Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 93
Ада, намазывая на слегка подрумяненный тост паштет. Всегда аккуратная, она не позволяла ни крошке упасть на свой белый костюм. Джоанна однажды поинтересовалась, как той удавалось оставаться безукоризненно чистой, и получила в ответ поцелуй и заявление, что все дело заключалось в уверенности.
– Кто угодно может украсть «Мону Лизу», – вернулся к предыдущей теме Гас.
– Я не говорю о том, чтобы выхватить картину из рук старикашки, – возмутилась Рут.
– Да я и сам бы так не стал делать. За кого ты меня принимаешь? – парировал дядя. – Я бы тоже обставил похищение по всем правилам.
– Все равно это подделка, – заявил Берти. Его реплика привлекла всеобщее внимание. Тогда он продолжил, будто удивляясь, что никто из родных не знает очевидных вещей: – Одна из венецианских семей приобрела оригинал, пока краска еще даже не высохла.
– Ты уверен? – уточнила тетя Ада. – Я слышала то же самое о покупке картины Найтингейлами. Причем с теми же деталями насчет краски.
– Хм, интересно, сколько же копий продал Лео? – задумался Берти.
– Вернемся к теме, – недовольно напомнила Рут. – Я говорю, что смогла бы украсть «Мону Лизу» из Лувра. – Она заметила стоявшую в дверях Джоанну и торопливо добавила: – Но, конечно, не стала бы этого делать. – И процитировала ее: – «Потому что воровать – нехорошо».
Иногда при виде сестры Рут вместо приветствия объявляла: «Идет блюститель нравственности!» Хотя говорила это без издевки, а тепло, почти гордо, словно сообщала о приближении президента или телезвезды.
Сейчас кузина и вовсе спрыгнула с батареи, подскочила к Джоанне и обняла ее одной рукой за плечи, спросив:
– Чем хочешь заняться в свой прощальный день в Лондоне?
Джоанна почувствовала привычный прилив тепла, за которым последовал болезненный укол разочарования. Сколько раз она вот так входила в помещение, и родственники тут же меняли тему разговора, обрывая обсуждение со словами: «Ей не нравится сплетничать о таких пустяках» или «Не при Джоанне».
– Я… – начала было она.
– Знаю, знаю, – вздохнула Рут. – Сначала тебе нужно куда-то сбегать. Не парься, встретимся потом там, где скажешь. – Она слегка подтолкнула Джоанну плечом. – И куда ты каждый день ходишь?
– Тебе бы там не понравилось, – заверила она и схватила с тарелки кузины надкушенный тост. – Ты ведь уже доела, так?
– Нет, – проворчала Рут, но не попыталась отобрать свой завтрак, и вообще выглядела даже радостной, так как сильно беспокоилась из-за отсутствия аппетита болевшей сестры, хоть и старалась этого не показывать.
– Возьми с собой фрукт, если планируешь долгую прогулку, – предложил дядя Гас, достал из корзины апельсин и дал его племяннице. – Нужно есть побольше витамина С.
Эту деталь она тоже уже забыла. Дядя считал, что витамин С может вылечить любую болезнь: от обычной простуды до сломанной ноги. Джоанна улыбнулась дрожащими губами и с трудом сглотнула. Как же она скучала по родным!
Красный апельсин оказался ароматным, тяжелым и кроваво-алым. Идеально спелым. И совершенно не по сезону, как медленно осознала Джоанна. Эти фрукты созревали зимой. Но, может, цитрусы завезли в магазин из других стран. Или же кто-то из членов семьи перемещался в то время.
– Что, чрезмерно опекаю? – вздохнул дядя Гас.
– Нет, – покачала головой Джоанна и выдавила улыбку, но все же положила апельсин обратно в корзину. – Я пойду переодеваться.
Бабушка сидела на ступенях крыльца, когда внучка вышла наружу, и подвинулась, чтобы освободить ей путь, вздохнув:
– Джеральдин, которая живет через два дома отсюда, только что потащила гулять на поводке жирнющего рыжего кота с белыми лапами. Видимо, кризис среднего возраста не пощадил и ее. – Затем сделала глоток чая из чашки и спросила: – Вернешься к ужину? Я собираюсь приготовить пудинг из патоки.
Повинуясь импульсу, Джоанна наклонилась и крепко обняла бабушку. Та на секунду удивленно замерла, а потом поставила кружку на крыльцо и прижала внучку к груди, хотя «телячьи нежности», как выражалась Рут, в их семье были не приняты.
Однажды Аарон назвал бабушку «устрашающей Дороти Хант», но сейчас она казалась хрупкой и совершенно безобидной.
– Не пропущу ни за что на свете, – пообещала Джоанна и направилась к своему уже привычному пункту назначения.
Она вспомнила, как впервые вернулась к Холланд-Хаусу после обрушения. С тех пор прошла уже неделя. Ноги все еще с трудом держали ослабевшую после болезни девушку. Вид музея так же шокировал ее, как и встреча с живыми родственниками. Бабушка упомянула, что от поместья остались лишь руины, но ничто не могло подготовить Джоанну к этому зрелищу.
Западное крыло здания полностью исчезло. Там раньше находилась библиотека, где они познакомились с Ником, и общая спальня, где умерла бабушка. Восточное крыло уцелело, хоть и тоже сильно пострадало. Прежней осталась лишь центральная часть Холланд-Хауса, теперь служившая фасадом для хостела.
Джоанна медленно, будто в тумане, вошла внутрь и обнаружила совершенно неузнаваемое современное помещение с непривычным расположением комнат. Там, где раньше находилась позолоченная палата, теперь была большая спальня веселой расцветки с двухъярусными кроватями, напоминавшими о детском саде.
В брошюре, найденной на информационной стойке, сообщалось, что здание пострадало во время войны: на него сбросили двадцать две бомбы за одну ночь. Джоанна свернула буклет и побрела к потайному алькову, выходящему на сад георгинов. Поместье, может, и изменилось, но она по-прежнему знала некоторые его секреты. Там она свернулась на скамейке, полускрытая пологом ползучей зелени, и углубилась в чтение новой истории Холланд-Хауса.
Прежде, в исчезнувшей хронологической линии, в тысяча девятьсот пятидесятых годах его выкупила частная компания и превратила в музей. Теперь же, в этом времени, поместье уничтожили еще до того, как это могло произойти. Обгоревшие руины стали собственностью района Кенсингтон. Все это было написано в брошюре черным по белому.
Джоанна очень долго сидела там. Что бы ни говорилось в буклете, она знала, что разрушение – дело ее рук. Видимо, изменение истории Ника повлияло и на историю поместья. Должно быть, отголоски дара неудачно зацепили и Холланд-Хаус.
Оставалось лишь гадать: если подобное произошло со зданием, то какие еще могли случиться изменения в потоке событий? Пусть и непреднамеренно.
Теперь, в свой последний день в Лондоне, Джоанна медленно шагала по привычному пути, минуя Кенсингтон-Хай-стрит, к тому, что осталось от Холланд-Хауса.
«И куда ты каждый день ходишь?» – спросила Рут.
Джоанна и сама не знала, зачем постоянно сюда возвращалась. Возможно, чтобы наказать саму себя. Когда она видела, что сотворила с местом, которое так любила, невыносимая тяжесть на сердце хотя бы получала разумное объяснение. А еще все здесь было наполнено воспоминаниями о том, чего больше не существовало. Гуляя в саду среди деревьев, Джоанна могла представить, что Ник шагает рядом.
Сейчас кроме нее на тропинке виднелись
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 93
