— Что значит «почти»? Я хочу увидеть, как вы выглядите без этой биопластовой маски!
— Не получится, без искусственной оболочки я представляю собой лишь сгусток энергетических полей, структуру более разряженного мира, если я это сделаю, мы потеряем возможность общаться.
Глеб мучительно раздумывал, не зная, как ему поступить, но впервые за время этой необычной встречи лезвие его меча слегка опустилось, теряя цель.
Бывают ситуации, в которых нужно рисковать всем и отдать все лишь для того, чтобы сделать один-единственный шаг вперед.
Он находился именно в такой ситуации. Битва с Манфреймом проиграна, княжеские дружины разгромлены, татары стоят под стенами Китежа, и Бронислава… Этот человек выбрал подходящее время для своего визита, и он знал слишком много — такими сведениями мог обладать либо очень могущественный враг, либо друг, и Глеб никак не мог определить, кем он должен считать Фруста. Его хваленая интуиция молчала, и он знал, что как только добровольно отдаст Книгу, неважно, на время или навсегда, он лишится ее защиты.
Слишком рискованная цена за то, чтобы узнать, правду ли говорит Фруст.
С другой стороны, его ведь не навсегда назначили хранителем Книги. «Ты должен отдать Книгу тому, кто первый коснулся ее страниц», — вспомнились ему слова напутствия, их произнес женский голос той, кто впервые назвал его Хранителем. БЫЛ ли то голос самой Книги — он не знал, и не знал, почему она молчит сейчас, в самый важный для них обоих момент. Не от того ли, что в этом случае он обязан сам принять правильное решение? В объяснение Фруста о полной потере энергии он упрямо не хотел верить, скорее всего, оттого, что подсознательно считал Книгу живым существом.
Получалось как в старой сказке: налево пойдешь, себя потеряешь, направо пойдешь…
Неожиданно в голову ему пришла неплохая идея.
— Скажите мне слово, с которого начиналась третья страница книги, самое первое слово на этой странице.
Фруст молчал, и Глеб почти физически ощутил, как опять сгущается напряжение.
— Вы ведь сказали, что участвовали в ее написании, — значит, вы должны были знать…
— Совсем не обязательно, Глеб. Совсем не обязательно при этом наизусть помнить ее текст, но случайно я знаю это слово, проблема лишь в том, что ты его не знаешь и у тебя нет третьей страницы Книги, ты не сможешь меня проверить.
Это была правда, он блефовал, поставил простейшую ловушку и сам же в нее попался.
— Все же скажите мне его!
— Хорошо, раз ты настаиваешь. Там написано слово «Стрибог».
— И что же оно означает?
— Ничего. Это просто имя одного из древних славянских богов.
— А может быть, это имя одного из тех, кто написал Книгу? — озаренный внезапной догадкой, тихо произнес Глеб.
— Все может быть, Глеб, но это сказал ты, а не я.
— Как вас зовут, торговец Фруст? Как звучит ваше настоящее имя, не записанное в официальных документах? Надеюсь, хоть это вы можете мне сказать?
— Меня зовут Дат Страбор.
Медленно, неуклюжим движением левой руки, по-прежнему не выпуская рукояти меча, Глеб снял ладанку. Она сразу же стала видимой и теперь лежала у него на ладони холодная, как льдинка.
Окончательно опустив меч, Глеб протянул ладанку Страбору, и едва только рука этого существа коснулась ее — дощечка засветилась холодным небесным светом, тем самым, что еще сильнее запылал сейчас в кристалле на рукояти его меча.
Страбор не взял образок, он лишь осторожно и нежно провел по его поверхности ладонью, словно приветствуя дорогое ему существо. И, вдохнув в него жизнь этим движением, медленно отвел руку в сторону, как бы давая Глебу возможность еще раз оценить всю важность принятого решения.
Знакомый голос прошелестел в его сознании, словно ветерок пролетел:
— Ты не ошибся, Глеб. Этот человек говорил правду.
Вечером они сидели на полянке у костра, зажженного рядом с опущенным пандусом шлюпки. Внутри было неуютно. Голые стены не располагали к длительной беседе. Васлав, как это бывало почти каждый вечер, готовил ужин, и, казалось, ничего особенного не произошло, если не считать того, что теперь у Глеба больше не было Книги. Где-то недалеко в кустах притаилась огромная лягушка, обладающая человеческим разумом, а на пороге шлюпки стоял биоробот, внешне похожий на человека и назвавший себя именем древнего Бога…
Впрочем, биороботом он, скорее всего, не был. Постепенно Глеб начал привыкать к тому, что внешняя, видимая сторона предметов далеко не всегда отражает их внутреннюю сущность.
В одном он больше не сомневался: Страбор прибыл сюда из немыслимых далей и, возможно, он действительно принадлежал к древнейшей цивилизации Асилов.
— Выходит, ты все еще сомневаешься в этом?
Глеб никак не мог привыкнуть к тому, что его разум для этого существа похож на открытую книгу.
— У меня есть все основания сомневаться. Я не верю, что эта последняя страница древней книги, пусть и обладающая огромной ценностью, могла заставить вас сюда прилететь именно сейчас. Должно быть что-то еще… Что-то гораздо более важное!
— Ты обладаешь незаурядной интуицией. И это очень хорошо, потому что то, что тебе предстоит, потребует от тебя всего твоего мужества, всех твоих сил, всей твоей способности предугадывать события…
— Мне предстоит?
Глеб слегка растерялся от этого сообщения и почувствовал гнев от того, что кто-то, пусть даже причисляющий себя к расе богов, пытается решить за него, что ему предстоит делать.
— Это не моя воля, Глеб! Есть определенное предназначение у каждого живущего существа. Те, кому удается его выполнить, становятся совершеннее, они поднимаются на следующую ступень… Но ты, конечно, волен отказаться. Это добровольная миссия. Я ни к чему тебя не собираюсь принуждать и всего лишь выполняю свою часть соглашения.
— Какого соглашения?
— Разве ты уже забыл о предложении торговца Фруста обменять книгу на главную тайну Манфрейма?
— Я отказался иметь с ним дело. Сейчас я разговариваю с Дагом Страбором.
— Ну что же, Глеб, тогда слушай. Бессмертие Манфрейму обеспечивает эликсир, настоянный на мертвой воде. Единственный в мире неиссякаемый источник этой воды находится в сокровищнице манфреймовского замка. Если Манфрейм лишится этого источника…
— То он лишится не только своего бессмертия, но и армии…
— Ну вот видишь, не так уж много усилий понадобилось приложить Дату Страбору, чтобы тебя заинтересовать.
8
Глеб стоял вдвоем со Страбором у догоравшего костра, остальные давно разошлись по своим палаткам, не желая мешать их беседе.
