— Почему он до сих пор без сознания? — нетерпеливо потребовала ответа Милева.
— Обычный упадок сил! — раздраженно махнул рукой возбужденный целитель.
— И что мы можем сделать, чтобы ему помочь?
Лар Канн задумчиво огладил короткую бородку, от былой черноты которой осталось только несколько темных нитей, затерявшихся среди седых волос.
— Общие укрепляющие составы принцу точно не повредят. Можно добавить к ним обезболивающие...
— Никаких обезболивающих, — резко отрезала Милева.
Любой, кому повезло или не повезло, тут каждый решает сам, расти под присмотром первой императрицы, неплохо разбирался в целительстве. Иные книжники, посвятившие этому всю свою жизнь, дели это хуже. Все обезболивающие, известные Милеве, так или иначе дурманили сознание. И какой эффект они произведут на одержимого принца? Пятой императрице не хотелось увидеть в своем доме того, другого Тара с которым она столкнулась в подземельях Зеленого двора.
Целитель недовольно дернул губой, но спорить не стал.
— Воля ваша. Я оставлю Его Высочеству укрепляющие отвары. Нужно чтобы принц их выпил.
— Лично за этим прослежу, — согласилась Милева.
— Тогда позвольте откланяться.
Когда целитель ушел, императрица побуравила задумчивым взглядом оставленные им глиняные бутылочки с лекарствами, больше похожие на миниатюрные горшки. Названия, заботливо указанные на прикрепленных к пробкам шнурами бирках были ей прекрасно знакомы. Да и лар Канн не давал ни единого повода усомниться в своей верности.
Но все же...
Открыв одну из сосудов, она некоторое время рассматривала его содержимое. Понюхала темную, похожую на масло жидкость. Ноздри защекотал знакомый запах целебных трав.
Вроде бы все в порядке.
Поставив лекарство обратно, Милева бросила на Тара раздраженный взгляд и только тихо хмыкнула.
Когда она стала такой мнительной?
— Это ты на меня так плохо влияешь! — попеняла императрица пребывающему без сознания Первому принцу.
Взгляд ее против воли задержался на его теле. Шрамы, рубцы, шрамы. Маленькие и большие. Широкие и узкие. Они пересекались, двоились, накладывались друг на друга, создавая на теле Первого принца причудливый узор. Неповрежденные участки кожи тоже встречались, но было их так мало.
Он выжил из своего тело все, а затем магия матери вернула его обратно, заставив сделать еще больше.
Вновь взяв оставленное целителем лекарство, Милева попыталась напоить им Тара. Но все, что она вливала, немедленно извергалось обратно. Организм Первого принца рефлекторно отторгал жидкость.
Когда в первой глиняной бутылочке осталось лекарства на пару глотков, Милева прекратила попытки. Взяв смоченное в уксусе полотенце, она тщательно обтерла лицо Тара, убирая следы своих неудач. Подумала немного. Набрала остатки лекарств себе в рот. Склонилась. Замерла. Присмотрелась с подозрением... и проглотила лекарство.
— Может откроешь глаза? Хватит притворяться! — Чуть не попалась! Хитрый ублюдок! — Тар, я серьезно! — добавила она. — Или мне тебя ударить.
— Я понял тебя. Не бей меня. Злой Огонек! — недовольно проворчал принц, открывая глаза. — Разрушила такой момент. А я уже надеялся на поцелуй.
— Мечтай! Ты перечитал романов, — усмехнулась императрица, втайне радуясь, что с ним все в порядке.
Тар огляделся.
— Постель, а не темница — я удивлен! — заметил он, отстраненно изучая обстановку.
— Посмотри на свою правую ногу, — довольно посоветовала Милева.
Только после этих слов Тар почувствовал небольшой дискомфорт именно в правой ноге. Последовав совету, он слегка приподнял одеяло. Пока он был без сознания, Милева или кто-то из ее слуг снял с него верхнюю одежду, оставив только нижнее белье. Но когда он стеснялся своего тела? Важно было другое. На голени правой ноги оказался надет толстый серебряный браслет кандалов-подавителей. Длинная цепь шла куда-то под кровать. И пусть стороннего наблюдателя не смущает то, что серебро, довольно мягкий метал. Главное руны, обильно покрывшие всю поверхность артефакта. С подобным украшением на руке или ноге ни один одаренный не сможет сотворить ни единой техники.
Тар расхохотался. Задорно! Весело! Давно ему не было так смешно.
— Ах, Огонек. — Остановился он, только когда едва залеченные ребра стрельнули острой болью. — Только ты могла додуматься приковать меня.
В ответ Милева только пожала плечами.
— Разумная предосторожность, после нашей последней встречи.
— Разумная, — согласился Тар, хоть и сомневался, что кандалами, пусть и артефактными, можно остановить демона. И тут же потребовал: — Сними! Понимаю твое беспокойство, но теперь я в полном сознании. И полностью себя контролирую.
— Либо рунные оковы, либо ты тут же покидаешь мой дом, — не согласилась Милева.
Некоторое время они бодались взглядами.
— Хорошо, — внезапно решил Тар, удивив своей покладистостью пятую императрицу. — Пусть будет цепь. Не так плохо быть прикованным к твоей постели.
— Это не моя постель! — щеки Милевы слегка порозовели. Вообще-то это случайно получилось! Просто ее покои оказались совсем рядом, а ближайшие гостевые находятся в дальнем крыле. Но если она сейчас начнет это объяснять...
— Огонек все еще пытается меня обманывать, хотя прекрасно знает, что я легко читаю Огонек, — Тар непринужденно насмехался и не скрывал этого.
— Проклятье, как же с тобой просто, когда ты валяешься без сознания! — С силой хлопнув себя ладонью по колену, Милева задумчиво посмотрела на голову Тара, словно прикидывая куда и чем можно ударить, чтобы добиться нужного эффекта.
— Все, сдаюсь. Не надо меня бить! Я и так порядком побит.
— Только это тебя и спасает! — пригрозила она.
— Только это? На самом деле, ты рада, что я здесь.
— Заткнись!
Вспышки гнева Милевы действовали на Тара словно бодрящие зелья — вредные, но снимающие усталость. Начав злить пятую императрицу, он уже просто не мог остановиться. Да и когда еще представится такая возможность?
— И что там Старик говорил про законы его империи? Мне тут вспомнился один, касательно звания имп...
— Просто заткнись! — вскочив на ноги, Милева нависла над постелью. Зеленые глаза метали искры, которые вот-вот должны были превратиться в молнии. Если бы она знала, как соблазнительно выглядит в этот момент, то не стала бы провоцировать Тара. А так память принца внезапно прояснилась, действительно вспомнив один древний, почти забытый закон. Он даже не помнил, откуда его знает. Просто тот всплыл в его голове.
— Императрицей могут называть не только жену императора. Раньше существовал почетный титул императрицы, который может быть пожалован любой представительнице императорского рода...
