– Это я понимаю. И нам необходимо свести риск потерь к минимуму. Но тут вопрос политический и стратегический. Мы взяли очень большую высоту и должны держать марку, подтверждая статус могущественной в военном отношении державы, с которой все должны считаться. Нанести несколько ударов необходимо, мы не можем продемонстрировать всем свою немочь в этом вопросе. Какие ваши рекомендации на сей счет?
Горшков указал на карту на столе.
– Государь! Исходя из конфигурации фронтов, у нас есть два варианта: или вновь воспользоваться морской авиацией, как во время прошлой бомбардировки Берлина, либо нанести удар, используя выступ в Словакии. В последнем случае в зоне досягаемости оказываются Будапешт и Вена. Удар трех десятков самолетов «Илья Муромец» окажется куда более эффективным, чем удар дюжины гидропланов М-9. К тому же средства ПВО и истребительная авиация у австрийцев значительно слабее немецких. Поэтому моя рекомендация – нанести удар в сердце Австро-Венгрии. Риск минимален, а психологический эффект на австрийских обывателей это может произвести весьма большой.
– Мы располагаем требуемым аэродромом в Словакии?
– Да, государь. Есть бывший аэродром австро-венгерской армии западнее Кошицы. Я уточню по наличию запасов топлива, масла и прочего. Если будет на то ваша воля, государь, то в течение двух суток удар может быть нанесен.
– Не повлечет ли эта бомбардировка за собой ответный удар по нашим городам и железнодорожным узлам?
– Не думаю, государь, что возможный удар по нашей территории будет как-то связан с бомбардировкой Вены или Будапешта. Авиацией Австро-Венгрии распоряжаются германцы, а для них, судя по всему, в приоритете бомбардировка Великобритании, так что вряд ли они будут отвлекать значительные силы. Что касается разовых демонстрационных бомбардировок наших тылов, то они могут быть, причем вне зависимости от наших действий.
– Хорошо, Георгий Георгиевич, я понял вашу мысль. Сергей Николаевич, какие сведения из Лондона?
Свербеев встал и с традиционной чопорностью доложил:
– Государь! В Лондоне крайне обеспокоены новой стратегией немцев. Бомбежки наносят существенный урон промышленности, парализуют транспорт и сильно влияют на общественные настроения. Кроме того, вновь вспыхнула Ирландия, где местные республиканцы отвергли предложения Лондона о статусе доминиона и вышли из переговоров. Остров вновь охвачен волнениями, и британское правительство вынуждено с этим считаться.
– Что Швеция?
– В Стокгольме готовы к подписанию обширного меморандума о сотрудничестве между нашими странами. Швеция передает России свой транспортный флот на Балтике на условиях фрахта, мы же обязуемся использовать их в полном объеме, обеспечив грузоперевозками. По соглашению, Россия поставляет в Швецию зерно и продовольствие, шведы же будут поставлять нам телефонно-телеграфное оборудование, винтовочные и пулеметные стволы, турбины, инструменты, моторы, станки, машины и прочее технологическое оборудование.
– То есть топить их транспорты нам больше не придется?
Свербеев усмехнулся.
– Если и придется, то это уже будут их проблемы, государь.
Появление Кутепова, тем более появление внезапное, далеко не всегда сулило хорошие новости, поэтому я вопросительно посмотрел на руководителя моего Ситуационного центра.
– Слушаю вас, Александр Павлович.
– Государь! Только что получено сообщение из Лондона. Используя аэродромы Ирландии, германская авиация нанесла мощные бомбовые удары по Ливерпулю, Эдинбургу и Глазго.
Барабаню пальцами по столу.
– Что скажете, Георгий Георгиевич? Неожиданный поворот, не находите?
Горшков встал и хмуро кивнул.
– Да, государь, любопытная ситуация. Нет, использование Ирландии в качестве базы для бомбардировок Англии и Шотландии является очевидным решением, но в условиях хаоса и волнений в Ирландии решение это весьма рискованное.
– Однако?
– Однако, государь, если это действительно так, и если ситуация в Ирландии позволяет немцам использовать местные аэродромы, то в зоне бомбовых ударов оказалась практически вся территория Великобритании. Что, в свою очередь, потребует от британцев значительно распылять свои силы ПВО и истребительной авиации, прикрывая еще и побережье со стороны Ирландии. А с учетом того, что они и южное побережье, включая Лондон, не слишком-то успешно прикрывали, ситуация становится довольно отчаянной. Немцы фактически могут бомбить когда угодно и где угодно. Постоянные бомбежки могут тягостно повлиять на общественное мнение, которое и так не слишком-то на высоте. Кроме того, постоянная угроза налетов парализует транспорт и прочие службы.
– Что могут сделать британцы?
– Постараются найти аэродромы, с которых взлетают германские самолеты, и попытаются их разбомбить. Во всяком случае, я бы поступил именно так. Но думаю, что германцы предусмотрели этот вариант, так что там наверняка машины рассредоточены, замаскированы и прикрыты средствами ПВО. Насчет истребительной авиации я, конечно, сомневаюсь, вряд ли немцы смогли доставить в Ирландию много самолетов морем, а радиуса действия им не хватит долететь из Бельгии.
Киваю.
– Федор Федорович?
Палицын поднялся.
– Государь! Я хотел бы обратить ваше внимание на еще один аспект, который следует учитывать в открывшихся обстоятельствах. Постоянная угроза бомбардировки заставит Британию уделять больше внимания Ирландии, что может означать дополнительную переброску войск из Метрополии и, вполне вероятно, из Франции. Что осложнит ситуацию на Западном фронте.
– Сергей Николаевич?
Министр иностранных дел встал и вновь усмехнулся:
– Я смею полагать, государь, что пора писать письмо вашему царственному кузену.
Послание королю Соединенного Королевства Великобритании и Ирландии.
23 августа (5 сентября) 1917 года
Дорогой Джорджи!
Прошедшие дни стали черными днями для Антанты.
Вот уже неделю идет война в воздухе над всем европейским континентом. Потеряв возможность вести войну на море и не имея возможности выиграть войну на суше, Германия перешла к террористическим атакам с воздуха на мирные города Антанты, ставя своей целью подорвать моральный дух наших народов, посеять панику и неверие в исход войны, а также нанести ущерб нашей военной промышленности и транспорту, пытаясь таким образом принудить нас начать переговоры о перемирии на условиях Германии.
Постоянные бомбардировки Лондона, рейды на Саутгемптон, Бристоль, Бирмингем, Портсмут, Дувр, Ливерпуль, Эдинбург и Глазго в Великобритании, Орлеан, Руан и Лион во Франции – все это свидетельствует о том, что Берлин взял курс на войну в воздухе и на завоевание стратегической инициативы в этой стихии.
Наши ответные бомбардировки, в частности британская бомбардировка возмездия Гамбурга и Кельна, применение Антантой сил противоаэропланной защиты и истребительной авиации не приносят пока решающего перелома в воздушной войне, поскольку промышленность Германии в значительной мере переключилась именно на производство бомбардировочных аэропланов и моторов к ним, а все большее количество пилотов переводится из истребительной авиации в бомбовую.
