свет с каждой минутой тускнел, а левая рука наоборот окутывалась платным облаком тьмы.
— Убей его, — прошептал волхв, — еще пару минут и вы получите одержимого невероятной силы.
Константин вытянул нож из Беловодья, потом посмотрел на проклятого, лицо которого все еще скрывала тьма, после чего перекинул нож жене.
— Страхуй нас. Орислав, давай вдвоем попробуем?
Волхв, не открывая глаз, только кивнул.
Константин наложил руки и активировал новое умение, причем специально завел его на обручальное кольцо, дабы усилить веду. Правая рука полыхнула белым светом, а левая начла тянуть тьму. Всего одно мгновение, а ему уже показалось, что рука, тянущая тьму, промерзла до локтя, зато правой тепло от света.
— Пошло дело, — усталым голосом заявил волхв. — Держись, боярин, авось вдвоем и вытянем.
И Константин держался. Через пять минут рука промерзла до плеча, начни ее сейчас резать, он бы даже не почувствовал. Только стоял с закрытыми глазами и мурлыкал про себя местную привязчивую песенку. Так прошло еще минут десять, а потом щелкнули рассыпавшиеся в пыль подавители, а его отшвырнуло в сторону, приложив копчиком, затем спиной и затылком о каменный круг места силы. Перед глазами заплясали разноцветные круги, и, казалось, что они не прекратят мельтешить никогда.
— Жив? — раздался сквозь шум в ушах голос Юлии.
Константин попробовал пошевелить левой рукой, и не смог, вместо нее была ледышка. Кое-как опершись на правую, он сел, правда, вскрикнул от боли, руку прострелило от кончиков пальцев и до локтя, но, к счастью, это быстро прошло.
— Жив, — не своим, тихим даже ему самому, голосом ответил он. — Мы справились или все было зря?
— Справились, — закатав рукав на левой руке и пытаясь растереть замороженную конечность, проинформировала мужа боярыня. — Его Орислав в отруб послал, чтоб не вышло чего. Он едва на ногах держится.
Воронцов облегченно вздохнул, все, справились. Прошло минут пять прежде, чем он, наконец, стал различать силуэты. Проклятый так и лежал на столе, Орислав сидел в кресле, которое создал для него хранитель. Юлия была рядом с ним и ей даже удалось вернуть его руке чувствительность. А еще он прислушался к себе и слегка офигел, его хранилище энергии, которое он опустошил днем, изучив изгнание, снова было полно, и перепало ему прилично, хватит на что-то серьезное. Не врал Орислав, можно с выгодой пополнять кубышку, чтобы набрать столько, ему бы потребовалось штук тридцать стандартных сфер поглотить. Правда, далось это дорого. Он достал часы покойного барона, найденные в казармах дворца, и посмотрел на стрелки, до конца дня оставалось еще пять с половиной часов.
— Похоже, накрылся наш призыв князя сегодня, — кое-как поднимаясь на ноги, обратился он к волхву.
— Ни в коем случае, — резко произнес волхв. — Либо сегодня, либо уже никогда. Не знаю почему, но моя уверенность, что если мы этого не сделаем, то проиграем, крепнет с каждой минутой.
— Зря тогда мы с ним связались, — указал Константин на валяющегося в отрубе голого мужика с холодной аристократической внешностью.
— Не зря, — покачал головой Орислав. — Знакомьтесь, княжий человек Никифор Ветров, сильный ведун, глава второго отдела особого приказа, основной задачей которого была силовая поддержка при ликвидации черных ведунов и различных темных культов.
— Впечатляет, — прокомментировала слова волхва Юлия. — Только как же он с такой мощью тьму-то подцепил?
— А вот это, боярыня, вы у него сами спросите, — отозвался Орислав. — Константин Андреевич, вы бы для него какую одежку, что ли, у своих людей попросили. Негоже ему голышом до вашего леткора топать.
— Верно, — бросив растирать потихоньку отходящую от заморозки левую руку, согласился с волхвом Воронцов и полез за мыслегласом. — Тихомир, — мысленно позвал он…
— А вы его откуда знаете? — поинтересовалась у Орислава Юлия.
— Ну как же мне не знать человека, который за мной охотился целых пять лет? — с улыбкой произнес волхв. — Причем приказ у него — взять меня живым, был я нужен очень сильно последнему правителю, только он имел власть над особым приказом.
— И зачем? — спросил Константин, изображая мельницу и приводя руку в чувство.
— А вот это у князя надо бы спросить, хотя догадываюсь, знал я кое-что о силе, которую он искал. Но вот каков курьез, за два дня до великой тьмы попал Никифор в опалу, и находился он в момент катастрофы в подвале пыточном приказа, в котором ранее состоял.
— О как! — воскликнула Юлия. — Может, вы знаете и причину?
— И это знаю, — волхв блеснул глазами, в которых было торжество, — я его туда определил. Человек мой донес до ушей князя слово о том, что его старшая дочь Татьяна, которая через месяц должна была стать женой одного из бояр, а конкретно Ивана Куницына батюшки вашего соседа, для укрепления отношений с сильным родом востока, спуталась с Никифором Ветровым, человеком хоть и верным и полезным, но для замужества на княжне никак не годящимся. И это была чистейшая правда.
— Глупо спрашивать, что случилось с Татьяной?
— Глупо, — подтвердил Орислав. — В тот день она была во дворце, а оттуда вышли единицы, и ее среди них не было. А вот и его одежда, — указав на очередную тень, которая поднималась по ступеням, обрадовался волхв. — Ну, что ж, забирайте шмотки, боярин, и я сниму веду с Никифора, потом отдохнуть часа три, и на закате, который благодаря кому-то из ведунов, разогнавших тучи, мы все же сможем лицезреть, призовем князя. Думаю, я вполне в себя приду, да и много сил это не потребует.
Воронцов кивнул и направился к границе, за которой его дожидались уже шесть гвардейцев.
— Кстати, Орислав, — повернувшись к ведуну, окликнул волхва Константин, — надеюсь, мы избежим склок из-за вашего с Никифором прошлого?
— С моей стороны не будет никакого выяснения отношений. Как вы вчера изволили выразиться, дело протухло. Думаю, Никифор тоже не станет выяснять отношения, тем более, он не знает, кто настучал князю про его связь с княгиней Татьяной. И если вы с боярыней ему не расскажите, и не узнает.
Воронцов кивнул и, развернувшись, направился к границе.
Глава двадцать пятая
— Готов боярин?
Константин кивнул и решительно поднялся.
— Пора, до заката осталось всего
