Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 95
Два дня спустя Виктория прокомментировала эту запись.
И вот София все-таки прочитала комментарий Виктории и ответила на него.
Место на полях кончилось, и София нарисовала стрелку – знак того, что следует перевернуть страницу. На обороте она добавила:
Озеро Клара
Его ложь бела как снег, и от нее не пострадает безвинный.
Прокурор Кеннет фон Квист был доволен тем, как он все устроил. Он решает возникающие проблемы просто образцово. Все счастливы и довольны.
После тактического хода с судом Накки Жанетт Чильберг с головой ушла в дело Виктории Бергман, а встреча с Вигго Дюрером вылилась в то, что адвокат устроил новую неофициальную мировую с Ульрикой Вендин, с одной стороны, а с другой – с Лундстрёмами. То, что это примирение стоило денег, прокурора совсем не беспокоило – платить ведь не ему.
А у Дюрера есть возможность.
Кеннет фон Квист внушал себе, что все проблемы решены – во всяком случае, временно. Вот только еще одна всплыла.
Да и проблема-то ненастоящая. Знает о ней только он один, и пока он сидит в прокурорском кресле, никто ничего не узнает.
Так что на самом деле нет никаких причин для волнения.
Но из-за этой проблемы прокурор чувствовал себя скверно. В последний раз он переживал подобное ощущение в тринадцать лет, когда подставил своего лучшего друга.
Больше сорока лет назад двое мальчишек стащили из мастерской пару запчастей к мопеду, а когда попались, один поспешил откреститься и переложил вину на товарища, которого трое сыновей владельца мастерской избили так, что мальчишка пролежал в постели несколько недель.
Сейчас прокурор Кеннет фон Квист чувствовал себя точно так же, как тогда, сорок лет назад.
Новой проблемой была его совесть. Фон Квист сидел у себя в прокурорском кабинете и не находил места из-за того, что может случиться с Ульрикой Вендин.
Неужели Вигго действительно предложил ей еще больше денег?
Ведь в первый раз это не помогло. Едва получив их, девица встретилась и с полицейскими, и с психологом, так почему этот трюк должен сработать теперь?
Вигго Дюрер весьма таинственно высказывался о том, как собирается уладить дело с Ульрикой Вендин, и прокурор размышлял, способен ли адвокат устроить так, чтобы девушка исчезла.
Он думал о документах, которые не так давно обратил в лоскутья. Акты, которые могли бы помочь Ульрике Вендин, но очевидно навредили бы адвокату Вигго Дюреру, бывшему начальнику полицейского управления Герту Берглинду и, если продлить ряд, ему самому.
«Правильно ли я поступил?» – думал прокурор.
У Кеннета фон Квиста не было ответа на этот вопрос, потому-то дурнота и распространялась по всему телу вплоть до самой глотки, вызывая изжогу и кислую отрыжку.
Язва желудка приправляла нечистую совесть.
«Сольрусен»
– Что с Викторией сделали в Копенгагене? – спросила Жанетт. – И помните ли вы содержание письма?
– Дайте мне еще сигарету – может, вспомню.
Жанетт протянула Софии Цеттерлунд всю пачку.
– Ну так о чем мы говорили? – спросила старуха после пары глубоких затяжек. Жанетт начала терять терпение.
– Копенгаген. Письмо, которое Виктория написала вам десять лет назад. Вы помните, о чем она писала?
– К сожалению, не могу рассказать о Копенгагене и письмо помню не подробно, но помню, что у Виктории все наладилось. Она встретила мужчину, с которым ей было хорошо; она, как и хотела, получила образование и работу. За границей, кажется… – София покашляла. – Простите. Давно не курила.
– Она работала за границей?
– Да, именно так. Но это, по-моему, не была ее основная профессия, у нее была еще другая работа в Стокгольме.
– Она не писала, кем работает?
София засопела, и вид у нее сделался подозрительный.
– Вы вообще кто? Вам известно, что я не могу нарушить врачебную тайну?
Жанетт почувствовала себя захваченной врасплох, приятно улыбнулась, вспомнив, что ее София тоже ссылалась на врачебную тайну. Она еще раз напомнила старушке, кто она, и объяснила, что содержание письма очень важно, поскольку имеет отношение к нескольким убийствам.
– Я больше ничего не могу рассказать, – сказала София. – Персональные данные девушки находятся под защитой. Я нарушу закон.
Жанетт среагировала инстинктивно.
– Законы изменились, – соврала она. – Вы разве не знаете? Новое правительство изменило закон, там теперь есть дополнительный параграф об исключениях. Убийство – как раз такой случай.
– Ах вот как… – София снова очень удивилась. – Что вы имеете в виду?
– Что вы нарушите закон, как раз если не поможете мне. Я не хочу давить, но была бы благодарна, если бы вы намекнули хоть как-то, хоть обиняками.
– Обиняками? Как это?
– Я хочу сказать – если вы знаете, кем работала Виктория Бергман или еще что-то полезное для расследования, я была бы благодарна, если бы вы дали мне ниточку.
К изумлению Жанетт, София захохотала и попросила еще сигарету.
– Так это теперь не имеет никакого значения, – сказала она. – Будьте добры, дайте мне Фрейда…
– Фрейда?
– Да, вы стояли у шкафчика и дотронулись до него, когда брали пепельницу, я слышала. Я слепая, но пока еще не глухая.
Жанетт достала стеклянный шарик с портретом Фрейда. Старуха тем временем зажгла очередную сигарету.
– Виктория Бергман – особый случай, – начала София, медленно поворачивая стеклянный шар в ладонях. Кольцо сигаретного дыма покачивалось вокруг ее голубого платья, а в стеклянном шарике поднялась снежная буря. – Вы уже читали мои заключения и заключение суда о защите личных данных Виктории и знаете о причине такого решения. Виктория в детском, а также в более взрослом возрасте подвергалась грубому сексуальному использованию со стороны отца и, вероятно, других мужчин. – София сделала паузу, и Жанетт подумала, не бросило ли почтенную даму от остроты ума к сумятице, напоминающей деменцию. – Но вы можете не знать, что Виктория страдала также от множественного расстройства личности, или диссоциативного расстройства личности. Вам знакомы эти понятия?
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 95
