— Слава богу, — благодарно выдыхает Леннокс, паркуется на противоположной стороне улицы.
Однако выходить из машины не торопится. Осматривает «окровавленные пальцы, пульсирующие болью — так обычно болят зубы. Пока он кружил по Маленькой Гаване, с тылу снова подобралось уныние, характерное для чужака. Здесь он не полицейский. К счастью, на улице тихо, никаких намеков на присутствие полиции. Впрочем, полиция скоро появится либо по Четовой наводке, либо по горячим следам избиения Клемсона.
Леннокс собирается с духом, выходит из машины, давит на кнопки домофона (но только не на кнопку с номером квартиры Робин), кричит:
— Откройте — санэпидстанция!
Раздается щелчок, Леннокс врывается в подъезд. Взлетает по лестнице и барабанит в дверь квартиры, где был всего двое суток назад. Открывает взволнованная Стэрри. При виде Леннокса глаза у нее едва не выскакивают.
— Какого черта ты тут де...
Закончить фразу Стэрри не дано — Леннокс бьет ее лбом в лицо. Тошнотворный хруст и красный фонтан говорят о том, что он сломал Стэрри переносицу. Стэрри кричит, сгибается пополам, пятится, матерится по-испански. Сквозь пальцы одна за другой падают увесистые капли густой крови. Левой рукой Леннокс хватает Стэрри за волосы, вваливается в квартиру, бьет Стэрри головой о дверной косяк. Стэрри сползает на пол, остается лежать и стонать. Леннокс закрывает за собой дверь.
Из гостиной, прихрамывая, выбегает Робин, глаза у нее мокрые, красные.
— Рэй! Где Тиа? Она в безопасности? — Взгляд Робин падает на Стэрри, слова замирают на языке. —Что ты сделал?
— То, что должна была сделать ты или какая другая сволочь, причем очень давно. Кто еще в квартире?
— Никого... Что случилось? Где Тианна?
До Леннокса вдруг доходит: раньше он никогда не бил женщин, если не считать толстухи, которую пришлось осадить; дело было на вокзале Саут-Сайд, девица, вероятно, будучи под кайфом, откусила кусок уха какого-то болвана из числа дежурных. Нет, Стэрри не женщина, она грязная тварь, как Диринг и иже с ним.
— В доме есть оружие?
— Нет... — Глаза у Робин — хоть сейчас на Хэллоуин. Будто она плакала, потом вздумала воспользоваться подводкой для
век, а что сначала надо умыться, ей в голову не пришло. Леннокса тошнит: он чуть не переспал с этой женщиной; тошнота
усиливается при мысли о ее дочери и о собственной невесте.
Робин прижимает к груди кулачки.
— Где Тианна?
— Тианна в полном порядке. С моими друзьями. Что с тобой сделали? Где тебя держали, черт возьми?
— Это все Ланс... Он сказал, мои проблемы с наркотиками требуют посторонней помощи... вмешательства, — заикается Робин, застывает с открытым ртом, осознав бредовость утверждения. — Они же мои друзья... они знали, что для меня лучше.
Я...
Робин умолкает — исчерпала все аргументы. Ленноксу она представляется этакой фабрикой слез, ею владеет нелепое убеждение: если плакать достаточно долго, можно в конце концов исторгнуть самую причину боли. В отличие от типично мексиканского лица Стэрри, скуластого, с пухлым сочным ртом, который еще соблазнительнее становится в гневе, тонкие англосоксонские черты Робин в аналогичной ситуации скукоживаются, мельчают; в данный момент в ней что-то от крыски. Для нас англосаксов, проявления гнева неприемлемы, они нас уродуют; невозмутимая ироничность — вот что мы должны практиковать, приходит к выводу Леннокс. Черты Стэрри, напротив, мельчают от страха. Леннокс поднимает ее с полу, тащит в гостиную, сгружает в кресло.
— Что ты с ней сделал? — снова спрашивает Робин.
— Сама знаешь, что я сделал и почему. — Леннокс тычет в Робин пальцем, поворачивается к источнику сведений, скрюченному в кресле. — Дернешься — голыми руками задушу. Понятно?
Стэрри не без труда кроит презрительную ухмылку, держится за сломанный нос.
Леннокс делает шаг к креслу, лицо его искажено. - ПОНЯТНО?
Вспоминает проваленный допрос. Но сейчас перед ним не Хорсбург, а всего-навсего жалкая оболочка Стэрри, вымучивающая кивок. Леннокс идет в туалет, хватает измаранное полотенце, прежде чем бросить его Стэрри, прикидывает, кто и что им вытирал. Вспоминает о наручниках Робин, устремляется в спальню, вытаскивает наручники из тумбочки. Робин без конца ноет, создает фон. Леннокс приковывает Стэрри к батарее.
— Блин, горячо! — взвизгивает Стэрри; впрочем, полотенце приглушает звук.
— Ничего, потерпишь, — говорит Леннокс, глядя на Робин.
— Рэй, что происходит? — Робин нервно обирает катышки с линялой зеленой водолазки. — Где моя девочка? Ты к Чету ее
отвез?
— Я уже говорил, Тианна в порядке. И нечего мне тут спектакли устраивать. Я, Робин, один твой спектакль уже видел. — Леннокс достает из кармана диск.
— Ты записи нашел... — Робин непроизвольно поправляет волосы, Леннокс еле сдерживается, чтобы не наорать на нее.
«Она думает, я ревную! Вот дура! Решила, я это на почве ревности!»
— Да, нашел.
— Меня с Джонни Стэрри познакомила. Ему нравилось записывать на видео, когда мы... ну, когда мы были вместе.
Леннокс кивает, думает о парнях, мечтавших о карьере порнозвезд, — мечты прекращались одновременно с осознанием, что перед камерой не встает. Через пару поколений, по-видимому, вставать не будет без камеры.
— А потом он и Ланса задействовал — скулит Робин.
— Сука! Ланс — мой парень! — доносится приглушенное полотенцем шипение Стэрри.
Робин не реагирует.
— ...С каждым разом они все агрессивнее становились, просто как помешанные. Потом я узнала, что были и другие женщины, и другие записи.
— О да, были и другие, — язвит Леннокс.
Робин смотрит на Стэрри, полотенцем прикрывшую сломанный нос, подвывающую от боли, переводит взгляд на Леннокса.
— Рэй, кто ты? Кто ты такой? — Придушенные рыдания Робин сопровождаются судорожными сглатываниями — густая слюна в избытке поступает в пищевод.
— Обо мне позже, — отмахивается Леннокс. Сможет ли он когда-нибудь ответить на этот вопрос, так чтобы ответ удовлетворил его самого? — Ты смотрела эти записи?
— Нет, откуда?
— Некоторые из них были сделаны на Четовой яхте.
— Нет, — выдыхает Робин. — Нет! Нет! Не верю... Чет не мог... Где Тианна?!
Леннокс вставляет диск в плеер.
— Вот эту запись ты точно не видела.
— Что? Ты собираешься порно смотреть? Прямо сейчас? С какого перепу...
— Нет, смотреть будешь ты. Тебе надо знать, чего на самом деле хотят твои так называемые друзья.
Леннокс не в силах снова увидеть Тианну — он следит за реакцией Робин. Мелькают первые кадры. Слышится голос накачанной снотворным Тианны.
