицейский-распорядитель взмахнул рукой, и Добблер двинулся вперед.
Подготовительная академия Западной Долины, несмотря на громкое имя, была небольшим заведением. В центре небольшой газон, самое здание за высокой металлической оградой. Дети сутулились под огромными ранцами. Все они были белыми, причем преобладали блондины. «Инфинити» подъехал к воротам, и из машины вышла Катя Добблер, высокая для своего возраста. Прямые темные волосы стянуты в хвост. Она вошла в школьные ворота, не сказав ни слова и не оглянувшись на отца.
Печальный ребенок. Скоро она станет еще печальнее.
Добблер выехал на улицу. Секундой позже позвонил Эрик.
— Я заехал в тупик. Сейчас вернусь.
— Я поеду за ним, — сказала Петра.
Эмили Пастерн выгрузила свое потомство и вышла поболтать с другой мамашей. Петра приготовилась следовать за Добблером. Она увидела подлеца. Он ехал, не обращая ни на кого внимания. Сидел, выпрямив спину, смотрел перед собой. Очки, острый подбородок. Непроницаемое лицо.
На руле обе руки. Поза настоящего водителя.
Законопослушный гражданин.
Снова на бульваре Реседа. Поток пригородных водителей двинулся по бульвару Вентура, но Эрик сумел выехать вперед, и, когда Добблер свернул в западном направлении, джип держался за ним, пропустив вперед три машины.
Обе машины ехали в правом ряду. Из центрального ряда, на расстоянии пяти автомобилей, Петра смотрела, как Эрик твердо выдерживал позицию, при этом машина его не бросалась в глаза, казалась почти невидимкой. Стиль езды у него был плавный, без усилий — настоящий балет, при этом он не терял из виду свою добычу. Ее мужчина обладал грацией.
Ее мужчина.
Она рассмеялась, но собственный смех ей не понравился. Поэтому сказала самой себе:
— Да заткнись ты.
Добблер ехал к Уэстлейк-Виллидж не торопясь, все в том же правом ряду. Останавливался на желтый сигнал светофора, позволял обгонять себя другим автомобилистам, пропускал пешеходов.
Никакого нарушения правил и связанного с этим разбирательства. На сегодняшнюю ночь у него большие планы.
За полмили до работы Добблер остановился у «Данкин Донате», вышел с пакетом.
Фаст-фуд на завтрак? Кто бы мог подумать?
К автомобилю подошел все с тем же бесстрастным, словно у робота, лицом.
Быстро оглянулся по сторонам, сел в «инфинити» и так же медленно и осторожно поехал по залитой солнцем Долине.
