день провести на заводе.
Артур улыбнулся, вздохнул и сказал:
— Это ведь ты заложил в мою голову желание экономить часы сна. Ты, а не Гайнце. И Кате внушил желание заниматься со мной сексом. Это не так сложно — с вашей техникой и разработанными алгоритмами закинуть в голову человеку то или иное желание — дело нескольких минут. Ты сеял семена сомнений и желаний в головы сотен людей по всей стране, а потом наблюдал, что вырастет. И тех, чей разум реагировал на подобные «семена» нестандартно, гибко, ты забирал на остров с помощью своей команды, во главе которой стоял твой старый товарищ.
Артур указал на себя большим пальцем.
— Гриша. Григорий Чагин. Сокращённо — Гэ Ча. Гыча.
— Что ты с ним сделал?
— Его разум сейчас в одном из «лепестков». Я бы в жизни до него не добрался, но он, к счастью, использовал капсулу сна. А все, кто подключаются к капсуле, теперь в моих руках.
— «Гипнос»...
— Да. Твоя программа хорошо легла на мой мозг. Правда, я единственный, кто может с ней справиться. Теперь «Гипнос» — это я. Любой человек в капсуле сна может стать моей марионеткой. Носителем моего разума. И это куда больше, чем ты надеялся сделать. Можешь гордиться собой, Максим. В каком-то смысле ты молодец. Жаль, что дальше этого острова тебе сбежать так и не удалось. Тринадцать лет на станции, тринадцать лет работы, ожидания и надежд — и всё зря. Твой путь заканчивается здесь.
— Нет, — замотал головой Максим. — Нет, ты...
— Смерть от попадания в голову мгновенная. А от ранения в живот — нет.
Раздался выстрел. Пуля вошла Максиму в живот. Острая боль разлилась по его нутру, и Максим скрючился, мгновенно побледнев.
— У тебя будет возможность подумать над тем, что ты сделал, — спокойно сказал Артур.
— Как у тебя это получилось? — сквозь сжатые зубы спросил Максим. — Как?
— Даже на пороге смерти тебя интересует такое? Я бы объяснил, да не успею, ты умрёшь куда раньше. Подумай над своей жизнью, Максим. Не у каждого есть такой шанс перед смертью.
Отвернувшись, он вернулся в снегоход, завёл его, и вскоре машина укатила. Водитель второй машины, на которой приехал Максим, был, скорее всего, мёртв, поэтому звать он никого не стал. Попытался подползти к люку, но не смог — ноги не слушались его, перед глазами плясали чёрные круги, тело наливалось тяжестью. Потом его вырвало, и от боли, которая сопровождала рвоту, Максим потерял сознание. В себя он так и не пришёл.
Катя сидела в столовой вместе со всеми, когда в коридоре завыла тревога. Солдат у входа, до этого лениво наблюдавший за обедающими, схватился за автомат и вышел в коридор. Послышался топот бегущих людей.
— Что происходит? — спросила Катя у Богдана, с которым сидела.
— Не знаю. — Тот выглядел таким же растерянным, как и все.
Откуда-то послышался грохот выстрелов. Люди в столовой закричали, Катя закричала вместе с ними. Многие попрятались под столы, и Катя сделала то же самое. Богдан остался сидеть, и девушка вцепилась в его штанину, когда раздались новые выстрелы. На этот раз стреляли ближе. А в следующий грохотало так, что в ушах зазвенело. Катя снова закричала, но поняла это не сразу. Да и крик её тонул в шуме выстрелов.
А потом настала тишина. Тишина, в которой можно было отчётливо различить писк в ушах, оставшийся после стрельбы. Это продолжалось, казалось бы, целую вечность. А потом в зал кто-то вошёл — Катя не видела, кто, но слышала шаги и крики людей, напуганных появлением человека. Сейчас они боялись всех, не понимая, откуда ждать опасности.
Шаги раздавались всё ближе и ближе, пока Катя не увидела ног в джинсах и коричневых кожаных ботинках. Ноги остановились у их столика.
— Что вам нужно? — нервно, почти истерично спросил Богдан.
— Помочь тебе сбежать, — ответил человек.
Катя поняла, что слышала этот голос раньше, но не узнала его. А потом человек наклонился, взглянул на Катю, улыбнулся и сказал:
— И тебе.
Это лицо с разбитым носом девушка помнила. Именно этот человек когда-то выдернул её из капсулы сна и привёз сюда, на кошмарный остров. Она ещё не поняла смысла сказанных им слов, но ей очень не хотелось, чтобы он был рядом.
Человек снова выпрямился, повернулся к остальным людям в зале — кто-то при этом взвизгнул — и сказал:
— И всем вам. Всем вам я помогу сбежать отсюда.
Понадобилось время, чтобы люди, наконец, поверили и послушали этого человека. Катя, как и остальные, выбралась из-под стола и, нервно глядя на шагающего впереди Гычу, вышла из столовой. В холле она увидела странную машину, похожую на тележку. Только у этой тележки были два пулемёта. Башенка со стволами поворачивалась, глядя то в одну, то в другую сторону. Неподалёку лежали мёртвые охранники, изрешечённые пулями. Пол был усыпан крупными гильзами.
— Не пугайтесь, — сказал Гыча, повернувшись к людям. — Вам ничто не угрожает. Идёмте, надо вас всех одеть.
— А что потом? — спросил кто-то.
— А потом мы все уберёмся отсюда.
По всей станции им встречались убитые люди. Выжили только пленные. Когда все оделись, Гыча проводил их в гараж, помог забраться в снегоходы. За рулём одного из них сидел незнакомец, который смотрел на всех и улыбался. Катю и Богдана Гыча отвёл в сторонку и, подождав, пока остальные рассядутся, обратился к ним:
— Послушайте, — сказал он, — это я. Артур.
В ответ и Катя, и Богдан лишь непонимающе уставились на него.
— Я скажу вам то, что могу знать только я, — продолжил Артур. — Мы с вами виделись во сне. В моём деревянном доме, в лесу. Я просил вас никому об этом не рассказывать. Помните?
Катя и Богдан по-прежнему молча таращились на него. Артур вздохнул.
— Катя, не молчи. Ты что, не помнишь? Мы провели с тобой незабываемый день.
— Я помню, — осторожно ответила Катя, — но там был Артур, а не ты...
— Я и есть Артур. Я сказал тебе быть готовой к переменам. И эти перемены настали. Богдан, ты помнишь? Я говорил тебе, что приду, но буду...
— ...выглядеть иначе, — вспомнил Богдан. — Да, так и было.
— А мне Артур такого не говорил, — вставила Катя.
— Не успел.
