– Кого и где?
Ага, подумала Аймбри, на кентавров уже подействовало заклинание, которое заставляет забыть то, что они узнали о Провале.
– Того самого жуткого монстра из пропасти! – снова упрямо повторила она.
Но кентавр нисколько не удивился:
– Любой из нас мог бы сделать то же самое. Скорее всего, жители Мандении заключили с тамошними великанами какую-то сделку. Возможно, они пообещали им часть добычи, если те к ним присоединятся или просто помогут!
– И такое случается, – вежливо ответила Аймбри, – или, к примеру, обещать кому-нибудь автономию...
– Что, кобылка, ты пытаешься шутить с нами? – осведомился холодно вожак кентавров. – Ну смотри! – Кажется, терпимость кентавров по отношению к лошадям все-таки имела какие-то свои границы. Король Арнольд моментально пожаловал острову Кентавров автономию, заметив при этом, что на практике это ничего не значило, хотя кентавры, очевидно, думали иначе. Но все равно, это был какой-то цепкий кентавр!
– Конечно же, нет! – пробормотала Аймбри, стараясь не прядать ушами и не бить хвостом. Она с удовлетворением отметила, что ей все чаще и чаще удается совладать с собой в нужных ситуациях. Теперь политика открывала для ночной кобылки новые горизонты. – Я все-таки думаю, что нам вряд ли придется иметь дело с кем-то еще, кроме жителей Мандении. Вспомните, когда король-человек Ксанта искал помощи у других созданий, почти все отказались помочь ему, так как считали, что они тут совершенно ни при чем, пусть люди сами разбираются. Но может возникнуть нечто вроде молчаливого согласия, когда карфагенянам разрешат пройти через населенную разными чудищами территорию без всякого сопротивления со стороны обитателей этой территории, а люди из Мандении, в свою очередь, не причинят этой территории никакого ущерба. Можно также допустить то, что какие-то существа тоже решили присоединиться к жителям Мандении. К примеру, Всадник поступил именно так – ведь он обитатель Ксанта, который перебежал на сторону людей из Мандении.
Кентавр при этом плюнул далеко в сторону, выражая тем самым свое отношение к предательству любого рода.
– Мы справимся со всем этим, – пообещал он, и Аймбри захотелось верить, что это обещание было не просто сотрясением воздуха. – Сейчас дай нам отдохнуть, а на рассвете мы выступим!
Аймбри возвратилась в замок. Хамелеон уже проснулась и теперь была настороже, менее привлекательная, но зато более умная, тем более, что новость, принесенная Аймбри, способствовала ее выходу из кризиса – пусть муж и сын были заколдованы, но зато с ними было все в порядке.
– Послушай, Аймбри, как ты думаешь, а не могла бы ты доставить человека для того, чтобы он смог посетить королей там, в тыкве? – поинтересовалась Хамелеон.
Аймбри задумалась, размышляя.
– Думаю, что смогу это сделать. Я как-то не задумывалась над этим. Как правило, в тыкву входит душа человека, но ведь мне приходилось брать с собой внутрь тыквы и людей, когда нужно было отправляться куда-то очень далеко. Я, пожалуй, смогу доставить тебя проведать твоих мужчин!
– О, я совсем не имела в виду лично себя, когда спросила тебя об этом. Я имела в виду Айрин!
– Айрин?
– Они поженились с Дором как раз накануне его восшествия на престол Ксанта, и ему пришлось заниматься свалившимися на него государственными делами, а потом готовиться к войне и, наконец, вести войска в битву. Ему даже не удавалось побыть наедине с собой, если не считать тех моментов, когда ему случалось заснуть. Таким образом, Айрин овдовела, можно сказать, даже до того, как вышла замуж!
Аймбри как-то не думала, что ей придется привыкать к более утонченному образу мышления женщины, поскольку она привыкла уже иметь дело с более симпатичной, но куда менее умной Хамелеон. Но все сказанное сейчас было чистой правдой. Ведь брачной ночи тогда так и не было. Аймбри хорошо знала, что брачная ночь играет у рода человеческого далеко не последнюю роль. Это было подобно получению приказа от природы, сигнала к продолжению рода.
– Я отвезу ее к Дору, – пообещала Аймбри, – сегодня же вечером, пока еще чего-нибудь не случилось!
Хамелеон быстро сбегала и привела Айрин. – Дорогая моя, Аймбри только что пообещала доставить тебя в одно местечко! – заговорщическим тоном произнесла она.
Девушка покачала головой.
– Я не могу покинуть Дора. И ты это знаешь! Если с его телом что-нибудь произойдет, то тогда его душа уже никогда не сможет вернуться!
Так она ни о чем не подозревала! Тем лучше – это будет прекрасный сюрприз!
– Я все-таки думаю, что тебе стоит поехать, – спокойно произнесла Хамелеон, – тебе не помешает немного развеяться и на некоторое время покинуть замок. Поскольку скоро положение может значительно ухудшиться. А я пока сама присмотрю за телом Дора!
Айрин только вздохнула. Она ведь никак не могла отказать матери Дора побыть возле тела ее собственного сына!
– Наверное, ты права. Я, пожалуй, действительно прокачусь немного! Даже прямо сейчас! – она взобралась на спину ночной кобылки, и Аймбри сразу тронулась.
Было еще не так темно, поэтому Аймбри, направляясь к месту, где росли тыквы, обогнула лагерь кентавров. Все равно до наступления ночи она не могла спокойно войти в тыкву.
– А ты знаешь, действительно неплохо выбираться иногда на отдых, – призналась Айрин, оглядываясь по сторонам, – мне никогда прежде не приходилось ездить верхом на ночной кобылке. А ты действительно умеешь проходить через разные препятствия?
– Да, это так, но только ночью! – подтвердила Аймбри, но в подробности вдаваться не стала.
– Мне хотелось бы поблагодарить тебя за все, что ты сделала, – продолжала Айрин, поскольку приятный вечер, очевидно, благотворно повлиял на расположение ее духа, – ты куда только уже не возила Хамелеон и так облегчала жизнь Дора!
– Мы все должны делать то, что в наших силах! – тут Аймбри вдруг вспомнила, что именно в ее руках лежит спасение Ксанта, точнее, как выразился Хамфри, ключ к спасению. Ах, если бы только знать, в чем это самое спасение заключалось! Если бы только она могла понять, что именно ей надлежит делать, то начала бы делать это сейчас же, и делала бы это целеустремленно, каждый день, каждый час, добиваясь нужного результата. Было ли этого достаточно? Аймбри сомневалась.
– Да, – тем временем отозвалась девушка, – Я могла только сидеть и ждать. Я столько раз проклинала себя за свою непростительную глупость – ведь давно уже я могла бы выйти замуж за Дора, но все чего-то ждала, для меня это было нечто вроде игры. А сейчас уже слишком поздно, как мне кажется! – и Айрин умолкла, а Аймбри почувствовала, что девушка изо всех сил старается сдержаться, чтобы ненароком не расплакаться.
Теперь уже не было смысла и дальше хранить эту тайну.
– Сейчас мы едем к нему, – просто сказала Аймбри.
– Сейчас? Но ведь...
