когда я вытянула руку. Весь дом, казалось, затаил дыхание, когда моя рука дотронулась мохнатой лапы. Едва коснувшись его, я послала силу, скопившуюся в моей руке, в него. Эффект оказался слабее, чем обычно, но ни один из моих пациентов не был четырехсотфунтовым оборотнем.
– Вот так, – сказала я, когда желтые глаза наконец-то прояснились в узнавании. – Ты заставил меня поволноваться.
Волк открыл пасть и издал нечеловеческий звук, словно пытался заговорить со мной, но затем обмяк на матрасе и тяжело вздохнул. Мое сердце разрывалось от боли при виде моего друга.
– Ш-ш-ш, – прошептала я, положив вторую руку на его грудь, чтобы моя сила исследовала ранение. Не потребовалось много времени, чтобы обнаружить источник боли – серебряный шарик, застрявший в одной из мышц около сердца. Мне нужно было удалить его, чтобы он выжил. Я никогда не использовала свою энергию для извлечения из тела инородного объекта, но полагала, что это не сильно отличается от выталкивания чужого сознания из организма. Я надеялась, что это действительно так, потому что жизнь Роланда зависела от этого.
Я положила обе руки на его сердце и сосредоточила свою целительную энергию на кусочке серебра, пытаясь вытянуть ее, как вытянула инфекцию. Пуля дернулась, но отказывалась выходить из мышцы.
Волк доверительно посмотрел на меня, и я одарила его ободряющей улыбкой.
– Думаю, потребуется больше контакта.
Я опустилась на матрас под вздохи людей, столпившихся в дверном проеме, и обхватила руками огромное мохнатое тело. Он не сопротивлялся, когда я притянула его к себе и выпустила поток энергии, направив его на кусочек серебра, медленно убивавший его. Я крепко держала его, пока в моей груди, прикасавшейся к нему, нарастал жар, а руки начали пылать, словно раскаленное в кузнице железо. Оборотень бешено завертелся, когда огонь окружил серебряную дробину, медленно расплавляя ее и отправляя в небытие. Исцеляющий огонь отступил достаточно, чтобы восстановить поврежденные ткани и остановить беспощадную лихорадку, которая начала распространяться по телу. Не чувствуя больше ни боли, ни тяжести, я втянула энергию обратно.
Мои руки ослабили хватку, и я прижалась к волку, истощенная, как никогда раньше после исцеления.
– Теперь ты знаешь мой секрет, – радостно пробубнила я.
Через несколько минут я почувствовала, как тело рядом со мной начало уменьшаться и утрачивать шерсть. Откуда-то неподалеку донеслись крики, и громогласный голос Брендана заявил:
– Святая Мария, Матерь Божия!
Меня подняли руки и прижали к теплой и сильной груди.
– Думаю, она просто истощена, – проговорил Николас, в его голосе смешалось и беспокойство, и глубокое почтение. – Будем надеяться, что ей нужно просто поспать.
И я уснула.
Меня разбудил луч солнечного света, упавший на лицо. Я подняла руку, прикрыв ей глаза, и уставилась на смутно знакомые кружевные занавески и полосатые обои, прежде чем перевела взгляд на комнату. Мой взгляд упал на чью-то фигуру, сидящую на стуле в углу.
– Как ты себя чувствуешь?
Я потерла свои затуманенные глаза, чувствуя себя как после похмелья.
– Бывало и лучше. Где я?
– На ферме. Ночью ты была не в состоянии куда-то идти.
На ферме? Воспоминания о прошлой ночи разом нахлынули на меня.
– Роланд!
– Он в порядке. Дальше по коридору. – Ножки стула заскрежетали о пол, и Николас сел рядом с кроватью, загораживая солнечный свет. Выражение его лица было трудно разобрать. Я не могла понять, собирается ли он взять меня за руку или накричать.
– Это нормально после того, что ты сделала? – тихо спросил он. – Терять сознание?
– После исцелений? Меня обычно так не вырубает, но я никогда не лечила оборотня. – Я подавила зевок. – Обычно со мной все в порядке, если я отдохну час или около того.
– Ты часто это делаешь?
Я устало улыбнулась ему.
– Больше, чем могу вспомнить. Занимаюсь этим с шести лет.
Он задумался на мгновение.
– Тогда на причале ты спросила меня, есть ли у Мохири другие способности. Ты хотела узнать, можем ли мы исцелять других.
– Да.
Он провел рукой по волосам, и я заметила, что он был одет во вчерашнюю одежду.
– Я не знаю ни одного Мохири, кто смог бы сделать то, что сделала вчера ты. Это ты делала с теми монстрами в подвале?
Я кивнула.
– Раньше я с помощью силы успокаивала животных, но не думала, что она сработает на церберах. – Я с благоговением подумала о псах. – Что случилось с ними? Ты не?..
– Они пытались увязаться за тобой, но Крис и Эрик усмирили их. Их доставят в один из наших центров, пока мы не придумаем, что с ними делать. – Он улыбнулся впервые с тех пор, как я проснулась. – Мы не могли допустить, чтобы парочка адских псов безудержно носилась по всему Портленду.
– Какой центр? Я не хочу, чтобы они пострадали. – Я могла только представить, каким пыткам уже подверглись эти псы в своей жизни.
– Никто не причинит им вреда. – Николас покачал головой и усмехнулся. – Они твои. Как только падший зверь находит себе нового хозяина, он становится ему безмерно предан. Они будут подчиняться только тебе.
– Так же сказал и ведьмак. – Он вскинул бровь, и я рассказала ему, что в погребе был Ведьмак из Хейла, но не пытался остановить меня.
Николас потер рукой подбородок, и я заметила, что ему нужно было побриться. Мне безумно сильно захотелось протянуть руку и коснуться его лица, но я вовремя остановила себя. Исцеление, должно быть, очень повлияло на меня.
– Ночью много чего произошло в погребе. Хочешь поговорить об этом?
– Нет.
Я отвернула голову, чтобы он не увидел страха и отвращения в моих глазах. Я позволила этой сущности завладеть своим телом. Всю свою жизнь держала демона в уголке своего сознания, не зная, что это такое, и не осознавая его реальной силы – до прошлой ночи. Я подавила дрожь при воспоминании о том, как быстро демон распространялся, заполняя каждую клеточку моего тела и разума, пока я едва не забыла о своем существовании. Он снова был заперт за крепкими стенами, но я никогда не забуду, как близко он подобрался к тому, чтобы пленить меня. Никогда больше не позволю ему снова заполучить власть надо мной.
– Каждый Мохири в определенный момент жизни борется со своим Мори. У большинства это происходит в юности, когда им еще не хватает подготовки, чтобы управлять импульсами демона. Ты так хорошо контролируешь своего Мори, что, должно быть, было очень страшно потерять бдительность, как сделала это ты. Но не позволяй страху заставить тебя забыть, почему ты пошла на это. Ты
