— Думаю, да.
— Хорошо… — Мэнди улыбнулась. — А теперь пойдем пить кофе.
Сьюзи тупо смотрела на дверь гостиной. Она выпила бутылку совиньона, а затем и три банки пива, приготовленные для Джо. Запеканка давно была в мусорном ведре, свечи догорели, и лишь из угла доносилось шипение магнитофона, в котором кончилась кассета. Ей было лень встать и выключить его.
В этот момент в двери повернулся ключ. Она услышала, как вошел Джо и, шмыгнув носом, поставил на пол кейс. Дверь за ним захлопнулась. Джо явно предполагал, что она спит. Ярость охватила Сьюзи. Он вошел в гостиную и замер на пороге.
— Сью? — с трудом вымолвил пьяный Джо.
— Где, черт побери, ты был?
— Что? — Оглядевшись и заметив свечи и обеденные тарелки на столе, он спросил: — Кто у тебя был?
— Ты последняя задница!
Джо выпрямился и свирепо уставился на нее.
— Это ты обо мне?
— Да, о тебе, ублюдок! Где ты шатался?
— Пил, если тебя это так уж интересует. Хотя я не понимаю почему.
— Потому что я сижу здесь как последняя дура и жду тебя!
— Ждешь? Не смеши меня! Ты терпишь меня только потому, что я оплачиваю счета!
— Ты так думаешь? — взвилась она. — Если так, можешь хоть сию минуту убираться вон!
— Отлично! Вокруг достаточно настоящих женщин, которые…
В этот момент раздался звонок в дверь, Джо обернулся.
— Кого еще черт несет?
— Это мама, — Сьюзи пошла открывать, ополкнув мужа с дороги.
— Привет, дорогая, как ваши дела?
Слова застряли у Дорин в горле. Она застыла, и Бобби со всего маху врезался в нее. Переведя взгляд с Джо на Сьюзи, он осторожно поставил колыбельку на пол и сказал:
— Э-э, .. мы лучше пойдем,
— На мой счет не беспокойтесь! — Джо сорвал плащ с вешалки. — Я ни минуты здесь больше не останусь!
— Джо!.. Джо! — Сьюзи схватила его за руку, но Джо вырвался и скрылся в ночи. Лицо Сьюзи походило на посмертную маску.
— Куда он пошел? — спросил Бобби.
— Заткнись! — осадила его Дорин и обняла разрыдавшуюся дочь.
Это было ужасно. Такого отвратительного секса у нее не было с тех пор, как она рассталась с Питом. А что касается неловкости, которая осталась в итоге…
Мэнди лежала и смотрела на Ника. Он одевался и избегал ее взгляда. Мэнди охватило раздражение, сменившееся яростью. Наверное, это она виновата в том, что слишком поспешила и сразу потребовала от него так много — или не того. Но если с сексом ничего не получается, то какое, к черту, у них может быть будущее?
— Я лучше пойду, — тихо сказал он, надевая носки.
— Да. Лучше иди.
Ник взглянул на Мэнди, пораженный резкостью ее тона. В его глазах промелькнула досада, и это окончательно вывело Мэнди из себя. Она села на кровати и укоризненно посмотрела на него.
— Кем ты меня считал, черт побери? Ты думал, что я так и осталась шестнадцатилетней девочкой?
— Мэнди, я…
— Ну продолжай! Это ведь не в первый раз, так?
Ее слова возымели желаемый эффект. Ник напрягся, помрачнел, взял пиджак и вышел. Дверь за ним захлопнулась.
— О, черт… Мэнди легла на спину и закрыла глаза. Она не хотела сердиться, но, едва завидев Ника, теряла самообладание. Впрочем, так происходило всегда. Даже тогда, когда все у них было хорошо, черная кошка все равно иногда пробегала между ними. Так что, наверное, такая судьба. И все, что делается, к лучшему.
Мэнди поднялась и пошла в ванную. В ожидании, пока ванна наполнится водой, она присела на край унитаза.
Ник больше не вернется. Он ждал двадцать четыре года и в решающий момент так и не заставил свой член встать. После такого позора ни один мужчина не вернется.
Мэнди улыбнулась, взглянув на эту ситуацию с комической точки зрения. Может, надо было прибегнуть к минету? Но тогда Ника потрясла и напугала бы ее распущенность и он все равно ничего бы не смог.
Она никогда не считала Ника ханжой, хотя он не отличался большой смелостью, если дело доходило до секса. Пожелай Ник быть у нее первым, то добился бы своего. Господи, как часто она фантазировала на эту тему!
Мэнди наслаждалась обволакивающим теплом воды. Ее телу были необходимы отдых и расслабление. И тут Мэнди поразила мысль о том, что, возможно, она упустила свой последний шанс на счастье, шанс вернуться в прежнюю, давно покинутую колею. Ну что ж! Все равно Ник никогда уже не появится в ее жизни.
В этот момент в дверь позвонили,
— Черт! Не может быть!
Мэнди прислушалась. Она решила затаиться и не открывать. Но когда позвонили второй раз, Мэнди поняла, что открыть придется. Собравшись с духом, она распахнула дверь. Но это был не Ник.
— Привет, Мэнд, — похотливо улыбнулся Алекс, пожирая глазами ее полуобнаженное тело. — Не угостишь ли меня кофе?
В этом клубе его знали много лет назад, и десятифунтовая банкнота смягчила швейцара. Он сел в углу один и заказал пиво, отдаваясь во власть мягким волнам музыки. Здесь было много людей, и никого знакомого; впрочем, его это не волновало. Ему хотелось побыть в одиночестве.
Джо подумывал, не поехать ли к матери, но что-то удерживало его. У него был ключ от дома, и он мог бы потихоньку пробраться внутрь и переночевать на софе. Одно Джо знал наверняка — домой он не вернется. Во всяком случае, не сегодня; а скорее всего — никогда. Ему не нравится, когда сго называют задницей за то, что он задержался после работы и выпил с друзьями. Джо глубоко вздохнул и приник к бутылке.
— Привет еще раз.
— А, привет… — Джо поднял голову и застыл в немом изумлении.
— Ты один? — улыбнулась она.
— Похоже, да. — Джо зачем-то огляделся.
— Можно я присяду?
— Это свободная страна.
— Меня зовут Джин, — напомнила она, пристально глядя на него.
— Я не забыл. У меня осталась твоя карточка.
— Уже совсем поздно.
— Я давно большой мальчик.
— А как же твоя благоверная?
— Дома.
— Что-то ты невесел.
— Да.
— Не купишь ли мне выпить?
— Хорошо. Чего ты хочешь? — Джо с каждой минутой становился все более печальным.
— Прежде всего выпить. Бренди с колой. И поменьше колы, — рассмеялась она.
Сьюзи проснулась от плача ребенка. Она с минуту пролежала без движения, стараясь вспомнить, что произошло, и наконец села на кровати. Только теперь Сьюзи поняла, что означает пустота второй половины супружеского ложа. Она поднялась, подошла к детской кроватке и взяла Натана на руки.
