Лицо Клеры окаменело:
— Я тебя здесь спасаю. Помнишь пытки? Я тоже получу немного, если они нас поймают.
— Сними с меня ошейник. — Нона покрутила ошейник, чтобы замок смотрел на Клеру и повернула шею.
— Как?
— Они ведь обучали тебя, не так ли? — Нона сердито дернула замок.
Клера придвинулась ближе, свет фонаря упал на лицо Ноны, дыхание коснулось шеи Ноны:
— Я могу попробовать его открыть. Займет какое-то время. Это скорее тяжелая работа, чем сложная. Применить крутящий момент...
— У тебя есть кислота, а?
— Мы обе закончим с дырками в легких, если я воспользуюсь ей здесь. Нам нужно пространство.
— Я возвращаюсь. — Нона начала продвигаться по туннелю ногами вперед.
— Спасти тебя гораздо труднее, чем предать! — Клера нахмурилась и двинулась вслед за Ноной. — Поверни голову в сторону.
— Что? — Но Нона сделала, как ее просили.
Непонятная боль расцвела, когда Клера ударила по нервному узлу в нижней части шеи Ноны. Нона пыталась удержать сознание, но потеряла опору и упала вперед, в темноту, которую не мог осветить никакой фонарь.
• • •
НОНА ВИДЕЛА, И уже не имело значения, открыты ли ее собственные глаза или нет. Отчаянное положение Чайник снова притянуло Нону в ее разум.
Монахиня ползла по туннелю, частично естественному, частично вырубленному. В воздухе висел зловонный дым, щипавший глаза, рука болела, во рту стоял привкус крови. Она воспользовалась крошечным зеркалом на тонком металлическом стержне, чтобы заглянуть за следующий угол. В двадцати ярдах от угла пятеро бессветных и еще один страж ждали перед развалинами двери. В задымленном коридоре за ними двигались фигуры.
Ной-гуин. Сердце Чайник упало так глубоко, что даже Нона почувствовала, как оно падало. Как бы ни закончилась предыдущая встреча, она явно не прошла легко.
Чайник отпрянула и начала расставлять ловушки в коридоре позади нее. Сначала россыпь отравленных ежей: маленькие, острые как бритва кусочки буря-стекла, достаточно прочные, чтобы пробить подошву любого ботинка, достаточно маленькие, чтобы их не заметить. Затем она прикрепила к каменной стене небольшой, кусок железа, помеченный сигилом. Он плотно прикрепился к стене, и она вытащила прикрепленную к нему проволоку, сделанную из Ковчег-стали, туго натянула ее и привязала к противоположной стене вторым таким же держателем. На замену устройства потребуется целое состояние, и немалое. Наконец, с большой осторожностью, она ощупала свои яды и противоядия и извлекла стальную трубку с завинчивающейся крышкой. Открыв крышку, она извлекла оттуда кожаный тюбик. Она покрыла тюбик толстым слоем липкой смолы, держа его за хрупкие, необработанные концы. Нона чувствовала беспокойство Серой Сестры... Без дальнейших колебаний, Чайник бросилась к ближайшей стене, оттолкнулась, набирая высоту, вытянулась, прижала тюбик к потолку и приземлилась на мягкие ноги. Тюбик остался там, куда она его прилепила.
Нона знала, что должна уйти. Она не годилась монахине в качестве безмолвного наблюдателя. Она должна вернуться в свое тело, разобраться с Клерой. Как это сделать — другой вопрос. Нона принялась за работу.
Нырнув под почти невидимую проволоку, Чайник вернулась в угол с зеркалом в одной руке и метательной звездой в другой. Она посмотрела за угол. Бессветные начали наступать, ной-гуин следовал за ними. Мягкие ноги были недостаточно мягкими.
Монахиня оценила число врагов, бросила звезду, показав только руку, и бросилась бежать. Прыжок через ежи перешел в скольжение под натянутой косо проволокой. Мгновение спустя она уже бежала по туннелю.
Чайник повернулась на своей свинцовой ноге, тело закружилось, вторая пятка заскрежетала по камню, поглощая ее инерцию; осталось только выбрать время — простое решение. Из-за угла показались первые из бессветных. Она выплюнула метательные звезды из обеих рук, точность имела меньшее значение, чем скорострельность. Бессветные, хунска-быстрые, вращались и крутились, чтобы избежать приближающихся звезд. Шипы ежей пронзили кожаные подошвы и нашли плоть — подушечки ступней, мягкие подъемы, пятки. Кожа, через которое пробивается острие, способна стереть любой яд, но оружейники, которые создавали эти особые дьявольские изделия для монастыря, включали в них неглубокие колодцы вдоль каждого шипа, резервуары, в которых намазанные токсины ожидали, когда их омоет кровь.
Некоторые бессветные не смогли увернуться от метательных звезд Чайник, другие захромали на ежах. Первая, прошедшая невредимой мимо этих двойных угроз, женщина, наткнулась на проволоку. Эффект был отвратительный. Ковчег-сталь неохотно ломается. Проволока врезалась ей в лицо, скользнула вниз из-за сопротивления черепа и врезалась в шею. Человек, прыгавший позади нее, ударился о проволоку ниже. Она впилась ему в бедро. Третий бессветный, вырывая метательную звезду, внедрившуюся в его грудную мышцу, наткнулся на пару перед ним, и их совместный вес, наконец, разорвал проволоку. Все трое рухнули в мешанине крови и разрезанной плоти.
Ной-гуин стремительно выскочил из-за угла, отбивая метательную звезду, которая могла бы попасть в него. Он протиснулся между оставшейся парой бессветных.
У Чайник осталось всего шесть звезд. Она бросила одну, очень высоко. Так высоко, что ной-гуин в конце концов заподозрил неладное и рванулся вверх с ножом, пытаясь перехватить ее. Его отчаянный прыжок запоздал. Метательная звезда попала в тюбик, прилепившийся к потолку. Порошок серой горчицы вырвался наружу, расцветая в облако.
Если бы ной-гуин не рванулся вверх, выслеживая звезду, он, возможно, смог бы убежать, избегая всех, кроме самых дальних краев облака. Как бы то ни было, он тут же упал, но недостаточно быстро. Чайник не позволила себе жалости. Когда ной-гуин сорвал покрытой волдырями рукой маску из черн-кожи, а другую руку с зажатым в ней стальным флаконом протянул ко рту, она бросила ему в пальцы еще одну звезду и отпрянула от крика.
Споры серой горчицы быстро расщепляются под воздействием воздуха даже с небольшим содержанием влаги. Чайник не знала, насколько быстро они потеряют свою остроту в сырости Тетрагода, но она точно знала, что не может позволить себе долго ждать. Она размазала грязь из ближайшей лужи по лицу, шее, ушам и рукам, глубоко вздохнула, выхватила меч и побежала, избегая тел тех, кто все еще был занят умиранием. Она завернула за угол, молясь каждому аспекту Предка, чтобы не было еще одного ной-гуина, выстроившегося против нее, и скользнула в поворот, падая, чтобы избежать рефлекторно брошенных кросс-ножей. Ее ждали, но не один ной-гуин. Три. Дюжина бессветных стояла наготове перед ними.
— Взять ее живьем. — Голос центральной ной-гуин. Она держала меч, похожий на ленту тьмы. — Можете ее ранить.
Бессветные рванулись вперед, неустрашимые, хотя ее меч был длиннее их ножей. Чайник подумала было отступить, но туннель позади нее был усеян телами и кровью, не говоря уже о ежах. Вместо этого она атаковала врага, меч взметнулся на высоте горла по широкой дуге.
