Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 88
И к людям – слабым, глупым, напуганным, злым, но все-таки тысячелетиями делающим правильный выбор в вечном споре между добром и злом.
«Ну, хорошо же, дорогой мой лукавый. Ты хотел роман? Роман будет. Но он тебе, мягко говоря, не понравится», – подумал Денис и грустно улыбнулся.
А Мирослава все плакала, и Денис ее понимал. Ему самому хотелось плакать, но в его понимании мужчины на это не имели права.
– Ничего, – шептал он, гладя плачущую жену по волосам. – Не плачь, пожалуйста. Все равно все будет хорошо… Мы не имеем права допустить, чтобы теперь все было плохо.
…Главный редактор ИСТРЫ принял рукопись романа «Дьявол в сердце ангела» весьма благосклонно.
– Мне все уши об этом романе прожужжали, если честно, – улыбнулся он. – Пора издавать. Ну что, наши победили?
– Да, наши победили, – серьезно кивнул Вишняков. – По-другому не бывает.
– Только о текучке не забывай, – удовлетворенно кивнул главред. – Ждем очередного «Олафа» с его последней любовью, Марию там поторопи с комиксами, и пресс-конференция у тебя через десять дней. Все, у меня дела.
И Денис вышел из кабинета.
Эпилог
Вишняков вышел из магазина, когда последний из тех, кто стоял за автографом на его новую книгу, получил желаемое. Денис чувствовал усталость и легкую, светлую грусть.
Сегодня было полгода по Мишке и ровно месяц со старта продаж «Поверженного дьявола» – так теперь называлась книга, некогда носившая имя «Дьявол в сердце ангела». Книга стала бестселлером, и уже вовсю шла подготовка к ее экранизации.
Свой автограф Денис ставил как раз под словами: «Памяти моего друга Мишки посвящается». Так что можно было это назвать поминками, хоть и без алкоголя. С алкоголем Денис завязал. Если добрая половина ликеро-водочной промышленности принадлежит твоему врагу – глупо потреблять ее продукцию, а еще…
…А еще, залив глаза, можно – чисто случайно – открыть не ту дверь. А некоторые двери стоит держать на замке. Поскольку за ними может ожидать кто-то, «зияющий пожерти тя и свести во ад жива».
Во ад Денису не хотелось – ни живым, ни мертвым.
Конечно, от старых привычек трудно избавиться, и сегодня Денису захотелось было выпить, но только чтобы помянуть Мишку. Тем не менее он сдержался. Вместо этого в тот день писатель долго бродил по городу. Ему было о чем подумать и вспомнить. Уже почти смеркалось.
«Ты спасешь всех», – сказала Мария. А вот Денис верил, что в конечном счете спас всех Мишка. Писатель не мог объяснить, почему он так считает. Иногда вере не нужны логические обоснования, достаточно простого голоса сердца. И Денис верил, что его друг пожертвовал собой, чтобы выиграть для него время – ценой своей жизни… Денис стиснул зубы. Друг. Дружище. Единственный.
«Соберись, тряпка», – словно наяву услышал он голос своего лучшего друга.
В кармане Вишнякова зазвонил мобильник.
– Папка, ну ты чего, ну ты где? – раздался в трубке голос сына. – Мы ждем-ждем… Мама пирог испекла! Тетя Мария с Катюхой Олафа рисуют!
– Дениска, купи молока, я забыла! – услышал Вишняков чуть приглушенный голос жены – она, наверное, услышала, что Ваня говорит с отцом, и кричала из кухни.
Какие родные голоса, какой покой, какое счастье…
– Сейчас, сейчас, – заторопился Денис. – В подвальчик заскочу.
Через десять минут, купив молока, он вошел во двор своего дома. Когда писатель проходил мимо большого старого тополя, что-то шершавое мазнуло его по щеке, и он остановился как вкопанный. На нижней толстой ветке вровень с его головой раскачивалась… петля.
Под ребром Вишнякова глухо стукнуло.
Он немного постоял, унимая сбившееся дыхание, дождался, пока сердце перестало частить, и со вкусом вполголоса выматерился. Он читал, что нечистая сила боится мата… Отлично. Пусть так считают не православные, а ирландские католики – все равно. У нас же празднуют День святого Патрика?
– Человек бывает внезапно смертен, говоришь? – процедил он. – А на-ка вот выкуси. Лучше быть смертным мужиком, чем бессмертным ничтожеством вроде тебя. Апостолов он захотел! Да кому ты нужен, кроме таких, как в Милане. Каков поп, таков и приход, и если твоя паства – торчки и шлюхи, это о многом говорит. Тебе здесь не место, пошел в пекло!
Денис, обламывая ногти, остервенело распутал грубый узел, подобрал с земли большую крепкую палку и немного поколдовал с веревкой.
– Ну вот, рядом как раз большая песочница, – пробормотал он. – Приземляться будет мягко.
На нижней ветке тополя раскачивалась надежно закрепленная тарзанка. Обыкновенная детская тарзанка.
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 88
