беременна или нет.
Очевидно, Зейн был так же неуверен.
— Значит, она не беременна?
— Вам двоим пришлось бы приложить гораздо больше усилий, если бы вы пытались этого достичь, — ответил Жнец, его взгляд вернулся ко мне. — Нет, ты не беременна.
— Что? — воскликнул Рот с порога, напугав меня.
Мой взгляд метнулся к нему, и я увидела, что он и Лейла стоят там.
У обоих, казалось, отвисла челюсть.
Зейн изменил позу так, чтобы частично заслонить меня от их взгляда.
— Мы можем немного уединиться?
Я увидела, как, как мне показалось, рука Рота поднялась, когда он сказал:
— Знаешь, я всё равно не хочу участвовать в этом разговоре.
— Но почему такой разговор вообще должен быть? — запротестовала Лейла.
— Пойдём со мной, малышка, и я объясню тебе, что может произойти, когда два человека занимаются сексом, а ещё лучше, я могу показать тебе…
— Я знаю, что происходит, — отрезала Лейла, и всё, что она сказала, было потеряно, когда Рот вытащил её из комнаты.
Я подождала, пока они уйдут.
— Откуда ты вообще знаешь, беременна я или нет? Ты можешь заглянуть в мою матку?
Зейн посмотрел на меня.
— Не могу поверить, что эти слова только что сорвались с твоих губ.
— Я не могу поверить, что эти слова слетели с моих губ, но они слетели.
— Это, должно быть, одна из самых неприятных вещей, которые я слышал, а я слышал много, — губы Жнеца скривились под бородой. — Смерть и жизнь две стороны одной медали. Я чувствую, когда молодая жизнь пускает корни, и знаю, когда процесс смерти начался задолго до того, как тело начало гнить.
— Держу пари, ты великолепен на званых обедах, — прошептала я, медленно выдыхая.
Я не была беременна.
Спасибо вам, маленькие горгульи, повсюду.
Облегчение охватило меня, оставив лёгкое головокружение и чувство вины. Например, должна ли я испытывать такое облегчение, узнав, что не ожидала этого?
Я подумала о том, как только что обругала Ангела Смерти.
Да, я должна испытывать такое облегчение.
Но было это крошечное, крошечное, размером с семя чувство разочарования. Хотя у меня были серьёзные сомнения в моих родительских способностях, Зейн был бы потрясающим отцом. Было бы здорово увидеть это.
Но это было ещё одной вещью, о которой стоило беспокоиться, о стрессе и беспокоиться о необходимости защиты.
— Вы двое можете иметь детей, — сказал Жнец, возвращая моё внимание к нему. — Может быть, когда-нибудь, если вы решите, что хотите этого. Это будет трудно, но не невозможно. Каким будет ваш ребёнок, ну, это было бы интересно. Возможно, совершенно новый класс ангельских кровей. Эволюция. Разве это не великолепно?
В тот момент в моей голове крутилось очень много вещей.
— Разве наш ребёнок не был бы просто а… Истиннорождённым, поскольку в нас обоих много благодати? Или как те, у кого слишком разбавленная благодать?
— Ваш ребёнок был бы таким же, как вы, — сказал он. — Но это было раньше.
— До чего? — спросил Зейн.
Улыбка Жнеца стала шире.
— Найдите Люцифера. Позаботьтесь о Гаврииле, а потом беспокойтесь об этом. А пока я бы вложил деньги в контроль над рождаемостью, — его древний взгляд переместился с Зейна на меня. — Мы ещё увидимся.
И с, возможно, самыми нервирующими словами, которые когда-либо мог произнести Ангел Смерти, Грим исчез из кухни.
— Он… — Я медленно покачала головой. — Он что-то другое.
— Так оно и есть. — Зейн повернулся ко мне.
Я посмотрела на него, всё ещё не придя в себя.
— Настоящий Ангел Смерти только что появился, чтобы наорать на нас и сказать, что я не беременна. Наша жизнь такая странная.
Улыбка заиграла на его губах, когда он положил руки мне на плечи.
— Это определённо странно. Как ты относишься к тому, что он нам рассказал?
— Я… — в моей голове было так много эмоций и мыслей, но напряжение в груди уменьшилось. — Я чувствую облегчение? Делает ли это меня плохим человеком?
— Нет. Это не так. Я также чувствую облегчение, — обняв меня за плечи, он шагнул ко мне. — Не пойми меня неправильно. Если бы это было так, у нас всё было бы в порядке. Мы бы всё выяснили, но сейчас…
— Сейчас не самое подходящее время для всего этого, — я положила подбородок ему на грудь. — По крайней мере, мы знаем, что это может случиться.
— Он дал хороший совет по контролю над рождаемостью, — его губы дрогнули.
— Это был совет, который мне никогда не нужно было слышать от Ангела Смерти, — возразила я. — Как и его прощальные слова, но я думаю, что все мы или, по крайней мере, большинство из нас, однажды увидим его снова.
Челюсть Зейна напряглась.
— Этого не произойдёт.
Я улыбнулась, прижавшись щекой к его груди. Он сказал это так, словно мог каким-то образом помешать смерти забрать меня. Он не мог. Так или иначе, я встречу смерть. Надеюсь, это будет очень не скоро.
— Но приятно знать, что это возможно. Ты понимаешь? — он запустил пальцы в мои волосы. — Если в будущем мы решим, что хотим этого.
— Что? Погубить ребенка?
Он рассмеялся.
— Да, этого.
Ещё одна улыбка тронула мои губы. Я всё ещё чувствовала себя немного виноватой за то, что испытала такое чёртово облегчение, но я была так не готова к этому. Не со всем, что происходит. Может быть, никогда, но, по крайней мере, это будет выбор, который мы должны будем сделать.
— Как ты думаешь, что он имел в виду, говоря «до»? — спросил Зейн. — О том, каким будет наш ребенок.
— Боже, об этом можно только догадываться. Нам придётся зациклиться на этом позже.
Я начала отступать.
Зейн остановил меня, опустив подбородок так, что, когда он заговорил, его губы коснулись моей щеки.
— Что случилось с Защитником и Истиннорожденной? Это не мы. Это никогда не будем мы.
— Я знаю.
Я вытянулась, насколько могла, и он опустил голову ниже. Я поцеловала его.
— Кто бы ни был настолько глуп, чтобы попытаться это сделать, он не выйдет из нашей спальни.
— Согласен.
Поцелуй, который он подарил мне тогда, был длиннее, глубже, и когда он закончился, я пожалела, что у нас не было больше времени. — Нам нужно выбраться туда и найти Люцифера.
— Да, — я высвободилась из его объятий. — По крайней мере, нам не придётся идти в аптеку.
— Нам всё ещё нужно купить тебе новые солнцезащитные очки, — напомнил он мне, когда мы вышли из кухни.
Поскольку в гостиной было темно, Зейн проделал свой путь, так что он был всего на шаг впереди меня, прокладывая путь вокруг мебели. Боже, как я
