– Мы можем потратить на дела здесь всю ночь? – спросил Фая Дин.
– Всю ночь? – удивился тот. – Я не планировал…
– Я тоже, – сказал Дин. – Но есть способ заставить наступление на Столицу захлебнуться. Без помощи солдат. Вы помогаете мне, я – вам. Договорились? Дайте карту. Сейчас я скажу, куда нам следует отправиться.
* * *
Они проснулись вместе от шума на сеновале. Времени было за полдень, дождик капал с неба как раньше, но стало тепло. Сено с краю подмокло, Людоед отсутствовал в сарае.
– А где Людоед? – спросил Нэль.
– Тише. Я его отпустил, – Джу ответил еле слышным шепотом.
– Зачем?
– Он слишком заметный. Дальше мы пойдем пешком. Не говори ничего. Там люди.
Нэль замолчал и прислушался.
Кто-то раскидывал сено. С другой половины сеновала послышался смех.
«Тен, Тен, поймай меня!» – прозвучал звонкий голос.
«Ах, вот ты где! Попалась, козочка!» – отвечал мужчина. Визг, хохот. Неожиданное затишье. «За что это я тебя держу?» – вопрос женщины. «Сам не знаю. Какая-то штука на дороге лежала, я и взял, в карман положил – вдруг пригодится…» – «Врунишка…» Шорох прямо за дырявой стеной.
До Нэля дошло, что там сейчас происходит, и он покраснел до корней волос. Ему было ужасно неловко.
«Любовь моя…» – «Да, моя кошечка…» – «Не торопись, порвешь. Дай я сама развяжу…»
Нэль боялся пошевелиться. Он видел, что Джу тоже прислушивается. Возня за дырявой стеной и ее звуковое сопровождение становились все характернее.
– Джу, давай уйдем отсюда, – шепотом взмолился Нэль.
– Куда? – рассудительным голосом спросил Джу. Казалось, его происходящее по соседству ничуть не смущает. – Не бойся, им не до нас.
Между тем на сеновале милая беседа постепенно перешла в сладострастные стоны, вскрики и вздохи. Этим-то двоим и правда не было никакого дела до Нэля и Джу. Вот только Нэль чувствовал себя невероятно глупо. Словно его самого застали за чем-то нехорошим. Причем он сознавал, что если б находился здесь один – его бы происходящее заинтересовало вполне понятным образом. Но рядом с другим человеком слушать такое было стыдно.
К счастью, за стеной быстро наступила тишина.
«Надо поспешить, – проговорила женщина через некоторое время. – Не то овцы опять разбегутся». – «Я соберу». – «Ты всегда так говоришь, Тен, а считать дальше двадцати не умеешь. Тебе что двадцать три, что двадцать шесть – все одинаково». Что ответил на упрек мужчина, Нэль уже не слышал. Парочка удалялась.
Они некоторое время лежали молча. Джу на спине, заложив руку за голову, Нэль – спиной к его боку. Потом Нэль не выдержал. Начали говорить они одновременно, сам Нэль успел произнести «Джу», а что сказал Джу, Нэль не понял. Он испуганно осекся и попросил прощения, что перебил.
– Я даже не знаю, как тебя зовут, – повторил Джу.
– Нэль.
– Можно я тебя поцелую, Нэль?
– Ты всегда спрашиваешь разрешения, прежде чем… начать?
– Нет, только у тебя.
– Поцелуй.
– Мы не будем говорить друг другу всякие глупости, как они? Или… будем?..
Джу совсем не думал, что так получится. Но если бы та парочка покувыркалась на сеновале чуть дольше, с него сама собой слетела бы маска высокорожденного, которую он с таким трудом держал.
За прошедшие сутки с некоторыми вещами в себе он сумел примириться. Например, с тем, что по деревням разослан на него розыскной лист с приметами и предписанием вернуть дезертира в Столицу. С тем, что он совершенно не жалеет покинутой Третьей префектуры, государственной службы и несостоявшейся карьеры. С тем, что когда маленькая государыня сказала: «Я не хочу в Столицу», – он готов был тут же везти ее, куда она попросит. Достаточно было одного ее слова. Но прикасаться к ней с теми мыслями, которые бродили у него в голове, было страшно. Джу боялся не совладать с собой.
Он терпел, хотя и понимал, что терпение вскоре иссякнет. Потом, в какой-то миг, вся его жизнь промелькнула перед глазами, как случается с людьми перед смертью. Он увидел себя в приюте, в «Каменных Пристанях», на побегушках у Аглара, у дешевых портовых проституток, в постели с рябой соседкой. Вспомнил Иля. Вспомнил Диту. Вспомнил Волка. «Хватит, – подумал он. – Если я позволю всем им дальше играть моей судьбой, как им заблагорассудится, это не кончится никогда. Лучше быть предателем, чем безвольной фигуркой на чьей-то игральной доске. По крайней мере, предатель знает, кого за свои неудачи винить».
Он повернулся к государыне и чуть не встретился своими губами с ее, потому что она тоже подалась к нему и хотела что-то сказать. И тогда Джу решился.
Почему она ответила ему сразу, без уговоров, без слез, без ломаний, без каких-либо условий, он не знал. Ведь Джу честно предупредил ее: он никто и ничто. Человек без гроша в кармане, без положения в обществе и без крыши над головой. Но на нее произвело впечатление почему-то не это.
С Джу никогда не случалось ничего похожего. Он даже испугался, что это все обман, сон, заблуждение. А потом то, что рядом с ним государыня, забылось.
Над дырявой крышей начало темнеть. Дождь кончился. В рваных облаках на светлом еще небе мелькнула первая слабенькая звезда. Нэль держала Джу за руку и смотрела счастливыми глазами.
– У меня ноги замерзли, – пожаловалась она.
Джу нашел в себе решимость начать приводить в порядок одежду.
– Надо идти дальше, – сказал он.
– Далеко?
– Осталось три или четыре лиги.
– Мне башмаки велики, я не могу в них идти.
– Хочешь, я тебя понесу на руках?
– Хочу. А сможешь?
– Конечно.
Джу закинул за спину саблю, а Нэль обхватила его за шею руками и за бедра ногами.
– Неправильно, – засмеялся он. – Так мне через два шага придется остановиться по очень серьезному поводу.
Остановились.
Когда выбрались из сарая, полностью стемнело. Она сказала, что хочет идти босиком. Джу пытался ей не позволить, но она убежала, разбрызгивая лужи. Пришлось бежать за ней. Догнал он ее на дороге.
– Мне хорошо, – сказала она.
– Мне тоже, – честно ответил Джу и взял ее за руку.
– Лур – большой порт?
– Не очень.
– Чем мы заплатим за место на корабле?
– Надо обобрать жемчуг с твоего платья. За него никто не даст нам настоящую цену, но вместо денег он годится.
– У нас будет своя каюта?
– Обязательно.
– А сколько времени нужно, чтобы доплыть в Северный Икт?
Джу хотел ответить, но на дороге позади заслышался подозрительный шум.
