желе — таким же мягким, вибрирующим и бессильным. Показалось, что Ангела сейчас воткнет щупальце Тане в голову и все его внутренности провалились в черную яму, когда он швырнул то, что было в руках. А блондинка-монстр снова с ними шутила. Шутила и демонстрировала свою неуязвимость.
— Ты же беспощадная убийца и кровавый тиран в своем мире? — Блеющим голосом спросил Пашка, поставив багор закруглением на стол. Все равно ближайшую минуту от его рук зефирного человечка толку мало.
— Да, это я, — широко улыбаясь ответила Ангелла. За ее плечами медленно прятались черные щупальца.
— Да, это она. — Подала голос Радость, до этого молча изучавшая щиток с рубильниками. — Один из злейших врагов Государства.
— Один из?! — Негодуя переспросила тиран. — Да я самый главный враг! Ни орды чудовищ на границах, ни проникающие в города демоны — никто, только я положу вам конец. Въеду верхом на самом большом монстре во главе своей армии в вашу столицу и выволоку из недр Комитета Верховного Диктатора! — В ее голосе звенящимиобертонами проступили нотки инфернальной твари. Она начала расхаживать под экраном, как генерал на плацу.
— Верховный Диктатор давно ушел!
— Как бы не так. За сто лет правления он стал биомехаником похлеще меня. Уверена, сейчас он полон сил и вообще бессмертен. — Радость втянула голову в плечи и смотрела на Ангеллу, как на мерзкого еретика. — Интересно, — продолжила Ангелла издевательским тоном, — сколько в нем осталось человеческого?
— Я сама его видела в Мавзолее! — Закричала девочка. — Он мёртв!
— Милая, я тоже ездила с классом на экскурсии и видела Его чучело: двухметровый атлет в адмиральской форме, стоит в хрустальном гробу памятником самому себе. А вокруг флаги, барельефы, буквы на мраморе и граните. Впечатляет. После ста лет у кормила он неплохо сохранился.
— Потому что Он был великим человеком!
— Детка, кто спорит, что он великий и что он человек? Как и я. — Пауза, улыбочка. — Радовалась бы, что твой кумир живее всех живых. А почему я так уверена?
Радость презрительно промолчала.
— Моя северная армия, — продолжила без приглашения тиран, — захватила практически целым ваш город-крепость, которого нет на карте Государства…
— Таких много. — Буркнула радость.
— … город-крепость, под улицами и домами которого оказался целый лабиринт биологических лабораторий. Как ни странно, все это не было вывезено, а потом взорвано, сожжено и обрушено, как обычно, при эвакуации. Но основной сюрприз заключался в том, что целёхонькие лаборатории достались мне в комплекте с группой ученых. Перебежчики, Радость ты моя, понимаешь?
Злое молчание в ответ.
— Вся программа трансгенной евгеники Государства досталась мне на серебряном блюде. В этой области вы лишились тридцатилетних наработок. И знаешь, что сказали мне эти седовласые и высоколобые умники — почему они предали?
Показалось, или Радость скрипнула зубами?
— Они сказали, что не хотят, чтобы жители Государства вслед за его правителями, стали такими же чудовищами как я. Они считают, что люди должны оставаться людьми. Особенно элита общества.
— Правильно они сказали. — Процедила Радость.
— А я им: клоуны вы и маразматики, узкие же у вас понятия о человечности!
— Тебе об этом рассуждать?
— Мне! Я считаю себя человеком! И ни один высокомерный засранец с двумя руками и ногами меня в этом не разубедит. А что касается тех стариканов — это предатели и лицемеры, которые просто хотели жить и дальше играться в богов. Продолжай. — Кивнула она Пашке. Тот поспешно возобновил работу.
У Тани голова шла кругом: не от захватывающей истории Ангеллы, но от содержания записки. которую, она несколько раз прочитала тайком, пока пришельцы спорили на гуманистические темы:
«Спасись!
Нас срочно эвакуируют, ПР-1 приказано замуровать — это тупик! Если Невод затопляется, вы обречены! Выход один: открыть врата. Проход в другой мир, но и вход оттуда в наш. Что и кто ждёт на пороге? Может тебе лучше погибнуть здесь? Вместе с Неводом, годами труда советских инженеров и учёных, солдат и строителей, миллиардами народных рублей. Решать тебе. Но если подземная река уже залила базу, половина дела сделана — вода станет током, коридоры — катушкой, а гора — гигантским ферритом. Так и задумывалось, представляешь!? Мы из горы построили трансформатор! Рубильники просто все вверх, остальное я тайком спаял, когда понял, что начальство никогда не запустит проект. Удачи! У всех должен быть шанс!»
Отсутствие подписи не удивило.
Таня тайком передала записку Ире, а сама сделала шаг в сторону рубильников, благо тиран от них отошла. Для неё выбор, якобы предоставляемый неизвестным автором записки, таковым не был: умереть или шагнуть в неизвестность? Пф! Мои пыльные кеды не похожи на белые тапки! А остальное: занятное, но как-то меркнущее бла-бла, о котором можно будет размыслить после спасения из затопленного подземелья.
Ангелла повернулась на движение Хиз. Та сразу выпалила:
— Пашка наверняка хотел спросить что-то еще.
— Да! — С видом человека, который резко вспомнил забытое, толстяк опять поставил багор. — Спросить я на самом деле хотел: если ты такой масштабный тиран там, почему так возишься с нами здесь?
— В смысле? — Переспросила Ангелла. Чем-то ей вопрос не понравился.
— Свернула бы нам шеи, да занялась своими делами без помех. А так ещё и от монстров защищаешь.
— Вы мне пригодились, чтобы уничтожить эту базу — сделать то, зачем я пришла. Кто знает, что будет дальше?
Хиз сделала еще шаг, Ангелла не обратила внимания.
Ира читала записку, это было видно по её поникающим плечам.
— Она подросток. — Заговорила Радость. — У неё сентиментальные чувства к вам. Она воспринимает вас, как ровесников.
— Психоаналитика мне не хватало. — Мрачно произнесла блондинка. — Ты знаешь, что мне — восемьдесят?
— Восемьдесят один с того момента, как ты сбежала из Государства.
Хиз шагнула снова и ей осталось прокрасться всего половину расстояния.
— Я сбежала, или меня выгнали. А что, в школе мою биографию проходят?
— Только два урока. На первом разбирают факторы деформации твоей личности в лоне Государства. На втором — краткая история твоей бесславной борьбы с нами.
— Неплохо для начала. Когда я выиграю войну, будет целый предмет. — Засмеялась Ангелла.
— Мне кажется, два урока — очень мало. — Продолжила Радость и блондинка перестала смеяться. — Я изучала твою биографию факультативно.
— Автограф дать? — Монстр изобразила щупальцем в воздухе витиеватый росчерк.
— Давай, — Радость наконец заулыбалась, — только у меня ручки нет.
— Не проблема, иди сюда.
Девочка подошла, отмеряя каждый шаг. Таня осталась одна у рубильников.
— Дай свой нож на минутку. — Попросила Ангелла и Радость с понурым сожалением протянула ей складной ножик, тут же отступив на шаг.
— Не волнуйся, чтобы кого-нибудь порезать мне не нужны игрушки. — Она достала лезвие
