Здоровые твари рвались к башне, не обращая внимания на мелкотню, поэтому часто тяжёлый шаг сопровождался липким «шмяк» и пронзительным воплем. Это замедлило продвижение гигантов, а нам позволило сделать небольшую передышку. Передыхали мы, спрятавшись за стеной: на площадку обрушился настоящий шквал из камней и палок. Ничего серьёзного, но можно запросто остаться без зубов или глаза.
– Хорошо, что им пришлось торопиться, – хмыкнул Егор. – Явились бы в человечьей ипостаси, уже забросали бы стрелами или огненными бомбами.
Дождь из булыжников прекратился, а я обнаружил, что над оградой появилась чья-то шипастая башка с парой фасетчатых глаз. У твари получилось вскарабкаться по стене, и теперь она пыталась заползти к нам. Кровопийца надвое рассёк уродливую голову, и Меченый улетел вниз, сшибив ещё одного «скалолаза» и расплющив кучу мелочи. Вновь раздались оглушительные вопли боли и ярости.
– Продолжайте бросать! – крикнул я, увидев, как над стеной вырастают ещё четыре головы. – Я займусь этими.
Время привычно споткнулось и умерило свой бег. Крики, рёв и шипение превратились в протяжный гул, а движения монстров стали барахтаньем мухи в сиропе. Поначалу. Однако, когда пятая голова слетела с башни, что-то пошло не так. Кровопийца шепнул: «Извини» – и превратился в обычную железяку. Появилось ощущение, будто над нами распахнулся тёмный шатёр, под покровом которого веяли зловонные холодные ветра. И твари точно взбесились. Теперь они лезли вверх так, словно их стегали плетью.
Саша уже израсходовала все свои снаряды и теперь отбивала атаки врага, орудуя парой дротиков. Егор махал мечом почти без остановки, а я метался между ними, то погружая клинок в блестящий от ненависти глаз, то рассекая морщинистую шею змееподобной твари. Мимолётный взгляд, брошенный между зубцами стены, поверг меня в отчаяние: внизу волновалось настоящее море чёрных существ, и конца и края им не было видно. Огромные монстры приблизились уже метров на пятьдесят, так что я мог различить вытянутые рыла и извивающиеся щупальца.
Дальше всё произошло в считаные мгновения: чудовище поймало клешнёй клинок Егора, а другое тут же схватило бойца за горло. Саша, ни секунды не задумываясь, метнула оба копья, поразив двух монстров. Тут же через стену перевалил настоящий лес из скользких гибких отростков. Меня схватили за лодыжку и повалили на камни. Разрубая щупальце, я увидел, как девушку спеленали длинными чёрными верёвками и вытащили наружу. В тот момент, когда я освободился, Егор завладел мечом, но ситуация явно стала критической. Стену успели оседлать десятки тварей, так что пришлось отступить к самой лестнице.
Снизу донеслось что-то типа «гр-рх» и послышался громкий треск. Егор разрубил чей-то череп и мотнул головой, дескать, спускайся. Понятно, если твари доберутся до Леди, все наши старания бессмысленны.
Внизу оказалось не намного лучше. Меченые сломали дверь и пытались забраться внутрь. Морис яростно отбивался, но было ясно – долго ему не продержаться. Кроме того, я заметил, что левая рука бойца повисла плетью, а по щеке бежит кровь. Однако, когда я стал рядом и принялся бить мечом, воин прохрипел:
– Забирай Леди и уходи!
Наверх или вниз? Если мы сумеем очистить площадку, есть шанс продержаться ещё немного, а в узком тоннеле мне точно хана. Я взвалил тело Ксюхи на плечо и начал подниматься.
Сверху донёсся близкий рёв. В люк сунулись рыла и клешни. Стало быть, Егор погиб. Я посмотрел вниз и увидел, как остатки двери погребли под собой упавшего Мориса. Внутрь башни хлынули вопящие монстры. Всё. Конец.
Я положил Леди на ступени и приготовился умереть. Нет, честно, страшно не было ни капли. Обидно, и брало зло: столько хороших людей погибло, и всё напрасно.
Узкая спираль оказалась хорошим местом для обороны: Меченые шли по одному, поэтому оставалось время, чтобы проткнуть нижнего, подсечь лапы верхнего и вновь ударить вниз. Понятное дело, долго так продолжаться не могло: руки казались деревянными чурбаками, а ноги горели от множества порезов, ссадин и укусов. Но я старался не думать ни о чём, кроме движений руками: подсечь, ударить, рассечь и проткнуть. Повторить. Повторить. Повторить!
И вдруг всё закончилось.
Тот чёрный смрадный шатёр, который нависал сверху, исчез. Казалось, тёмное нутро башни озарилось ослепительным светом. Кровопийца проорал в самое ухо: «…изко!» – а Оксанка шевельнулась.
Твари, которые лезли сверху, исчезли, как и не бывало, а те, что поднимались, заверещали и начали прыгать вниз. Потом все, как один, рванули наружу, и через открытую дверь тут же послышались отчаянные вопли. Кажется, врагам приходилось несладко. И чёрт с ними со всеми. Внезапно башня качнулась, и я, не удержавшись, присел рядом с Ксюхой. Оказывается, она уже открыла глаза и смотрела на меня. Зрачки горели золотом.
– Отнеси меня к Семье, – сказала Леди.
Что-то пытался втолковать Кровопийца, но я его почти не слушал. Взял Оксану на руки и начал спускаться. За дверью, казалось, взошло ещё несколько солнц, такой яркий свет проникал внутрь. Странно, но среди лежащих тел я не увидел Мориса. Впрочем, я особо не приглядывался.
Стоило шагнуть за порог, и тонкий острый рог коснулся моего горла. Прямо передо мной сиял золотыми глазами рослый единорог. В касании не ощущалось угрозы, только – предупреждение.
– Опусти меня, – прошептала Ксюха, и я поставил её на ноги.
Впереди сверкало так, что глазам было больно смотреть. Я мог различить только белоснежные тела и блестящие рога.
На кожу мягко нажали, и я отступил. Леди сделала несколько шагов и растворилась в белом свете.
Постороннее присутствие я ощутил за мгновение до того, как что-то твёрдое шандарахнуло меня по затылку, отправив во тьму.
Впрочем, на этот раз обморок продлился совсем не долго. Осознав, что лежу на полу башни, я попытался встать и тут же ощутил прикосновение чего-то острого к шее. Потом послышался знакомый голос:
– Не шевелись, или он отсечёт тебе голову. Не хотелось бы.
Я моргнул. По обе стороны валялись мерзко воняющие трупы Меченых. Они успели трансформироваться в людей, но меньше вонять не стали. За дверью продолжало ослепительно сверкать, но теперь часть сияния заслонял старик в рваном плаще до пят. В руке он держал свою клюку, которой задумчиво постукивал о пол. Я скосил глаза и сообразил, что горла касается секира. Знакомая. И обладатель оружия тоже ой как знаком!
Тот самый псих с Навеей. И кажется, старикан с ним заодно. Вот это поворот!
– Что это значит? – Я старался не шевелиться, памятуя, как ловко здоровяк обращается с оружием.
– Это значит, – старик повернулся, – что дело сделано. Ты выполнил всё, что мне было нужно, так что больше я в твоих услугах не нуждаюсь.
– Всё?
– Угу, – кивнул он и подошёл ближе. – Необходимо было разорвать связь Леди с лазутчиком, объединить её разделённые души и нанести внезапный удар в сердце Печати. Причём сделать это так, чтобы никто не заподозрил моё участие, – хихикнул он. – Должен сказать, ты оказался не самым хорошим инструментом: глупым и неумелым. Но всё это уже не важно, дело сделано.
