Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 112
Он кивнул:
– Я знаю, что сделал это, и прошу у тебя прощения, Анаис.
– Моя гордость была уязвлена. Мое сердце – разбито. Я хотела ударить тебя побольнее, и единственным способом, который я знала, было скрываться от тебя. Я боялась: если увижу тебя снова, не устою, проявлю слабость. Я… я никогда не была достаточно сильной, чтобы отвергать тебя, Линдсей, и я знала: если ты попросишь о прощении, я тебе его дам.
– А Франция? Умоляю, скажи мне, что хотя бы это не было ложью! Скажи, что ты действительно отправилась туда. Что я не был таким глупцом…
– Я не думала, что ты будешь переживать так сильно, чтобы отправиться следом за мной. Я… лишь хотела дать себе небольшую передышку – от тебя, от твоего голоса, доносившегося из кабинета моего отца.
– Ты заставила меня идти по ложному следу, – потерянно бросил Линдсей, покачивая головой. – Тебя даже там не было!
– Я не думала, что ты последуешь за мной…
– Почему? Потому что якобы я не желал тебя? Потому что ты думала, будто я, получив от тебя то, что хотел, не озабочусь тем, чтобы найти тебя? А как же ты воспринимала все эти мои визиты к тебе домой – все эти настойчивые вопросы, где тебя найти? Что думала, когда я смотрел тебе в глаза той ночью, после того, как сделал тебя своей, и говорил, что мы скоро станем мужем и женой?
– Я думала, что все это – ложь, лишь навеянные опиумом грезы и я не могу позволить себе в них верить.
– Значит, ты сказала, что уехала во Францию в надежде… на что?
– Дать себе несколько недель, чтобы подумать. Побыть немного вдали от тебя. Я знала: если ты решишь, что я уехала, оставишь меня в покое. Мне нужно было освободиться от тебя – по крайней мере, до тех пор, пока я не придумала бы, как поступить. Я действительно была уверена в том, что ты уедешь в Лондон, как только обнаружишь, что я отправилась во Францию.
– Ты хотела наказать меня.
Анаис задумчиво посмотрела на снег, вихрями сдувавшийся с камней.
– Да, – тихо, почти шепотом призналась она.
– Ты говорила, что не знала тогда о своем положении – это правда?
– Когда мне пришла на ум идея сказать тебе, что я уехала за границу, я ничего не знала о ребенке. Правда открылась потом, когда уже было слишком поздно. Ты уехал, и никто не знал ни где ты находишься, ни когда ты вернешься.
– Не могу поверить: ты не ожидала, что я отправлюсь следом за тобой во Францию! В то же самое мгновение, когда я узнал, что ты уехала на континент, я бросился туда, чтобы найти тебя, – и я должен был найти тебя там!
Анаис стало дурно при мысли о том, как Линдсей исколесил весь Париж, разыскивая ее. Какой же дурочкой она была! Какой чванливой, самолюбивой идиоткой!
– Ты должен знать, Линдсей, что я любила ребенка, – дрожащими губами произнесла Анаис. – С того самого момента, как я узнала, что ношу под сердцем твоего ребенка, я любила его. И оплакивала судьбу этого малыша, зная, что его жизнь наверняка будет заполнена стыдом и скандальными пересудами.
– Его доля могла быть иной.
Сгорая от стыда, Анаис отвела взгляд. Чем дольше она смотрела на Линдсея, тем больше резало сердце, разбитое на тысячу мелких осколков.
– Расскажи мне о том дне, когда родилась наша дочь, – попросил Линдсей, и его голос дрогнул от переживаний. – Детали этого события терзают меня вот уже несколько дней.
Анаис так хотелось все ему рассказать, прильнуть к нему, крепко сжав в своих объятиях, окутать его нежностью своих рук. Ей так хотелось согреться в его теплоте, но она застыла на месте и позволила мучительным словам тихо сорваться с губ:
– Это произошло ночью, я в ту пору жила в коттедже на границе имения Гарретта. – Анаис заметила, как крепко сжалась челюсть Линдсея при упоминании о друге, но поспешила отвести взгляд и вернулась к воспоминаниям. Она впервые так ярко, так детально воскрешала в памяти ночь, в которую родила ребенка Линдсея. – Я переживала схватки весь день, и Гарретт послал за своим братом.
– Значит, все это время рядом с тобой был Броутон? – резко бросил Линдсей, готовый вот-вот взорваться от ярости.
– Я была одна, Линдсей. Лишь Гарретт, Роберт и Маргарет знали, что я скрываюсь в том домике. Мама и папа думали, будто я путешествую по континенту с тетей Милли. Моя тетя знала, что я оставалась с Гарреттом и его семьей. Милли не давила на меня, требуя объяснений. Она знала, что я… – Анаис на мгновение смолкла, собираясь с мыслями. – Она знала, что я страдаю по тебе, но не знала о моем положении. Милли согласилась подыграть мне в этом обмане. Она думала, мне нужно время на то, чтобы залечить свое разбитое сердце. Тетя уехала во Францию со своей компаньонкой, а я осталась в поместье Гарретта. Папа в то время был занят своими делами – не сомневаюсь, что именно в ту пору началась его интрижка с Ребеккой. А маме было все равно, что я делаю. Обмануть их было проще простого. Джейн, компаньонка тети, отправляла письма, которые я присылала ей для родителей, якобы из Парижа. Они даже не догадывались, что я живу менее чем в миле езды от них. Мы всегда принимали особые меры предосторожности, чтобы ненароком не привлечь чье-нибудь внимание. Я не покидала дом, за исключением редких неспешных прогулок верхом по ночному лесу. Гарретт был единственным, кто навещал меня. Я во всем на него положилась. Он не доверял никому, особенно деревенской повитухе. А мне… мне требовалась чья-нибудь помощь, я так боялась…
Словно вновь переживая боль родовых схваток, Анаис опять принялась задыхаться от горьких рыданий.
– И он успокаивал тебя?
– Гарретт был очень добр. Он держал меня за руку, менял холодные компрессы на моем лбу. Повторял, что все будет в порядке.
– Все это мог бы делать я! Наплевал бы на все условности и оставался бы с тобой, пока ты рожала нашего ребенка. Я сделал бы что угодно, лишь бы избавить тебя от боли. – Линдсей помедлил и поднял глаза к небу. – Это продолжалось долго?
– Не чрезмерно долго.
Он кивнул и уронил взгляд на свои руки, покрасневшие и загрубевшие от стужи и ветра.
– Мне бы не хотелось, чтобы ты переживала такие мучения. Надеюсь, Броутон прислал к тебе брата как раз тогда, когда тебе понадобилась помощь врача.
– Да, он так и поступил. Роберт приехал очень быстро, и вскоре после этого он помог ребенку появиться на свет.
Анаис больно прикусила губу, вспоминая, как из ее тела выскользнула темная головка Мины, и явственно слыша первый громкий плач дочери. Какой же красивой, какой совершенной казалась эта девочка! Какое же восхитительное ощущение глубокой, абсолютной любви переполнило Анаис, когда Роберт высоко поднял Мину в воздухе, поворачивая малышку так, чтобы ее мать смогла увидеть, кто же был причиной таких мучений.
– Как она выглядела, когда только-только появилась на свет? – Линдсей повернулся спиной к Анаис, но она смогла расслышать в его голосе тихий плач.
Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 112
