одаренных детей, которых потом передавали для дальнейшего обучения в Королевскую Академию. А дальше все шло по накатанной схеме. Выпускникам присваивали определенные ранги и выпускали в жизнь под строгим надзором. Левитаторы уходили под крепкое королевское крыло и считалось, что им повезло больше всех; целители и лекари получали патент на предоставление услуг населению Дарсии, а остальные — мелкая сошка — довольствовались дипломом «бытового» мага. Что в табели о магических рангах соответствовало обидному слову «ремесленник».
Именно такой диплом и получила Озава, чему, впрочем, не особо огорчилась. За десять лет обучения в Академии она не только получила приличное для ребенка простолюдинов образование, но и смогла выяснить, откуда у нее Дар. Оказывается, матушка, еще до знакомства с отцом, работала на рудниках в окрестностях города Таур, что на юге Дарсии. Именно там впервые обнаружили близкий выход гравитонов к земной поверхности, что позволило разработчикам облегчить и удешевить добычу кристаллов, не говоря уже и про обработку. Низкая себестоимость и быстрая обработка приносили королю (а все шахты по добыче гравитонов принадлежали королевской семье) баснословную прибыль.
Скорее всего, матушка попала под воздействие лучей гравитонов, что сказалось на ее организме. Правда, не совсем понятно, почему старшие братья и сестры не получили вожделенный Дар, а Озава воспользовалась им сполна. Может, папаша и не так уж был неправ, и доченька появилась в результате близкой связи матушки с каким-нибудь проезжавшим мимо смазливым дворянчиком?
Как позже узнала девушка, чиновники об этом интересном факте тоже прознали после своего расследования. Семья Фестов какое-то время подвергалась всестороннему изучению, пока папаша не рявкнул, что ему все надоело. Если хотят копаться в мозгах и душах его семьи, пусть забирают Озаву и изучают вдоль и поперек.
Именно после этого случая она и оказалась в Королевской Академии, что находилась в Рувилии — столице Дарсии. Не самый плохой взлет для провинциальной девчонки.
Окончив обучение, девушка получила диплом «бытовика» и уехала из Рувилии в родной Натандем, потому что в столице хватало таких же «ремесленников», а у Озавы вдруг проснулась профессиональная гордость. Она не захотела быть «одной из этих», потому что чувствовала свой потенциал.
В Натандеме молодая чародейка тоже не задержалась. Ей стало невыносимо тяжело жить рядом со своей семьей, особенно с папашей, присосавшегося к ее новому статусу. Да и не по душе Озаве были суета и излишнее внимание. Так она оказалась в Невермуте, а потом и в Шелкопадах, где занималась практикой, изготавливая мелкие защитные амулеты и нанося на предметы быта магические плетения.
Но Озава была таким человеком, что не могла долго сидеть на одном месте. Ей наскучило обозревать унылые улицы с неказистыми домишками, безбрежные поля вереска, простиравшиеся от самых околиц Шелкопадов, наскучила ежедневная рутина магической работы, когда просто надоедает наносить на горшки разнообразные плетения, чтобы в отсутствии «ледников» сохранялось молоко и сметана, чтобы суп или гуляш долго оставался горячим — ну и прочие мелочи.
Жители небольшого городка были очень рады такому соседству и ласково называли Озаву «наша маленькая чародейка». Еще бы, за скромную плату в каждом доме появилась прочная небьющаяся посуда; животные не страдали болезнями, набирая вес; сады стали плодоносить не чета прошлым годам.
А Озава впадала в меланхолию все сильнее и сильнее. И не из-за того, что привязана к одному месту. Она чувствовала, что перерастает ранг «бытовика». Отчего-то у нее повысился внутренний резерв магической энергии, а еще она могла черпать ее прямо из недр земли. Но ведь это уже уровень левитатора, пусть и слабенького. Опасаясь, что местная власть в лице барона Шаттима узнает о ее природном приобретении и поставить в известность Королевскую Академию, куда девушка возвращаться не горела желанием, она стала посматривать по сторонам и задумываться, в каким городах еще не была.
Ей удавалось скрывать усилившийся Дар, пока в Шелкопады не заявился некий сеньор Котрил. Он приплыл на речном судне откуда-то с верховий Пламонта, одного из больших притоков Роканы. С ним было человек десять с бандитскими рожами, и они явно не походили на свитское сопровождение.
По первому делу Озава вообще на них внимания не обращала, в той же мере что и они на невзрачную низкорослую девицу с темно-русыми волосами, с ярко выраженными скулами и тонкими блеклыми губами. Люди сеньора вообще ее за мальчишку принимали, когда встречали на улице. В широких штанах, в нелепом длинном сюртуке, в который можно завернуть три таких Озавы, и в шляпе, под которую девушка прятала свои густые роскошные волосы — ни дать ни взять самый настоящий мальчишка, торопливо идущий по каким-то своим делам.
Сеньор Котрил несколько дней где-то пропадал. Его видели в гостях у барона Шаттима, с коим приезжий дворянин был связан некими делами. Потом он уплыл с двумя телохранителями на проходящем барке в Валунный Двор, откуда вернулся почему-то верхом на лошади. А потом начались странности.
В Шелкопадах стали жаловаться на какие-то дополнительные поборы, якобы король ввел новые налоги, и сеньор Котрил прибыл в город именно ради них. Ремесленники заворчали и попробовали отстоять свои гроши, но ровно до того момента, когда сгорела одна кузня и шорная мастерская. Все призадумались, насколько опасно прятать лишнюю монету в тайном горшке под деревом. Сеньор Котрил никого не запугивал. Просто приходили его наемники с бандитскими рожами, давали один день на размышление для особо упертых, и, если не получали своего — исполняли задуманное. Слухи поползли один другого мрачнее и зловещее.
К Озаве нежеланные гости пришли несколько дней спустя после пожара у шорников. Она жила на дальнем конце Шелкопадов в маленьком полуразвалившемся домике, который снимала за половину золотой кроны, и считала, что переплачивает. Но деваться некуда. Иное жилье стоило куда дороже, потому что было ближе к порту.
К ней пришли трое: Клещ, Свисток и Отти. Девушка уже хорошо знала прозвища людей из команды сеньора Котрила, как и в лицо каждого из них. Клещ был, по ее мнению, самым отъявленным ублюдком со своими методами выдавливания «лишних» денег у гильдейских и мелких купцов. Грубость, жесткость и даже жестокость, с которой он действовал, вызывала оторопь и страх. Свисток, наоборот, подкупал спокойствием и рассудительностью, каким-то образом влияя на Клеща и заставляя того утихомирить свой пыл, за что получал благодарные взгляды хозяев. Но Свисток служил Котрилу, и поэтому платить все равно приходилось. Только кому охотнее отдадут кровные гроши? Правильно. Тому, кто умеет убеждать без насилия.
Третий их этих парней — Отти — молчаливо стоял у дверей, поигрывая страшным на вид ножом,
