в этом?
– Да, уверен, там нет Штейнвега, ни живого, ни мертвого.
– Однако…
– Нет, это так, господин судебный следователь. Оба казались разочарованными.
– Видите, Люпен… – сказал Формери с сожалением. И прибавил, помолчав немного: – Все, что мы можем предположить, – это то, что он был там, а теперь его нет.
– Третьего дня утром он был еще там, – заявил Люпен.
– А в пять часов вечера дом был занят полицией, – сказал Вебер.
– Остается думать, что его похитили за этот промежуток времени, – добавил следователь.
– Нет, – сказал Люпен.
– Вы думаете?
– Я не только думаю, – сказал Люпен твердым голосом, – я знаю. Физически невозможно, чтобы Штейнвег был похищен за это время, следовательно, он там.
Вебер воздел руки к потолку:
– Но это же безумие! Я только что оттуда… Я осмотрел самым внимательнейшим образом каждую комнату! Ведь человек не монета в сто су, не спрячешь!
– Что же делать? – простонал Формери.
– Что делать, господин судебный следователь? Все очень просто. Надо взять экипаж и отвезти меня туда со всеми предосторожностями, которые вам заблагорассудится принять. Сейчас около часа. В три часа Штейнвег будет освобожден.
Формери переглянулся с Вебером. А отчего бы не поехать? Что можно сказать против?
– Что вы думаете об этом, Вебер?
– Право… не знаю.
– Да, но ведь речь идет о спасении человека.
– Конечно… – сказал Вебер, начинавший сдаваться.
В это время открылась дверь, вошел курьер и передал Формери письмо, в котором тот прочел следующее:
Будьте осторожны! Если Люпен войдет в дом на улице Дюпон, он выйдет оттуда свободным. Все приготовлено для побега.
Л. М.
Формери побледнел. Опасность, которой он избежал, привела его в ужас. Еще раз Люпен едва не провел его… Он совсем забыл о Штейнвеге и читал про себя молитву. Если бы не это чудесное анонимное письмо, он был бы обречен на позор.
– Довольно на сегодня, – сказал он. – Мы возобновим допрос завтра. Отведите обвиняемого со всеми предосторожностями в тюрьму Санте.
Люпен не противоречил. Он знал, кто нанес ему этот удар. Он подумал, что если есть двадцать шансов против одного, что Штейнвег не может быть теперь освобожден, то все-таки один шанс на спасение Штейнвега остался, поэтому не надо отчаиваться, и просто сказал:
– Господин судебный следователь, я вам назначаю свидание завтра утром в десять часов в доме номер двадцать девять на улице Дюпон.
– Да вы с ума сошли! Я вовсе не хочу этого!
– Я хочу – и этого достаточно. До свидания! Завтра в десять. Будьте аккуратны.
IV
Вернувшись в свою камеру, Люпен лег в постель и проспал до следующего дня. Лязг засовов и щелканье замка разбудили его.
– Одевайтесь, – сказал ему сторож, – скорее!
Вебер с агентами дожидались его в коридоре и повели к фиакру.
– Кучер! Двадцать девять, улица Дюпон, – сказал Люпен, садясь. – И скорее…
– Откуда вы знаете, куда мы едем? – спросил Вебер.
– Ну конечно знаю, потому что я вчера назначил свидание господину Формери в доме номер двадцать девять на улице Дюпон в десять часов. Когда Люпен говорит что-нибудь, это всегда исполняется. Вот вам и доказательство.
Начиная с улицы Перголези, стали попадаться полицейские отряды, что очень забавляло Люпена. По улице же Дюпон было совершенно прервано сообщение, и она была переполнена полицией.
– Осадное положение, – засмеялся Люпен. – Вебер, ты раздашь от моего имени по луидору каждому из этих типов, которых ты побеспокоил без всякой причины. Должно быть, ты боишься! Еще немного, и ты мне, пожалуй, свяжешь руки.
– Я только дожидался, когда ты выразишь это желание, – сказал Вебер.
– Вяжи, дружок, вяжи, – протянул руки Люпен, – да побеспокойся, чтобы веревка была покрепче.
Со связанными руками Люпен вышел из экипажа, поднялся по ступенькам крыльца и прошел в комнату, где его дожидался Формери. Полицейские покинули комнату. Остался только Вебер.
– Извините меня, господин следователь, – сказал Люпен, – я опоздал на две минуты. Будьте уверены, что в следующий раз…
Формери был бледен. Он начал, заикаясь:
– У меня… Я… госпожа Формери…
– Как поживает милая госпожа Формери? – осведомился с участием Люпен. – Я имел удовольствие прошлой зимой танцевать с ней на балу в «Отель де Виль», и это воспоминание…
– Госпожа Формери, – продолжал следователь, – вчера вечером была спешно вызвана по телефону к матери. Она сейчас же поехала, к сожалению, без меня, я не мог, потому что изучал ваше дело…
– Ах, вы изучали мое дело, – заметил Люпен, – вот напрасный труд!
– В полночь, видя, что она не возвращается, и очень беспокоясь, я поехал к ее матери, но госпожи Формери там не было, а ее мать вовсе и не вызывала ее по телефону. Все это было обманом. Госпожа Формери до сих пор не вернулась.
– Да что вы! – возмущенно воскликнул Люпен.
Немного подумав, он сказал:
– Насколько я помню, госпожа Формери очень красива, не так ли?
Следователь, казалось, не понимал его слов и продолжал прерывающимся голосом:
– А сегодня утром я был извещен этим письмом, что моя жена будет освобождена сейчас же после того, как разыщут Штейнвега. Письмо подписано Люпеном. Вот это письмо. Это вы писали?
Люпен посмотрел на письмо и сказал спокойно:
– Да, это я писал.
– Следовательно, вы хотите силой вынудить меня передать вам ведение розысков Штейнвега?
– Да, я требую этого.
– И моя жена будет сейчас же освобождена?
– Да.
– Даже в том случае, если ваши поиски будут бесплодны?
– Этот случай недопустим.
– Ну а если я откажусь?
– Это могло бы иметь серьезные последствия… госпожа Формери очень красива…
– Хорошо. Ищите… распоряжайтесь, – проскрежетал Формери. Вебер не сказал ни слова, только бешено кусал свои усы.
– Пойдем наверх, – сказал Люпен. Поднялись по лестнице.
– Откройте дверь этой комнаты. Открыли двери.
– Развяжите мне руки.
Произошло минутное замешательство. Формери и Вебер переглядывались.
– Развяжите, – повторил Люпен.
– Хорошо. Я отвечаю за все, – сказал помощник начальника сыскной полиции и сделал знак всем полицейским, сопровождавшим его.
– Возьмите оружие. При первой команде – стрелять! Полицейские вынули револьверы.
– Спрячьте оружие и руки в карманы, – приказал Люпен.
И, видя, что полицейские находятся в замешательстве, твердо сказал:
– Клянусь честью, что я пришел сюда спасти жизнь человеку, а вовсе не для того, чтобы бежать.
– Ну, честь Люпена, – проворчал один из агентов и вдруг заревел от боли, получив сильный удар ногою. Все агенты со злобой бросились на Люпена.
– Стойте, – кричал Вебер. – Хорошо, Люпен, я даю тебе час времени… если через час…
– Я не хочу условий, – заявил Люпен.
– Делай, как хочешь, скотина! – заорал разозленный Вебер и отошел в сторону вместе с полицейскими.
– Чудесно, – сказал Люпен. – Вот так можно работать.
