Клор подумал, что в Совет следует явиться немедленно, но почему-то не сделал этого, и хотя существовало множество способов добраться до города быстро, предпочел самый неспешный из них - пневмокапсулу.
Полулежа в тесноте кабины, он летел по пустой трубе, словно торпеда, и прикидывал, что в городе, в сущности, делать тоже нечего. Обращаться к знакомым не имело смысла, вряд ли они не знают, что он доставлен сюда под конвоем, связываться с братом тем более, ведь приказ об аресте, по словам Мерга, подписал именно он.
Из-за того, что сразу же после окончания школы космической разведки все время Клор проводил вне Денты, собственной квартиры в городе у него не было. В редкие отпуска он иногда останавливался у брата, но чаще в гостиницах, потому что не любил даже на короткий срок стеснять чужую семью. Созидатели редко женятся, и Клор не составлял исключения.
В гостиницу, где он привык жить, бывая в городе, ехать не хотелось. Там наверняка найдутся знакомые, а лишние расспросы сейчас ни к чему. Лучше остановиться в туристическом кемпинге в одном из близлежащих планетных парков. Придя к такому выводу, Клор, покинув пневмокапсулу, тут же на станции взял легкий вертолет и наугад ткнул пальцем в панель автоматической доставки.
Когда-то в этот парк он ездил на пикник. Кажется, сразу после окончания школы. И даже жил в этом же кемпинге. Тогда здесь было многолюдно, а сейчас тишина. Впрочем, зачем он это вспоминает. Тишина это то, что сейчас нужно, можно спокойно подумать.
В номере царила стерильная чистота и пахло нежилым. Комната была настолько уныла, что Клор поймал себя на мысли, что обрадовался бы даже насекомому.
Принимая душ - одна из немногих радостей, на осваиваемых планетах воды всегда не хватает - Клор продолжал думать о своем аресте, который арестом назвать трудно. С одной стороны, приказ Совета о его доставке на Денту не сулил ничего приятного, но, с другой, - его не поволокли немедленно в трибунал для скорого суда и расправы, и это вселяло надежду. Хотя, если как следует подумать, на снисхождение рассчитывать нечего. За вмешательство в развитие цивилизации аборигенов карали строго.
Завернувшись в мягкую ворсистую простыню, Клор вышел из ванной и сел около окна. Ему не верилось, что в Совет он должен явиться сам. Нет, конечно, он не станет метаться по Денте в поисках спасения - это бесполезно, но зачем ему дана эта отсрочка, зачем ему лишнее время, которое он все равно не сможет никак использовать? Неужели Координаторы решили лишний раз позабавиться с будущей жертвой? Эдакая игра в кошки-мышки.
Раздался сигнал срочного вызова, как будто проиграли на полковой флейте. Вызов застал Клора врасплох, хотя он и ожидал нечто подобного. Вряд ли его местопребывания осталось для Координаторов тайной.
Проклиная банную простыню, которую все равно уже не успеть сменить на форму, Клор нажал клавишу приема и тотчас на экране появился Верх.
Один из тридцати Генеральных Координаторов появился перед младшим братом во всем великолепии. Белый китель за знаками отличия, красными шевронами и сапфировыми пуговицами заполнил весь экран. На Клора глянули такие знакомые с детства глаза, которые никогда не знали растерянности. Клор вспомнил, что когда-то мальчишкой он пытался, вертясь перед зеркалом, научиться глядеть так же уверенно и властно, но получалось смешно и глупо, и невольно улыбнулся.
- Рад застать тебя в хорошем настроении, - сухо сказал Верх. - Я-то думал тебе не до улыбок.
- Мне действительно не весело, - неожиданно для себя признался Клор, хотя еще секунду назад решил выдержать строго уставный тон.
- И все-таки ты улыбаешься.
- Я рад тебя видеть, Верх.
- Зато мне не доставляет радости видеть тебя здесь. Ты знаешь причину ареста?
- Догадываюсь.
- И не хочешь мне ничего сказать?
- Зачем? - Клор поморщился. - Тебе известно достаточно, иначе бы ты не подписал приказ.
- Надеюсь, ты понимаешь, что было бы хуже, если приказ подписал кто-нибудь другой? А так у тебя остается шанс...
- Это у тебя остается шанс не испортить свою репутацию. У меня шансов нет.
- Ты плохо думаешь обо мне, Клор. Завтра ты убедишься в обратном. А сейчас советую как следует подумать о том, что будешь говорить. Повторяю, шанс, пусть и небольшой, у тебя есть. Что ты скажешь, например, об отставке?
- Я не вижу смысла продолжать разговор, - признался Клор. - Мы все равно не поймем друг друга. Извини, Верх, я устал.
- Ладно, мы продолжим этот разговор завтра, - сказал Координатор.
В его голосе не было угрозы, и первый раз за всю свою жизнь Клор уловил в интонациях старшего брата растерянность.
Денек выдался ветреный. Небо плотно затянуло низкими облаками, вдоль улиц мела поземка, и Кирилла сразу прохватило насквозь. Старую синтепоновую куртку продувало, как марлю.
Куликов взвесил на руке сумку с ворохом блокнотов и усмехнулся. Чем таскать все это барахло по городу, проще вернуться и положить бумаги назад в стол. Но возвращаться не хотелось.
Еще когда он с силой захлопывал дверь, ему было ясно, что никуда он не денется. Вернется, как миленький. И редактор это знал, и ребята. За последний год он сжился с маленьким газетным коллективом и менять место работы не входило в его планы. Все его здесь устраивало, он был на месте и понимал это.
В предыдущие три года он поменял несколько редакций, пока не пристроился в "Утренней газете". Главным достоинством работы являлось свободное время, которое всегда можно выкроить, если умело распорядиться своим днем. А свободное время ему очень и очень нужно, так как папка, в которую он складывал страницы рукописи, становилась все толще.
Подошел трамвай. Его большие окна густо покрывал мохнатый иней и в салоне было не теплее, чем на улице, только не дуло. Пристроившись в углу на задней площадке, Кирилл еще раз мысленно "прокрутил" разговор с редактором и вздохнул. Наверное, старик прав. Этот бой газете сейчас не по силам. И все же оставалось чувство неудовлетворенности.
В маленькой однокомнатной квартире на седьмом этаже пахло пылью и книгами. Привычный мир. К одному только не смог привыкнуть Кирилл за четыре года - постоянному шуму. Прямо под окнами до глубокой ночи грохотали машины и трамваи, летом из-за выхлопных газов невозможно открыть балкон, а в остальном это была очень уютная, на его взгляд, квартира, крепость старого холостяка. Атмосферу одиночества не могло изменить даже почти ежедневное Верино присутствие. Тот порядок, что Кирилл завел у себя, он не позволял нарушать никому.
Ручным гейзером закипел электрический самовар, и Куликов, соблюдая привычный ритуал, заварил чай. Настоящий "Липтон" из желтой коробочки. Что он успел оценить за последние годы, так этот напиток. Впрочем, он прекрасно освоился на Земле, иногда ему даже казалось, что другой жизни у него не было.
Космический бродяга, твой дом - Вселенная,
