позволили лично убедиться в том, как быстро сокращаются возможности советских подводных сил. Советскому Союзу было все труднее держать подлодки в море, оплачивать их материально-техническое обеспечение и проводить профессиональную подготовку экипажей.
Трост был потрясен теми изменениями, которые произошли после его последнего визита в СССР в 1971 году. В то время он знал, что его комната прослушивалась, а за ним и сопровождавшими его офицерами ВМС США шла непрерывная, почти открытая слежка. Теперь ничего подобного не было. Зато шли откровенные дискуссии, беседы адмирала с адмиралом о трудностях содержания ВМС и бесцельности ядерной войны. Но, пожалуй, самым впечатляющим был момент, когда Трост и советский адмирал Чернавин начали шутить по поводу того, что их судьбы взаимосвязаны. Если одной из сторон не удастся поддерживать свои ВМС в соответствующих размерах, то в результате этого у другой стороны будут большие трудности в обосновании своих расходов на оборону.
К этому времени даже представители государственного департамента стали беспокоиться о том, чтобы не подорвать позиции Горбачева, который все активнее выступал за установление самых тесных отношений с США. У них вызывала озабоченность операция подлодки «Расселл» по подслушиванию советского кабеля, запланированная как раз на то время, когда Буш и Горбачев должны были снова встретиться. В конечном счете время похода подлодки «Расселл» было изменено.
Но простого изменения времени одной операции было совершенно недостаточно. В официальных дипломатических кругах вызвал тревогу тот факт, что разведывательное сообщество слишком медленно изменяло свои устоявшиеся взгляды на Советский Союз. Не было сомнения в том, что после 40 лет «холодной войны» американские шпионские организации не очень охотно воспринимали то, что их лишают образа врага. Что же станет с разведывательными организациями, если никого не будут интересовать сведения о размерах вооружений или вооруженных сил вероятного противника? Когда наиболее важная информация пойдет не из закрытых источников, а из мировой системы теле – и радионовостей, из круглосуточных сообщений о событиях в мире.
Эти вопросы вызывали у подводных сил чувство озабоченности и даже некоторой обиды, что стало очевидно, когда бывшие и действующие офицеры собрались на ежегодный съезд лиги подводников ВМС США, в июне 1990 года. По всему миру обломки Берлинской стены продавались в качестве сувениров, а в залах Редиссон-отеля, где проводился этот съезд, никто не приветствовал «новое мышление». Этим людям вовсе не улыбалось, что какой-то штатский экономист начнет теперь с калькулятором в руках подсчитывать несметное количество социальных программ, которые могли бы быть профинансированы вместо одной подводной лодки.
Министр ВМС Л. Гаррет, выступая перед собравшимися, предупреждал: «Жаждущие урезать флоту бюджет уже точат свои ножи, когда мы здесь ведем разговоры». Он отметил, что самый острый нож у генерала Колина Пауэла, который сменил адмирала Кроу на посту председателя объединенного комитета начальников штабов и уже объявил о том, что военный бюджет, вероятно, будет урезан на четверть в течение следующих нескольких лет. Гаррет жестко заявил, что «перестройка и гласность» не будут иметь никакого влияния на шпионскую игру подводных лодок. «Логика ядерного сдерживания не изменилась только из-за того, что новый советский лидер собственной персоной регулярно появляется на Пенсильвания-авеню», – рычал он.
Другие выступавшие были более сдержанными, но столь же скептически рассуждали о перспективах мира и добрососедства с Советским Союзом. Заместитель начальника управления военно-морской разведки У. Манторп поставил ряд вопросов, которые быстро объединили в единое целое бывших и действующих подводников США: «Каковы намерения советского руководства в будущем? Можем ли мы полагаться на эти намерения и другие мирные инициативы? Конечно, ответ должен быть отрицательным. Я не буду ставить безопасность моей страны в зависимость от этих намерений».
Вскоре произошло то, что убедило даже самых упрямых скептиков, что Советский Союз больше не является самым вероятным кандидатом на вовлечение США в войну. На мировой сцене появилось свободное место для нового злодея. Саддам Хуссейн из Ирака неожиданно дал команду своей армии аннексировать Кувейт. У США появилась новая причина для боевых действий, и на этот раз они стояли плечом к плечу с Советским Союзом. Они приняли беспрецедентное совместное заявление, осуждающее «вопиющее нарушение основных норм цивилизованного поведения» и призывающее установить эмбарго на поставку оружия Ираку. Госсекретарь США Бейкер позже заявит, что этот факт стал окончанием «холодной войны».
Когда разразилась война в Персидском заливе в январе 1991 года, подводные лодки играли в ней незначительную роль. Тем не менее, этот конфликт показал необходимость переориентирования оборонных усилий с глобальных на региональные конфликты. Поэтому подводные силы США придали большое значение той роли, которую они сыграли в войне с Ираком. Подводная лодка «Луисвиль» (бортовой номер SSN-724) и подводная лодка «Питсбург» (бортовой номер SSN-720) совместно произвели около десятка запусков крылатых ракет «Томагавк» по целям внутри Ирака. Другие многоцелевые подлодки охраняли транспортные суда в Средиземном море, перевозившие огромное количество материально-технического снабжения. Вереницы подлодок США и их союзников – Турции, Греции, Испании, Великобритании, Франции и Италии находились на позициях от Гибралтарского пролива до Суэцкого канала.
Эта небольшая война предоставила подводным силам удобный случай продемонстрировать свою универсальность и показать, что они способны на большее, чем только преследовать советские подлодки и вести наблюдение за советскими портами. Подводники почувствовали, что они могут решать и другие задачи. Буш и Горбачев объявили о новой договоренности – сократить на 1/3 стратегические запасы. Борис Ельцин спас Горбачева от реакционного переворота, организованного последними сторонниками жесткой коммунистической линии. В СССР победила демократия. И Буш распорядился прекратить полеты бомбардировщиков стратегического авиационного командования, которые находились в постоянной боевой готовности в течение 32 лет.
Пентагон начал перестраивать национальную военную стратегию. Подводные силы знали, что им предстоит преобразовать себя – подобно тому, как они были вынуждены сделать это после Второй мировой войны. Нужно было найти новую работу и новых врагов. Не было сомнений, что в течение почти всей «холодной войны» ракетные и многоцелевые подлодки совместно могли претендовать на то, чтобы быть наиболее важным видом вооруженных сил. Это было понятно, когда главный противник имел почти такой же мощный флот. Но 1990-е годы принесли с собой фундаментальную перемену. И она не могла не отразиться на стратегии подводных сил.
В середине 1991 года ВМС США ввели новые правила, обязывая американские подлодки при слежке за русскими подлодками соблюдать больше осторожности и большую дистанцию. Управление военно-морской разведки рекомендовало резко сократить количество операций около советского побережья. ВМС больше не пытались поддерживать постоянное наблюдение за крупнейшими советскими военно-морскими базами, проникать в советские воды.
Даже хваленые подлодки спецпроекта уже не оставались в разряде неприкасаемых. Остро нуждаясь в модернизации своих спутников-шпионов,
