Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 113
На столе лежал свежий доклад об активности изгнанных с планеты диссидентов, и одно имя в нем пульсировало живым алым цветом. Рядом ждали своего часа материалы по первому заданию, полученному от владыки Кикути, — первому шагу, который должен был привести к стабилизации положения. К возрождению планеты, куда могла бы без опасности для жизни вернуться изгнанница.
Так Железный Неко стал человеком Нобору.
А потом божественный трус обрушил маяки. И посмел, глядя Тимуру в глаза, утверждать, что было это необходимо.
Советник Канеко отвернулся. В оглушенных ушах гремел набат — поздно, слишком поздно.
Медленно поднялся на ноги.
Женщина в белом стояла между ним и плачущим на полу ребенком. В комнате было жарко и душно. Как перед бурей.
— Семь лет назад мою мать, Канеко Надежду, арестовали за связи с террористическими элементами — то есть мной — и депортировали на Большую Землю. Последнее письмо от нее было получено незадолго до падения маяков.
Какие у нее огромные глаза. Как окна в ночь на бледном, будто снег, лице. И нервные, испуганные руки.
«Нужно уходить отсюда, — успел подумать. — Если сейчас у меня снесет крышу, стрелой в глаз тут дело не кончится. Акеми. Не должна пострадать Акеми».
Он спокойно развернулся. Вышел на террасу.
И растворился в ледяном, как ненависть, дожде.
Глава 17
В японской ипостаси конфуцианство должно было в значительной степени поступиться главным своим принципом, гуманностью (жень, яп. дзин) во имя долга (и, яп. ги). Вся жизнь истинного самурая, наполненная ежедневным радением на пути самосовершенствования, рассматривалась всего лишь как инструмент служения господину.
Дзиро Осарага. Ронины из Ако, или Повесть о сорока семи верных вассалах. Старая Терра, эпоха Взлета. Сеть Интернет, http://lib.ru
Предполагалось, что во время рейда духи стихий небесных окажут властям посильную помощь (или, по крайней мере, не станут устраивать погодных катаклизмов). Однако господин Канеко решил, что раз уж день с утра задался такой особенный, то почему бы не выдержать тон до конца? Пара минут диалога с метеонастройками, и над сетевым мегаполисом разверзлись хляби небесные. На головы злосчастных штурмовиков опрокинулись моросящие хмурые слезы, которые у Тимура не хватило честности пролить самому.
Ты ничего не можешь сейчас сделать, Канеко. И — Нобору был прав. Ты не самурай, броситься на ближайший меч для тебя — не выход. Есть работа. Ее нужно выполнить. Какая кому, в сущности, разница, что там течет по лицу?
Тимур поправил шляпу, с полей которой срывались крупные капли, и шагнул в разлитый из-под покосившегося фонаря круг света. Слева и справа вздымались мрачные небоскребы, превращая улицу в узкий каменный каньон. Впереди доступ был перекрыт несколькими стоящими нос к носу патрульными катерами. Ребята из оцепления мрачно курили под прикрытием превращенных в импровизированную крышу щитов.
— Они что там, на погодном сервере, совсем обновлениями упились? Как это понимать?
— Романтика, чтоб ее ками пнули, в стиле городской фэнтези. А вот и частный детектив в подходящем по жанру плаще. Неко, так и знал, что увижу сегодня твою помятую физиономию!
Тимур узнал говорящего, но ему пришлось обратиться к архивной памяти, чтобы вытащить личное дело и вспомнить имя. Такэда до начала смуты был одним из офицеров отряда каппа, потом оказался среди мобильных штурмовиков. Они обменялись коротким рукопожатием.
На советнике Канеко была еще одна старая и на этот раз — абсолютно нелегальная аватара. Человек средних лет европейской внешности, высокий, хмурый, с могучим сложением вышедшего в отставку десантника. Когда он поднял голову, луч света отразился от холодных голубых глаз, блеснул на посеребренных висках.
И внешность эту, и того, кто под ней скрывался, здесь знали. Несколько лет назад Хромой Кот возглавлял розыскные списки, что висли обоями на рабочих столах этих молодцев. Теперь, конечно, никто за ним гоняться не собирался. Перед господином советником развернули схему операции. Световой курсор высветил ключевые точки.
— Группы захвата шли по вертикальным траекториям, одновременно сверху и снизу. Сопротивление было минимальным, но базы данных недавно подверглись переформатированию, а в логах обнаружены следы чистки.
Тимур все это знал — он шел вместе со второй штурмовой волной, на своей шкуре ощутил «минимальность» сопротивления. Потом вместе со следователями ползал на коленях по так называемым «базам данных», пытаясь отыскать хоть какие-то ошметки информации. К оцеплению господин инспектор вышел, чтобы проверить вероятный маршрут эвакуации. Совсем рядом находилась полуподвальная дверь, через которую достаточно проворный «чистильщик» теоретически мог бы уйти из-под носа штурмовиков. Ками свидетели, Хромой Кот достаточно часто выворачивался в последний момент из таких вот облав.
— Ладно, орлы, — сказал советник Канеко, просмотрев показатели портативного сканера. — С меня ящик чего-нибудь и благосклонное упоминание в рапорте. Долго еще мокнуть будете?
— До победного конца, — мрачно ответил критик городской романтики и щелкнул зажигалкой. — Или до явления носящего капитанские нашивки пророка его. Ты домой?
— Я, пожалуй, подышу еще свежим воздухом, — улыбнулся Тимур.
— Н-да. Что с людьми семейная жизнь делает, — глубокомысленно протянул старый не то друг, не то враг, и Тимуру вдруг отчаянно захотелось впечатать кулак во всезнающую его ухмылку.
Такэда, поймав полыхнувший в неверном свете взгляд, сдвинул ладонь к табельному оружию. Будто почуял прямо перед собой дикого, не обремененного излишним разумом хищника.
«Нервным ты стал, Неко. Бери себя в руки. След остывает».
Тимур отвел глаза в немом извинении. Коротко кивнул штурмовикам и пошел, прихрамывая, вдоль тротуара. Выход, на плане обозначенный как дверь, в темноте обнаружился не сразу и оказался на проверку вовсе даже окном. Советник присел на корточки, посветил в темный проем фонариком. Задрал голову, смаргивая текущую по лицу воду. Что-то здесь не сходилось. Прямо сказать, совсем не сходилось.
Пальцами в кожаных перчатках провел по каменной кладке. Поднялся. Подергал водосточную трубу, получив в награду поток воды на свои и без того хлюпающие ботинки. Нет, для карабканья наверх эта железяка не приспособлена. А что, если…
Подняв руку, Тимур вслепую пошарил над головой. Сдвинулся вправо. Замер, когда рука наткнулась на что-то, глазами не воспринимаемое. А у Железного Неко в этой аватаре были воистину замечательные глаза…
Подпрыгнув, он ухватился за ступеньку пожарной лестницы, подтянулся. И принялся карабкаться вверх.
Где-то в районе тринадцатого этажа Тимур притормозил. Раздумывал с минуту, держась одной рукой, а второй освещая стену работающим в режиме невидимости фонариком. И все же перебрался на опоясывающий здание карниз. Узкая воздушная дорога вызывала серьезные сомнения. Зато яркость и краткость судьбы того, кто попытается и дальше подниматься по проржавевшей лестнице, была более чем определенна. Что-то совсем обнаглели господа борцы за неясное дело. А если бы сюда сунулся кто-то из обслуживающего персонала? Разнесло бы беднягу по всему кварталу тонким-тонким слоем. Мы в свое время такой небрежности себе не позволяли. И вообще были образцово-показательными повстанцами, вон даже Такэда за руку здоровается…
Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 113
